Виталий Калгин - Виктор Цой. Последний герой современного мифа

До сих пор этот факт очень смущает многих поклонников «КИНО» – красный цвет не был любимым цветом Цоя. Но все объясняется довольно просто: у Цоя, вероятно, были какие-то вещи в машине, специально предназначенные для выездов на рыбалку. А возможно, красные куртка и сапоги были придуманы шустрыми журналистами, ведь толком никто не видел подлинника дела № 480 (Беликов не в счет), чем газетчики, разумеется, не преминули воспользоваться.

Впоследствии всю одежду Виктора, которая была тогда на нем, Наталия отдала приехавшей Марьяне, так как сама смотреть на окровавленные личные вещи не могла. Как известно все из того же протокола осмотра места аварии, в машине Цоя нашли множество мелких предметов: три удочки, рыбацкие принадлежности, пакет с пойманными рыбками, инструменты, запасное колесо, куртку с документами и деньгами. Были ли среди вещей нэцке, изображающее демона, и фотография Брюса Ли (миф о присутствии которых долгое время бродит в умах поклонников «КИНО»), факт, никем не подтвержденный, но и никем не опровергнутый. По словам Наталии Разлоговой, «в машине Виктора было много всяких мелких вещиц».

То, что в машине Цоя была крупная сумма денег, близкие Цоя полностью опровергли: «У него никогда не было денег, которые можно было бы назвать крупными. В машине тем более».

Что было при Викторе в тот день, так это кольца. Всего их было четыре. Два из них Цой носил всегда – простые серебряные колечки, третье со вставкой из бирюзы, а четвертое – в виде кошачьей головы, которое он купил в июле 1990 года в Париже. Одно из них, с бирюзой, было повреждено, от камня откололся кусочек, а кольцо в виде кошачьей головы было разорвано и смято. Его вместе с другими мелкими вещами из машины Виктора сотрудники ГАИ и передали Наташе. Про разорванное кольцо гаишники сказали, что нашли его чуть ли не в километре от места аварии.

Как кольцо оказалось так далеко от места аварии, скажете вы? Это легкообъяснимо. Как известно, машина Цоя была вдребезги разбита. Возможно, во время рыбалки Виктор вообще снял с руки кольца и положил на переднюю приборную панель. Мелкие незакрепленные предметы при столкновении разлетелись на довольно большое расстояние, в этом нет ничего странного. И вообще, сотрудники ГАИ могли и присочинить…

Юрий Каспарян:

Я уехал в ночь с 14-го на 15-е, приехал в Питер часов в 6 утра и лег спать. Проснулся в час-два и поехал в гости на Каменноостровский. И там уже обезумевшая Марьяша вызвонила меня. А обезумевшая Марьяша почему – потому что она толком не знала, один он там разбился или с Сашей… Как раз Тихомиров с отдыха вернулся, тоже после ночи езды, мы созвонились, собрались, он взял свою супругу, я взял Марьяну, и мы поехали обратно… Тогда еще с бензином были проблемы. И вот добрая заправщица, узнав о несчастье, залила нам все наши канистры, и мы поехали караваном на двух машинах. Телефона там я не видел, но, судя по тому, что Наташа дозвонилась, он там был [834].

Телефон в «Зелтини» к тому моменту уже действительно установили [835] , появился он в последний месяц, и вернувшаяся в дом Наташа сразу начала звонить через межгород в Москву и в Питер…

Марина Тихомирова:

13 августа мы собрались ехать из деревни, где отдыхали, в город. Я постоянно ныла, просила отложить отъезд и остаться еще на пару дней, но Игорь был непреклонен: «Я обещал вернуться 15 августа, значит, надо ехать!» До города доехали без приключений. На Киевском шоссе встряхнулись. Игорю с трудом удалось избежать аварии, благодаря блаженному дедку, который посреди дороги не спеша крутил педали велика в плотном потоке транспорта…

Папа встретил вылизанной квартирой, тушеной бараниной, холодной водкой и шампанским. Разгрузкой машины заниматься не стали, бросили все под окнами, благо популярность «КИНО» и Игоря, как музыканта, лучше любой охранной сигнализации.

