Максим Кравчинский - Музыкальные диверсанты

Скоропостижная кончина артиста осенью 1987 года стала полной неожиданностью для его родных, друзей и поклонников.

Впереди были большие планы, остался незаконченным третий альбом. Культура русского зарубежья потеряла яркого, самобытного артиста.

Некролог Яна Бала из газеты «Новое русское слово».

Архив Э. Балясной

Альберт Корабельников. По первой профессии он был морским офицером, но всю жизнь увлекался антиквариатом, занимался реставрацией старинных вещей

Не столь остро, как Ян Бал, но в схожей манере театрального «капустника» выстраивал свои программы Альберт Корабельников. На его единственном альбоме «Русский акцент» песенные зарисовки об эмигрантских проблемах сменялись высмеиванием советского коммунального быта и воспеванием Америки:

Творческой находкой исполнителя стал конферанс — в паузах между песнями он читал стихи, монологи и пародии (например, имитируя Роберта Рождественского), выдержанные в таком же вольном духе.

На мотив саундтрека из к/ф «Белорусский вокзал» он, пожалуй, впервые после Высоцкого поднял больную тему дальнейшей судьбы в СССР штрафников и пленных Великой Отечественной. Примером стала биография собственного отца:

Корабельников был не только талантливым автором, но и удачливым бизнесменом. Однако в девяностые годы переплетение личных и финансовых проблем привело к трагедии — шансонье застрелился из охотничьего ружья.

Среди дюжины треков на кассете «Русский акцент» есть пронзительная белогвардейская «Баллада о плачущей лошади». Не знаю, переосмыслил ли Альберт известное стихотворение Николая Туроверова «Уходили мы из Крыма» или создал свое произведение, благодаря творческому воображению, но получилось очень здорово.

Недавно эту вещь перепел главный «офицер» третьей волны Михаил Гулько.

Михаил Гулько в образе белого офицера в изгнании. Фотосессия к пластинке «Синее небо России». США, Лейквуд, 1981

Именно с его подачи возникла мода на песни о Белой гвардии. Записав в 1982 году пластинку «Синее небо России», они вместе с продюсером альбома Михаилом Шуфутинским взяли напрокат театральные костюмы, и отправились в городок Лейквуд под Нью-Йорком. В Лейквуде с начала двадцатых селились русские изгнанники. Там жил создатель знаменитого Хора донских казаков Сергей Алексеевич Жаров и там же находится красивый храм Александра Невского, на фоне которого гулько, надев офицерскую форму, и сфотографировался. Кадр получился эффектным.

Его композиции — «Поручик Голицын», «Господа офицеры», «Сожженные мосты» — вызвали шквал откликов слушателей. Увидев интерес, такие песни стали включать в свои проекты практически все коллеги артиста по эмигрантской сцене: Михаил Шуфутинский, Анатолий Могилевский, Люба Успенская, Слава Медяник, Евгений Кричмар, Лев Пильщик…

Но не стоит искать здесь даже намека на след подрывной деятельности. Это лишь поиск интересного, запоминающегося эстрадного образа, и не более. Никто больше не размещает на конвертах дисков или вкладышах кассет пламенных речей об «узниках ГУЛАГа», отныне задача другая — привлечь публику в ресторан или на концерт, продать как можно больше пластинок. О слушателях по ту сторону океана никто из них не задумывается.

Кроме «белогвардейщины» находят свой отклик и лагерные песни, и ностальгические, и разгульные, прославляющие сладкую жизнь на Западе. Но по законам исторического развития идеи за всем этим уже нет, есть обычная конъюнктура рынка. Трагедия превратилась в фарс.

Но до поры певцов-эмигрантов, а вместе с ними и доморощенных трубадуров по-прежнему крутят по «вражеским голосам» и яростно ругают в советской печати.

Из статьи «Барды», газета «Молодая гвардия» (Ф. Иллюк, Киев, 28.05.1985):

…Музыка бывает разной. Сегодня мы поговорим о так называемых бардах, их произведениях и устремлениях. Кто они — певцы или ремесленники в музыке? Заглянем в энциклопедию: барды — «народные певцы кельтских племен, которые стали позднее профессиональными средневековыми поэтами, бродячими или же теми, которые жили на княжеских дворах, главным образом в Ирландии, Уэльсе и Шотландии».

Следовательно, поэты. Значит, должна быть и поэзия соответствующего уровня. Но новые барды давно уже выкинули ее на помойку как что-то непотребное. Главное — побольше запутать смысл своих творений и подобрать под них соответствующий музыкальный фон. А заказчики этой музыки известны — ЦРУ, ФБР и другие подобные им «миротворческие» учреждения Запада. В ход они пустили солидную обойму таких певцов: от бывших белогвардейцев и изменников Родины до нынешних антисоветчиков типа бывшего ленинградского барда Токарева, Горовца и Галича.

Подобные «таланты» нашим идеологическим противникам необходимы. Поэтому и кричат про них на Западе, называя «настоящими творцами», посвящая целые программы в эфире и направляя эту музыкальную продукцию на слушателя, в первую очередь на молодежь…

Упомянутый в отрывке Вилли Токарев — лидер неофициального советского хит-парада первой половины восьмидесятых. Оказавшись в Нью-Йорке в 1974 году, пять лет спустя бывший контрабасист из ансамбля Эдиты Пьехи «Дружба» выпустил лирическую пластинку «А жизнь — она всегда прекрасна». Эмиграция встретила работу, выдержанную в лучших традициях советской эстрады, совершенно равнодушно. Поразмыслив и подзаработав денег за баранкой такси, Вилли выстрелил альбомом блатных песен «В шумном балагане». И это было таки совсем другое дело!