Гоар Маркосян-Каспер - Краткие либретто опер Верди

Если вы бывали в Венеции, то наверняка видели над одним из парадных входов во Дворец Дожей, как называемой Порта делла Карта, арку Фоскари, включающую в себя скульптурную группу «Дож Франческо Фоскари, преклоняющий колена перед львом Святого Марка». И, разумеется, обратили внимание на Ка Фоскари (Палаццо Фоскари) на изгибе Большого Канала, великолепный образец венецианской готики.

Франческо Фоскари занимал должность дожа с 1423 по 1457 год. В период его правления Венеция почти постоянно воевала с Миланом, амбиции Филиппо Мария Висконти (мужа Беатриче ди Тенда, воспетой Беллини), герцога Миланского, с одной стороны, и Венецианской республики, руководимой активным и энергичным дожем, с другой, подпитывали череду войн за обладание Северной Италией. Венеция одержала немало побед, одно время она владела даже Брешией и Бергамо, подобравшись к Милану почти вплотную. Однако войны эти велись, в основном, силами наемников и требовали колоссальных финансовых затрат, что отнюдь не всем нравилось. (Стоит, наверно, упомянуть, что во время войн с Висконти венецианскими войсками вначале командовал известный кондотьер Карманьола, потерявший на этой службе, которую, впрочем, нес не очень усердно, голову, а позднее кондотьер Бартоломео Коллеони, заработавший на службе Венеции гигантское состояние и завещавший его республике с условием, что ему будет поставлен памятник на площади Святого Марка. В другом, правда, месте, но и поныне этот памятник стоит, конная статуя работы Андреа Вероккьо, пожалуй, самое знаменитое среди изваяний такого рода.) Надо заметить, что Венеция была в некотором роде предупреждена, перед смертью предыдущий дож Томмазо Мочениго предостерег членов сеньории насчет Фоскари, сказав: «если он станет дожем, вы непрестанно будете воевать… все ваше золото и серебро, вся ваша честь и слава уйдут впустую… ныне хозяева, вы станете рабами своих солдат и их капитанов». Но эта пророческая речь не возымела действия на выборщиков, и тридцать лет войны, значительно расширив границы венецианской республики, почти полностью опустошили казну и довели до банкротства многие банки и купеческие дома.

И, однако, причиной падения Франческо Фоскари стали не экономические трудности, а его сын Якопо. Ну и враги, воспользовавшиеся ошибками или преступлениями молодого человека, чтобы свалить старика. Главным врагом дожа был род Лоредано, представителя которого Пьетро Лоредано, Фоскари обошел на выборах, причем по слухам сторонники Фоскари пользовались всякими хитрыми уловками, чтобы обеспечить его избрание. Как бы то ни было, в 1445 году Якопо обвинили в том, что он брал взятки за улаживание общественных дел, провели расследование, допросили слуг и тому подобное, сочли вину молодого человека доказанной и по решению Совета Десяти (одним из трех глав которого был Франческо Лоредано, родственник обойденного Пьетро) выслали из Венеции. Через два года он заболел, отец подал апелляцию, и Якопо позволили вернуться. И все бы хорошо, но через три года был убит неизвестным некий сенатор, другой неизвестный написал на Якопо донос, мол, убил он, злополучного сына дожа арестовали, и, хотя никаких явных доказательств его вины как будто не было, приговорили к пожизненной ссылке на Крит. Якопо умолял отца вступиться, но тот не пожелал, тогда Фоскари-младший уехал на Крит и там умер, а старого дожа вынудили уйти в отставку. Правда, не сразу, а довольно долго выжидали, дело в том, что старик потерял интерес к государственным делам, не ходил даже на заседания сената и совета, и однако, когда его попросили отречься от трона, он отказался и сломался только после того, как ему предъявили ультиматум – либо он уйдет сам, либо его сместят силой. Через неделю после того, как Фоскари-старший оставил Дворец Дожей, он умер.

Хотя дож был вдохновителем ряда сражений и побед, но, возможно, главным его свершением надо считать не войны, в конечном итоге ничего Венеции не давшие, а перестройку Дворца Дожей, обретшего тот величественный вид, который он имеет сейчас.

Либретто оперы в целом следует байроновской драме, правда, англосаксонское смакование жестокостей в нем смягчено, так у Байрона целый акт посвящен пыткам, которым подвергают несчастного Якопо, сопровождаемым злобными речами Лоредано, у Пьяве этого нет. Вообще Байрон уделил Лоредано и его ненависти – тот полагает, что Фоскари приказал отравить его отца и дядю и считает делом жизни уничтожить его и его сына – очень много места. С другой стороны, у Байрона наказание Якопо чуть менее сурово, его высылают навечно на Крит, но разрешают жене поехать к нему через год, когда он отбудет срок в тюрьме и выйдет на свободу, в либретто Пьяве воссоединение супругов запрещается. Наконец изгнанник у Байрона умирает, еще не сев на корабль, который должен увезти его из Венеции, его убивает мысль о вечной разлуке с любимой и прекрасной родиной (каждый, кто бывал в Венеции, вполне способен это понять). Добавим, что и в драме, и в либретто, проступки или преступления Якопо, совершались они или придуманы врагами дожа, толком не обрисованы, понять, в чем дело, трудно, видимо, причина в том, что и в действительности все это было достаточно туманно. Упоминается некое письмо Якопо, адресованное Сфорца, которое и привело злосчастного Фоскари-младшего в «объятья» Совета Десяти, уличив его в убийстве некого Донато, а в конце возникает другое послание, уже от Эриццо, который, умирая, объявил, что совершил убийство один и Якопо в нем неповинен, но все это словно бы вскользь, без подробностей. В общем, либретто могло быть более удачным, наверно, на нем сказались неопытность как либреттиста, так и композитора.

А развивается действие оперы следующим образом.

Дворец Дожей. Совет Десяти собрался на заседание, на котором будет решаться судьба Якопо Фоскари. После того, как, декларировав неподкупность и объективность суда Льва Святого Марка члены Совета уходят в зал заседаний, приводят Якопо, он предстанет перед судом, когда его позовут, а пока поет ностальгическую арию о любимой Венеции. Правда, когда его вызывают, настроение его меняется, ничего хорошего он от своих судей не ждет, пусть и знает, что невиновен.

В следующей картине действие перемещается в зал палаццо Фоскари, по которому мечется несчастная Лукреция, не зная, к кому обратиться за помощью, то ли к свекру-дожу, то ли к господу богу, последнее кажется более предпочтительным, и она взывает к всевышнему. Входит Пизана, она сообщает, что Совет «милостиво» не стал требовать худшего, а приговорил Якопо к новому изгнанию, он должен вернуться на Крит, который недавно покинул. Разъяренная Лукреция начинает проклинать кровожадных патрициев, приговоривших невинного человека.