Накануне, 14 августа, звонил Витя, спрашивал, когда нас ждать… Прошло несколько часов реабилитационного застолья. Звонит телефон. Снимаю трубку. Слышу механический, неузнаваемый голос: «Это Марьяна. Сегодня в полдень под Тукумсом разбился Цой». Не понимаю услышанного. Переспрашиваю еще раз. Каждый раз с убийственной краткостью повторяется информация. Когда ее смысл доходит до сознания, сползаю по стене на пол и начинаю выть в голос. Прибежали мои мужики. Игорь выхватил трубку, прослушал текст и, в отличие, от меня начал действовать. Куда-то звонил, о чем-то договаривался. Потом каждому из нас была выдана четкая программа действий. Я поняла, что истерику следует немедленно погасить. Еще много чего нужно сделать. Игорю необходима поддержка…

Дальше все как в кошмарном сне. Перемещений не помню. Отпечатались только какие-то точки и действия, в них происходящие, люди и солнце… «Восьмерка» отказалась заводиться. Во избежание последующих проблем из гаража выкатили «шестерку»… Быстро побросали в багажник какие-то вещи и документы, Игорь выпил стакан постного масла на предмет спасения от ментов, и мы отправились к Каспаряну.

У Юрика кошмар. Марьяна, прямая как палка, сидит на табуретке посреди кухни. Юрик мечется из угла в угол и несет какую-то чушь об ошибочной информации, дурной шутке и т. п. Ирина Соломоновна, царство ей небесное, пытается организовать термос с бутербродами, при этом периодически замирает в каком-то ступоре…

Выезжаем двумя машинами. Нужно заправиться. В стране кризис с бензином, но у каждого уважающего себя водителя есть блат на близстоящей заправке. Едем окучивать Каспаряшин блат. Девчонки уже что-то услышали по радио. Спрашивают: «Правда?» – «Не знаем». Нас заправили под пробку (по-моему, даже денег не взяли).

Едем в сторону Риги. Юрик, как знающий дорогу (он менее суток назад проехал по ней в сторону Питера с массой идей и материала, сотворенного вместе с Витей), выступает в качестве ведущего. Едем медленно. В районе Псковской области у Игоря лопается терпение, и мы меняемся с Юриком ролями. Как ребята, нетрезвые, в шоке, доехали до этого самого Тукумса, не знаю. Рига встретила жутким солнцем… [836]

Игорь Тихомиров:

Конечно, гибель Виктора была для нас смертельным ударом. Помню, приехал из отпуска, вхожу домой. Назавтра назначена репетиция. И тут – телефонный звонок. Мы рванули туда на машине, до последней минуты не покидала надежда: может, все обошлось… Не берусь описывать тех страшных минут. Конечно, нам было ни до чего [837].

Игорь Борисов:

15 августа 1990 года мы были с Юрием Каспаряном в гостях на Каменноостровском проспекте, когда позвонила Марьяна и сказала, что Виктор разбился [838].

Марьяна Цой:

Юрик приехал числа тринадцатого августа из Прибалтики, где он был вместе с Витей. И тут пришла эта страшная весть… Как это произошло? Витя поехал на рыбалку. Он ездил туда регулярно. Видимо, был определенный момент его возвращения. И когда он вовремя не приехал, Наташа забеспокоилась и поехала его искать. И увидела этот автобус, нырнувший в речку… Она помчалась в ближайший городок, потому что жили они в деревне, снимали дом. Там все выяснилось. Она начала звонить. Дозвонилась своей маме в Москву. Та стала звонить в Ленинград. Нашла телефон Каспаряна. Юрика не было дома. Нашли меня, а я вычислила Каспаряна по телефонам друзей. Через полчаса мы уже выехали из Ленинграда, накачавшись бензином. С нами поехал Игорь Тихомиров с женой – они буквально за три часа до этого приехали из деревни, где тоже отдыхали вместе. Мы поехали на двух машинах: они на своей, а я с Юркой [839].