Кирилл Бузанов - Байки про балет

Buzanov К. V.Tales about ballet ⁄ К. V. Buzanov. – 4th edition, ster. – Saint Petersburg: Lan: THE PLANET OF MUSIC, 2021. – 200 pages: ill. – Text: direct.

The book contains one hundred and twenty-three tales, which are written down according to words of the Cabriolev’s ghost. All of them are about the ballet and close to it, to some extent, but Woldemar Albertovich never reveals the names, although many are clear. The chronology is absent, but there are some hints on specific events. And everything is tied to one particular place, where the ghost of the balletomane now dwells – to the Bolshoi Theater.

Иллюстрации Полины Валерьевны Бузиновой

© Издательство «ПЛАНЕТА МУЗЫКИ», 2021

© К. В. Бузанов, 2021

© Издательство «ПЛАНЕТА МУЗЫКИ», художественное оформление, 2021

Призраки есть не только в опере. Там их, кстати, в разы меньше, чем в балете, водится. А я это точно знаю, так как пару лет назад, в театре на балете будучи, с одним балетоманским призраком знакомство свёл – милейшим созданием оказался! Как это произошло – я и сам до конца не понимаю. Вроде как помню, что представил нас кто-то друг другу, хотя… Но случилось потустороннее знакомство совершенно естественно, и никоим образом меня не смутило: как будто всю жизнь с представителями загробного мира общался!

Разговорились мы тогда с призраком, обменялись мнениями про балет, который в тот вечер шёл, очень во многом сошлись, почти друзьями расстались. А в следующий раз, когда опять на балете встретились, он мне про себя немного поведал. Про жизнь свою на этом свете, намертво с балетом связанную. Потом парочку баек рассказал, про себя и балет. Потом ещё и ещё… Утверждает, что у него таких не перечесть. И как-то верится!

Те, что он мне уже поведал, – к разным этапам его балетоманской карьеры относятся и хронологии не поддаются (тем более что призрак сознательно не упоминает дат и имён). Я эти байки по памяти записал, немного отредактировал и дал им названия. За полную достоверность фактов ручаться не буду, но многое специально проверил – было!

Вольдемар Альбертович Кабриолев балет полюбил не с пелёнок. Попала в него стрела Амурчика, когда он уже был мужчиной с усами. Ухаживал он тогда за одной барышней и, дабы впечатление произвести, решил её на «Лебединое озеро» в Большой театр сводить. С девицей, в итоге, романтическая линия короткой случилась, но любовь на всю жизнь он себе нашёл – балетом бредить стал, ночами не спал, места себе без него не находил.

Симптомы этой зависимости известны и весьма приятны. Хотя они и немало хлопот доставляют: надо везде успеть, надо на всё попасть. Но за десятилетия балетоманского подвижничества Вольдемар Альбертович жизненный ритм свой под репертуар театров, фестивалей и гастролей подстроил. Правда, пришлось пожертвовать и карьерой, и семьёй. Но и на закате лет он про это не жалел нисколечко – у него в жизни имелось большее, чем лесть подчинённых и семейные дрязги. Он был в балете! Он знал там всех, и его знали все.

А когда он умер, то на надгробном постаменте высекли такую надпись: «Здесь покоится Друг артистов балета. Вечной тебе премьеры и: Браво!». Кабриолев от надписи в восторге, даже, как сам мне рассказывал, всплакнул, когда увидел. Ну, не сам, конечно, «гражданин Кабриолев», а его дух, призрак балетомана Кабриолева. Который отказался этот мир покидать, узнав, что в том, якобы «лучшем из миров», нет балета!!! Так и остался при театре. Судя по всему – навсегда…

Кабриолев, понятное дело, не «от сохи». Москвич в энном поколении, он окончил приличный вуз, неплохо устроился и даже начал строить карьеру «по-советски». Но быстро со светлого пути строителя коммунизма сошёл, предпочтя протирать штаны в НИИ, куда являться он мог факультативно, ибо директором там работал его родной дядя. А свободный график ему был нужен для полной отдачи любимому балету во всех его, даже очень странных, проявлениях. И такое случалось, хотя в балетоманских кругах Вольдемар Альбертович слыл человеком здравомыслящим и без глупостей.

Но одна хулиганская мечта не давала покоя этому эстету от балета: он хотел оседлать квадригу! Причём всю, справа налево, да и в тележке постоять, скакунов погоняя. Даже признаться кому-то в таком было невозможно, не то чтобы уж просить кого-то с этим помочь. Но желание это не угасало уже много лет, и каждый раз подходя к главному портику страны, он смотрел туда, наверх, где кони мчат…

И вот один раз, будучи на сцене после спектакля, он ненароком познакомился с «главным пожарником» театра. Разговорились. Кабриолев проявил интерес к его нелёгкой службе, и тот рассказал, промежду прочим, что раз в месяц он поднимается наверх, выходит и осматривает квадригу на предмет потенциальной пожароопасности, да и в целом – крепко ли стоит легендарная четвёрка.

Вольдемар Альбертович чуть с ума от этой новости не сошёл и начал пожарника обхаживать: то в баню пригласит, то в музей. На майские даже ездил к нему на дачу – помогал картошку сажать. Развёл, в конце концов, он брандмейстера, и мечта свершилась. Одел Кабриолев, ради конспирации, пожарный костюм, блестящую каску, долго по лестницам шёл и вышел к квадриге! Уговорил он даже на ФЭД его сфотографировать, в разных позах постановочных.

И это было фатальной ошибкой пожарного. Кабриолев, добрая душа, фоток нашлёпал порядочно и роздал многим с дарственной надписью. Дошло до руководства театра. Вольдемару Альбертовичу это с рук сошло, а вот пожарный получил строгий выговор по партийной линии, и больше с Кабриолевым не здоровался…

Этот вопрос, в итоге, дамокловым мечом повисает над каждым, кто кричит артистам. Твой кумир на сцене должен узнать тебя по твоему «Браво»! из зала. Угадать по голосу, кто там так надрывается, его бравируя. И это очень важный момент – узнаваемость, а некоторым балетоманам сильно повезло – у них характерный бас, хрипотца или фальцет. И тут как именно не кричи эти пять букв – кто надо узнает и оценит. Но не всем так повезло…

А Вольдемар Альбертович, к своему сожалению, голосом узнаваемым не обладал. От этого конфузился и переживал, что его кумиры не поймут, что это именно Он так сегодня заходился в голосовом выражении восторга. И это становилось всё большей проблемой, по мере продвижения Кабриолева вверх по иерархической лестнице общества любителей балета, но решение у неё имелось: те, кто, как и он, не могли взять тембром, использовали разные «фирменные» штучки. Один – раскатисто рокотал «Рррррррррррр». Другой – делил крик на две части «Бра-во»! Третий – делал ударение на «А». Остальные ещё как-то изгалялись, каждый по-своему. И ничего похожего использовать было никак нельзя, такой плагиат строго осуждался всем балетоманским сообществом, надо искать своё собственное, уникальное «Браво!». Кабриолев пробовал и так, и этак, но выходило смешно и несерьёзно. Матереющий балетоман по этому поводу сильно напрягался…