Виталий Калгин - Виктор Цой. Последний герой современного мифа

Журналист Татьяна Сулимова напишет: «После смерти Цоя началось целое движение по созданию локальных мемориалов в каждом городе Союза, а иногда даже и в маленьких деревнях. Но Цой пел нам не свои песни, – он их считывал с души поколения и облек в форму то, что не сказали, но чувствовали сотни тысяч молодых людей».

Все это будет позже. А пока…

Марина Тихомирова:

Встали рано, поехали в морг. И вот это было, наверное, самое страшное. Как было уже сказано, в местечковом морге, кроме двух унылых теток, не было никого. Ребятам (Игорю и Каспаряше) пришлось совершить обряд «положение во гроб». Чего это стоило… Почему в этой процедуре не участвовали остальные члены нашего кортежа, я не помню… Увидела Витю в ящике – и тут стало по-настоящему плохо. Никаких надежд и солнце… [861]

Уголовное дело следователь не возбуждала с согласия прокурора – «в связи с отсутствием состава преступления в действиях водителей». И следовательно, судебно-медицинские, трасологические и прочие экспертизы не проводились. В прессе неоднократно писалось, что «…анализ клеток головного мозга свидетельствует о том, что Виктор Цой заснул за рулем, вероятно, от переутомления…» [862].

Арбатская стена. 1990 год. Фото неизвестного автора.

Во дворе рок-клуба в денв похорон Виктора Цоя. 19 августа 1990 года. Фото – Валерий Лаврешкин

Быстрое окончание следствия породило один простительный вымысел: Валентина Васильевна, мама Виктора, сказала, что «версию о том, что Виктор заснул за рулем, придумали Марьяна и Наташа Разлогова, чтобы как можно скорее забрать тело из морга и перевезти его в Ленинград» [863] . В противном случае процедура могла бы затянуться надолго. Пришлось бы ждать заключения экспертов и выводов следствия. Милиционеры не понимали, о ком речь, и не предполагали, что вокруг смерти Виктора позже будут ходить легенды.

По словам Наталии Разлоговой, это не так. Естественно, никто ничего не придумывал. Официальные бумаги констатировали очевидное, и с выводом экспертов все согласились. Следствие закончилось быстро, потому что никакой загадки для криминалистов дело не представляло. Официальная версия: водитель автомашины «Москвич-2141» Виктор Цой уснул за рулем.

В опровержение многих газетных статей скажу, что гистологический анализ клеток головного мозга для определения наличия в них анаболических веществ не проводился ввиду отсутствия в округе Тукумса необходимой для проведения экспертизы аппаратуры. Что, кстати, подтвердила и следователь Э. К. Ашмане.

На исследование была взята кровь Виктора и водителя «икаруса», и проведенные лабораторные исследования показали, что в крови Цоя следов алкоголя не было. Экспертиза подтвердила, что и в крови водителя «Икаруса-250» следов алкоголя также не было найдено. Проведенное экспертом А. Симановским вскрытие показало, с Виктором ничего не случилось – ни инсульта, ни инфаркта. Ничего. Он был полностью здоров и в хорошей физической форме. Именно отсюда последовало официальное заключение: уснул за рулем.

Хотя здесь скорее даже не сон, а эйфория или простая случайность, трагическая, нелепая случайность, как пишет А. Житинский в своей книге «Цой forever». И тут я позволю себе с ним согласиться.

Дело, которое было на двух языках – русском и латышском, закрыли «за смертью обвиняемого»… Через три года дело № 480 было уничтожено, ибо это был «отказной» материал, уголовного дела по которому прокуратура возбуждать не стала. На месте гибели поставили дорожный знак «Крутой поворот». Больше там аварий пока не было… Со стороны родственников Цоя никаких претензий тоже не было. Забрали тело и увезли в Ленинград. Восстановленный «икарус» бегает до сих пор, а пробег перевалил за миллион…

Обращение группы «КИНО» к поклонникам. Студия Лениградского телевидения. 18 авр/ста1990 года. Фото из архива Наталии Разлоговой

Водитель злополучного «икаруса», оставшийся в живых, будет потом с прибалтийским спокойствием и размеренностью рассказывать, что не видел никого, ни одной машины, кроме «москвича» темно-синего цвета. В дальнейшем, примерно в середине ço-χ годов, появится слух, что через два года после происшествия этот спокойный и рассудительный водитель-прибалт былубит при невыясненных обстоятельствах… [864]

Тело Виктора нужно было везти в Ленинград… Наталии и Марьяне сразу на месте дали автобус. Туда погрузили гроб, они договорились с шофером, и он отвез их в Ленинград без остановок. В автобусе с телом ехала одна Наталия.

Марина Тихомирова:

Ребятам удалось найти отчаянного водителя спецтранса, который согласился ехать в Питер. Погрузились – поехали. На выезде остановились у цветочного рынка, купили цветов. Наташа пыталась положить их в гроб. Чего стоило ее отговорить… Нельзя же сказать, что присутствие органики ускоряет естественные процессы на жаре. Соврала, что «не принято»… До города доехали почти без приключений, если исключить «гарцовку» московских друзей на трассе… [865]

В день похорон. Богословка.19 августа1990 года. Фото из архива Наталии Разлоговой

Алексей Макушинский:

Этот автобус не сразу удалось найти, как мне кажется. Вообще, сначала была идея цинкового гроба. Кто первый произнес это сакраментальное словосочетание, я не помню. Я только помню, что мы отправились действительно в Тукумский военкомат, были приняты военкомом, очень симпатичным дядькой, русским, полковником или подполковником, который, когда мы его спросили про цинковый гроб, возвел очи горе и с неподдельным сожалением произнес: «Ну что вы! Здесь так давно не велось военных действий…» Это было так неожиданно и смешно – такой комический завиток посреди трагедии, – что мы все в первый раз, наверное, после Витиной гибели рассмеялись. Полковник не обиделся на наш смех, он, кажется, понимал, что с нами происходит. Спросил только, что теперь будет с группой «КИНО», его дочка-де очень переживает. А нам посоветовал ехать на автобазу.

Вот на автобазе мы и нашли автобус. Причем это был какой-то ужасный автобус («пазик»), ехал он с максимальной скоростью 80 км в час. Так что «быстро» мы довезти Виктора в Ленинград никак не могли. Я помню, что ехал в машине с Игорем Тихомировым и что мы всю дорогу курили от возбуждения, бессонницы и горя [866].