Евгений Додолев - Александр Градский. Гранд российской музыки

– Насколько я знаю, ты женат третий раз. А кто была твоя первая жена?

– Первую жену звали Наташа. В тот момент она была дипломницей Московского энергетического института.

– А вторая?

– Вторая – Настя. Она была профессиональной артисткой. И остается ею.

– А фамилия?

– Анастасия Вертинская. Но я не думаю, что это будет кому-то очень интересно сейчас.

– Почему? Градский сейчас интересен, а то, что он был женат на Анастасии Вертинской, – это тоже неплохо.

– Мне было очень неплохо, но я не уверен, было ли неплохо Насте. Вот у меня сохранились самые хорошие воспоминания.

– А детей от первых двух браков у тебя нет?

– Нет, у меня только двое детей от третьего брака. И я, в общем-то, с полной уверенностью могу сказать, что третий брак – он брак и есть. Моя жена и есть та самая жена, которая в сказках описывается. Всегда, конечно, проблемы существуют, неприятности каждый из нас друг другу причиняет. Но все-таки первые два опыта были, скорее, опытами любви. А третий оказался опытом и любви, и брака. Брак с Настей – опыт любви.

– Есть такая песня «Автобиография». Это все правда – все то, что там рассказано?

– Ернически, но, в общем, правда.

– А что сейчас с твоими родителями, где они сейчас?

– Мама моя умерла в 1963 году. В декабре. 18-го. И вот уже почти тридцать лет мама моя не со мной. Но я считаю, что это чисто физически. Духовно я ощущаю ее присутствие. А мой папа жив и здоров, слава богу, живет неподалеку, в Москве. Он работал инженером-механиком в Министерстве химического и нефтяного машиностроения.

– Министром?

– Долгое время работал в техническом отделе. Он хороший специалист, насколько я знаю.

– Ну, ты тоже ничего, в общем.

– Да, но только не в этой области. Мне много доброго о нем говорили совершенно разные люди, его сотрудники. Так что он, наверное, гораздо лучше меня по своим человеческим качествам. Обо мне так много хорошего не говорят, как о нем.

– Вот ты сказал, что о тебе «хорошего не говорят». Но ты ведь очень многим музыкантам, насколько я знаю, помогал. И помогал даже в ущерб своим каким-то интересам, так?

– Это неправда, я не помогал в ущерб своим интересам. Я просто считал, что это очень здорово, если буду не один этой музыкой заниматься, а вокруг меня будут друзья. Мало того, я считал, что это очень хорошо – если эти друзья будут иметь какой-то вес в обществе. Я имел в виду не только какой-то музыкальный вес, а, скажем, и социальный. И мне всегда хотелось этим людям помогать в меру возможностей. Я бы не сказал, что здесь я был альтруистичен. Я хотел действительно лучшего для этих ребят, которых очень любил и люблю. Но идея «мерзкая» все-таки была. Я был убежден, что немного буду стоить как один из основателей какого-то жанра, если у меня не будет последователей. Не знаю, как сказать: учеников – не учеников… во всяком случае, людей, которые со мной заодно. И мысль о том, что у меня должны быть соратники, что ли, мысль меркантильная в чем-то у меня была. Поэтому я это все делаю и делал не только из альтруизма. Чем нас больше, тем лучше для движения и тем лучше для стиля. Если ты один играешь эту музыку… ну, один, а если вас – двое? А если вас – двести? А если – пятьсот групп? А если вас – тысяча групп? Даже если кто-то более талантлив, а кто-то менее. Это значит, что ты занимаешься делом не просто сам у себя в каморке, а представляешь определенного рода силу и движение. Это дополнительный эффект дает.

PS:Замечу, в декабре 1991 года до старта российского «Голоса» оставалось более двадцати лет, до открытия Театра Градского – почти четверть века. «Мечты сбываются», не так ли?

Казалось бы, кто может затмить Анастасию Вертинскую? Но Ольга Фартышева и Марина Коташенко, по мне, ничем не уступают звездной жене АБГ.

Ольга Семеновна, кстати, на протяжении почти четверти века была лишена радостей невинного флирта: я сам был свидетелем того, как начинающие делать комплименты молодые люди бесследно исчезали, узнав, за чьей женщиной они намереваются поухаживать. Подобное я наблюдал лишь в случае с женой Александра Иншакова, но там как бы понятна природа поведения. Да, у Александр-Борисыча отчего-то сложилась суровая репутация «великого и ужасного». Всегда так было. Даже когда он был мальчишкой. Впрочем, мальчишкой и остался. Не раз приходилось слышать от пожилых мужчин, что в душе они, мол, ощущают себя юношами. В случае с АБГ заверяю: Саня – реальный тинейджер. Невзирая на его несомненный авторитет, я, чесслово, ощущал себя старшим, общаясь с ним (хотя Борисыч сел за школьную парту еще до моего рождения).

Меня всегда гипнотизировала его безусловная мальчишеская сущность, которая, наверное, и объясняет обаяние. Да, вечный подросток, это уже можно утверждать: в ноябре 2019-го он отмечает 70-летний юбилей, поэтому вряд ли грядет фундаментальная трансформация характера.

Это качество, впрочем, нельзя характеризовать как исключительно позитивное. Его непосредственность может быть проблемой для соседа, не способного в полной мере оценить бурный темперамент Градского. Помню, в доме 17/2 по улице Марии Ульяновой семейство Градских соседствовало на одной лестничной площадке с Валерием Тодоровским, и начинающий кинематографист ощущал присутствие на своей территории заводного соседа в те дни, когда последний не рассекал по гастролям: АБГ мог позвонить в дверь в любое время суток. И с каким угодно предложением!..

Знаю по собственному опыту: лето 1992 года мы решили проканикулярничать в Крыму вместе. И это был тот еще опыт! Жили мы в соседних номерах тайного пансионата в Никитском ботаническом саду (НБС), который нам показал молодой повеса Костя Эрнст. В первое же постсоветское лето моя супруга сагитировала Ольгу Градскую поехать туда, и АБГ, поворчав, решился сменить освоенную им ранее крымскую точку на новую. Так вот: Саша в любой момент мог оказаться в нашем номере. Это не фигура речи. В любой. Просто грациозно перемахнув через балконную перегородку с бутылкой вина в одной руке и закуской – в другой. С риторическим вопросом мальчика с сачком, «сквозного персонажа» фильма «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен»:

– А че это вы здесь делаете?

Бывало, что заставал врасплох, хотя мы с женой, как правило, во второй половине дня либо читали, либо, напротив, сочиняли.

Веселое, впрочем, было время!

Жёны Градского, между прочим, поначалу задерживались ненадолго. Первая продержалась всего три месяца (Наташа Смирнова вышла потом замуж за Сашиного соратника по «Скоморохам» Глеба Мая, который младше Градского на пару лет – они, кстати, вместе по сей день, говорят); вторая (ею была Настя Вертинская – официально около четырех лет); Ольга же стала спутницей жизни почти на два десятилетия и родила двух прекрасных созданий. Ну и, наконец, о нынешней спутнице жизни: Марина Коташенко – и вовсе произведение искусства. Она уже преодолела шестнадцатилетний барьер сосуществования с непростым спутником; в сентябре 2014-го родила сына Александра, а в октябре 2018-го – Ивана.