Владимир Полупанов - Артисты тяжелого поведения

Никакие головорезы, ясное дело, никуда не приехали. Через несколько дней я всё-таки отважился позвонить Игорю Николаеву с предложением сделать с ним интервью, загладив тем самым свою вину. Он сказал, как отрезал: «Я понял, что вы за человек. Из моей речи вы выдернули одну фразу и выставили меня дураком. Не хочу иметь дело с вами». Думаю, сам Игорь уже давно забыл про эту историю. По какой-то иронии судьбы первое интервью с Николаевым я записал только в январе 2020 года к его 60-летнему юбилею. Мы с ним проговорили три часа. «Сколько у нас есть времени?» – спросил я его в начале беседы, когда мы сидели 12 января в лобби-баре «Гранд Марриотт отеля». «Да хоть до 12 часов ночи, – ответил он. – Это ведь наше с тобой первое интервью. Видимо, до сей поры я тебе был неинтересен».

В 93-м году я почти не представлял, кто такой Махмуд Эсамбаев. Это сейчас можно погуглить и получить полную справку. Тогда Википедии под рукой не было. Я знал лишь, что Эсамбаев когда-то прекрасно танцевал. Но на «Славянский базар» он приезжал в качестве вышедшего на пенсию ветерана сцены.

Мы ехали в одном поезде из Москвы в Витебск. И, проходя мимо купе Эсамбаева, я увидел пожилого человека в майке-алкоголичке, черных сатиновых трусах. Его голову украшала папаха. Это было очень комично. Тогда в этом пассажире я не разглядел уважаемого и заслуженного человека, о чём, конечно, спустя годы жалею. Ведь мог сделать с ним интервью. Думаю, он был умным, интересным и ироничным собеседником. Ах, если бы молодость знала и старость могла.

Говоря современным языком, я поймал хайп благодаря репортажу. Но на «Славянский базар» меня больше ни разу не приглашали.

Ещё одна моя крошечная заметка имела большой резонанс. Она была набрана в приложении к «АиФ» – «Я молодой» (№ 10, 1996) в рубрике «Новости» таким мелким шрифтом, что под лупой не разглядишь. Но Лолита Милявская и Александр Цекало её не просто разглядели – обиделись и подали на меня и газету в суд.

«В феврале кабаре-дуэт «Академия» выступал в американском городе Атлантик-Сити, – писал я. – Концерт проходил в одном из залов огромного отеля «Бэйлис» при стечении эмигрантской публики, говорящей на русском языке. Почувствовав дух свободы, «академики» позволяли себе маленькие вольности. Например, высказывались в том духе, что завидуют людям, перебравшимся на ПМЖ в Штаты, ибо в России настолько всё плохо. Лолита, чтобы потрафить вкусам публики, продемонстрировала своё великолепное знание английского языка, произнеся в адрес партнёра фразу: «What the fuck are you doing?» В остальном же выступление ничем не отличалось от любых других фонограммных концертов «Академии».

Именно последний пассаж больше всего обидел артистов. Кстати, в Америке я оказался благодаря Старкову. Факультет журналистики МГУ отправлял на трёхмесячную стажировку в Италию несколько журналистов. В числе претендентов был и я. Я уже принялся учить итальянский язык, готовясь к поездке в Италию, но Старков категорично заявил: «На три месяца?! Не отпущу».

Но потом предложил компромисс: «Хочешь за границу? Оформляй командировку в любую страну мира на две недели». – «Что? И в США можно?» – не поверил я своему счастью. «Да хоть в Австралию. Но ты должен привезти из командировки не меньше трёх материалов», – заявил он. В США меня влекло по одной простой причине – я очень хотел увидеть своего дядю Сергея, который вместе с семьёй перебрался туда в 1994 году.

Помню, вот были времена, в кассе «АиФ» мне выдали в качестве командировочных (суточные, представительские, на гостиницу и т. д.) 10 тысяч долларов. Можно было потратить всю сумму. «Главное – привези чеки для отчётности», – предупредили меня в бухгалтерии. С этой задачей я прекрасно справился, кстати говоря.

Одним из материалов, привезённых из командировки, как раз и явилась заметка про концерт «Академии».

Гуляя по Брайтону, я случайно нос к носу столкнулся с Михаилом Плоткиным, работавшим в свое время с ВИА «Весёлые ребята», «Самоцветы», «Лейся, песня», основателем и худруком ВИА «Надежда», впоследствии продюсером группы «Теле-поп-шоу», а на тот момент безработным эмигрантом. В разговоре я упомянул, что мы (с дядей и тётей) собираемся «развеяться» в Атлантик-Сити (мини-филиале Лас-Вегаса).

«А не хочешь ли ты сходить на концерт кабаре-дуэта «Академия»?», – неожиданно спросил Плоткин. «Почему бы нет», – ответил я. Так мы по протекции Плоткина оказались в первом ряду концертного зала отеля «Бэйлис». Высидели ровно три песни и отправились гулять по Атлантик-Сити. Заметку о концерте «академиков» я писал уже в Москве. Это был третий материал, привезённый из США.

После публикации главному редактору газеты «Я молодой» Николаю Солдатенкову позвонил возмущённый Александр Цекало. Не знаю, что на самом деле сказал ему Солдатенков. Мне этот разговор Коля передал так: «Звонил Цекало, просил тебя наказать за недостоверную информацию и неуважение к артистам. А если я тебя не накажу, они подадут в суд». – «И что ты ему сказал?» – уточнил я. «Я его послал далеко и надолго». Вскоре пришло письмо на имя Солдатенкова (копия Старкову), где было сказано, что «помимо того, что данная публикация носит открыто неприязненный характер, по сути изложения унижает достоинство как артистов кабаре-дуэта «Академия», так и организаторов концерта компанию People Travel Club (США). Автор публикации и редакция позволили себе обнародовать фразы, произвольно выбранные из контекста выступления. Более того, в резолютивной части публикации сделано обобщение о том, что якобы кабаре-дуэт «Академия» постоянно выступает под фонограмму, что, во-первых, не соответствует действительности, так как все концерты артисты поют сами, своими голосами, а не открывают рот под уже записанный голос. Во-вторых, именно так происходил указанный в публикации концерт в Атлантик-Сити. В-третьих, компания People Travel Club никогда не организует сольных концертов на основе обмана, то есть под фонограмму… С учётом нанесения серьёзного ущерба репутации и профессиональной чести и достоинству кабаре-дуэту «Академия» настаиваем также на публикации аналогичного (то есть не только в приложении «Я молодой». – В.П.) опровержения на первой полосе газеты «Аргументы и факты».

В общем, в результате Колиного «посылания» я оказался в Басманном суде в компании с редакционным адвокатом Михаилом Александровичем Гофштейном (царствие небесное). Михал Саныч имел большой опыт по уголовке, а по гражданским искам почти не работал. Так что опыта такого не имел. Иск о защите чести и достоинства был у него впервые. Как, собственно, и у меня. Это был мой первый и пока, слава богу, единственный суд.