Себастьян Даншен - Элвис Пресли: Реванш Юга

У них не задались отношения с Геллером, в котором они видели паразита и обманщика. В кои-то веки «мафия» и полковник пришли к согласию, испытывая одинаковую враждебность к человеку, которого они прозвали Распутиным. Тот же по-прежнему играл роль ближнего советника Элвиса. Том Паркер три года томился, дожидаясь удобного момента, чтобы перейти в наступление.

В первое время этот чемпион по унижениям не упускал случая высмеять страсть Элвиса к атрибутам восточной эзотерики. Осенью 1966-го, когда наметился фильм «Легко пришло, легко ушло», он заказал Фредди Бинстоку песню под названием «Yoga Is As Yoga Does», открыто насмехавшуюся над этой аскетической техникой. Полковник просто ликовал, слыша, как Элвис поет «Разве можно принимать йогу всерьез, если у меня от нее спазмы в заднице», а тот бросал убийственные взгляды на менеджера, не смея бунтовать.

Ларри Геллер был еще терпеливее. Поняв это, Паркер перешел к еще более отвратительным методам. Геллер сильно удивился, получив однажды от полковника приглашение провести выходные в семейном кругу в Палм-Спрингс. Причина этой внезапной любезности стала ему ясна, когда по возвращении в Лос-Анджелес он увидел, что в его доме царит разгром, а мебель покрыта экскрементами. Вместо того чтобы отвратить его от Элвиса, это происшествие лишь укрепило их дружбу, и полковник временно остался в дураках.

Случай избавиться от духовного наставника Пресли наконец представился Тому Паркеру весной 1967 года на съемках «Пикника у моря». Впав в депрессию, Элвис стал подвержен булимии, и его вес перевалил за сто килограммов — можно себе представить, какие последствия это имело для его психического равновесия. Он поглощал медикаменты в пугающих количествах, из-за чего постоянно был словно во сне, и однажды очень неудачно упал, поскользнувшись в ванной. Прекрасный предлог, чтобы обвинить во всем переутомление и запретить ему читать метафизические труды, которыми его заваливал Геллер. Того быстро вытеснили на обочину и в конце концов вывели из окружения Короля, к удовлетворению всей честной компании.

Изгнание Геллера не положило конец мистическим исследованиям Элвиса, который до самой смерти был верен учению Шри Дайя Мата («Матери сострадания»), руководившей «Братством самоосознания». Бывая в Калифорнии, Элвис регулярно посещал Храм медитации этого общества.

И все же самым влиятельным гуру из окружения Элвиса оставался полковник Паркер, которому удавалось сохранять свою власть над ним несмотря ни на что. Зная, до какой степени Элвис восприимчив ко всему, что прямо или косвенно касается его матери, Паркер окрестил свой катер «Глэдис» и заслужил этой уловкой признательность безутешного сына. «Это меня очень растрогало, он не мог сделать мне более прекрасного подарка», — сообщил Элвис прессе. Действуя в том же духе, полковник придумал устроить «День Глэдис Пресли» на праздник матерей 1966 года при поддержке около дюжины радиостанций в Мемфисе и кое-каких других по всей стране.

Прирожденный манипулятор, Паркер нашел в этом способ гнусно отомстить Глэдис — единственному человеку, пытавшемуся при жизни умерить его влияние на Элвиса. О Верноне этого сказать было нельзя: во многом благодаря отцу сын каждый раз шел на попятный, если ему приходило в голову перечить полковнику.

Разделение обязанностей между артистом и импресарио было простым: пока первый не вмешивается в дела второго, он волен распоряжаться своими записями. Но это соглашение, наметившееся в начале их сотрудничества, когда Элвис в основном выступал на сцене и работал в студии, утратило весь свой смысл, как только певец стал актером, предоставив полковнику в одиночку выбирать фильмы, а следовательно, и песни.

Взамен утраченной творческой свободы Паркер обеспечивал Элвису доходы, которых хватило бы с лихвой, чтобы провести остаток дней в золотой клетке. Пропасть непонимания, обозначившаяся между Паркером и Пресли, возникла именно из этого недоразумения: в то время как менеджер думал только о деньгах, артист прежде всего стремился осуществить музыкальную мечту, которая и привела его туда, где он теперь находился. В этом идеализме было что-то отчаянное, поскольку полковник, полный решимости утвердить свою точку зрения, втолкнул певца в своего рода порочный круг. Мучаясь от безделья и неудовлетворенности, Элвис вел экстравагантную жизнь, и Паркер остерегался умерять его природное мотовство. Параллельно он предоставлял Вернону худо-бедно управлять состоянием сына, зная, что у Элвиса, страдающего от депрессии, не будет другого выхода, кроме как согласиться на предлагаемый ему плохой сценарий.

Такая ситуация предоставляла полковнику полную свободу действий для осуществления темных и прибыльных дел, к которым он питал пристрастие. Выиграв очередную схватку с Ар-си-эй, в 1965 году он добился, чтобы каждую новую «сорокапятку» Элвиса отпечатывали в миллионе экземпляров — мера самосохранения, принудившая маркетологов фирмы грамзаписи превзойти самих себя в искусстве обеспечивать продажи в тот момент, когда они шли на спад, сократившись за пять лет на 40 процентов. Точно так же контракт со студией «Ал-лайд Артистс» на съемки фильма «Пощекочи меня» предоставил Паркеру возможность использовать для саундтрека уже сделанные записи при условии, что их еще не выпускали на «сорокапятках»: таким образом, удалось сократить расходы на производство (а следовательно, увеличить прибыли, из которых они с Элвисом получали 50 процентов) и при этом привлечь внимание фанатов к третьесортным песенкам.

Полковник проследил за тем, чтобы включить в контракт особый пункт, согласно которому одежду и аксессуары, в которых артист появляется на экране, должна предоставить студия, иначе она будет обязана доплатить к гонорару 10 тысяч долларов. Однажды Элвис забыл снять часы на съемках одной сцены, и полковник тотчас указал на это продюсеру, потребовав со смехом выплаты оговоренного бонуса. Дубль пришлось переснимать.

Подобные инциденты усугубляли тоскливое настроение Пресли, уязвленного тем, что его считают предметом купли-продажи, тогда как он еще не расстался с мечтой сделать в кино карьеру, соответствующую его ожиданиям. Последние иллюзии рассеялись в тот день, когда он прочитал в газете, что доходы от его последней халтуры позволили Хэлу Уоллису снять фильм «Беккет» с Ричардом Бартоном и Питером О’Тулом. «Чтобы снимать высокохудожественные фильмы, — объяснял Уоллис, — мне необходимо выпустить несколько кассовых картин с Пресли». Пилюля не была бы так горька, если бы полковник хоть изредка позволял Элвису сниматься в достойных лентах, но такого не происходило. Убежденный в том, что качество — опасная роскошь, годная лишь тешить эго нескольких десятков прокисших интеллектуалов по всей планете, Том Паркер от имени своего артиста отказался от главной роли в фильме «Сладкоголосая птица юности» по пьесе Теннесси Уильямса, благодаря которой Пол Ньюмен сделает себе имя в кино.