Марина Серова - Все оттенки лжи

Я молча выслушала эту удивительную историю. Прочитай я ее в Сети или в журнале – сочла бы все вымыслом. Но я поверила Серегину. И его искренности, и фактам. Но даже после его откровенного рассказа ничего не прояснилось. Наоборот, ситуация только еще больше запуталась. Если Козырь все это время был здесь, то кто тогда организовал все эти ограбления бизнесменов-картежников? Именно картежников, а не кого-либо другого!

Именно этот вопрос я и задала Серегину:

– Скажите, кто же вас так подставил? Кто-то явно работает под вас! Ведь ясно же, что этот человек был хорошо знаком с вашим делом!

Серегин немного подумал и покачал головой:

– Не знаю, – произнес он. – Просто ума не приложу!

– Может быть, это кто-то из ваших бывших подельников, оставшихся на свободе? Больше ведь некому!

– Нет, – категорически отрезал он. – У них ума на такое не хватит. Да их и осталось-то полтора человека! Кого убили, кого посадили…

– А может, кто-то уже вышел на свободу? – предположила я.

– Не знаю. Вряд ли. Рано еще слишком. Я ими после выздоровления не интересовался. Вообще, с мирской жизнью завязал. Постом и молитвой душу свою грешную спасаю. Только крови людской на мне нет! – повернулся он ко мне, и глаза его загорелись. – Я никого не убивал! И о том, что я здесь, никто не знает, кроме отца Пимена. Если вы хотите в полицию сообщить обо мне – я возражать не стану. Значит, такова воля божья. А с богом я и в тюрьме не пропаду. И к мирской жизни я в любом случае не вернусь. Только повторяю – крови на мне нет!

– Подождите вы об этом! – меня сейчас больше интересовал другой аспект. – Давайте попробуем во всем разобраться. Кто стрелял в вас четыре года назад?

– Не знаю, – сказал Серегин. – Я же говорю – стреляли сзади. Я даже не понял, из какого оружия. Пулю местная медсестра извлекла и выбросила сразу.

– Это мог быть кто-то из ваших подельников?

– Теоретически – да, но только зачем им это?

– Ну, например, чтобы забрать деньги. Ведь львиная доля награбленного, наверное, хранилась у вас?

Серегин на миг отвернулся. Взглянул на меня и, усмехнувшись, сказал:

– К тому моменту у меня от этой доли уже не осталось ни копейки.

– Как это?! – не поверила я. – Вы что, все потратили?!

– Да, – просто ответил Серегин и улыбнулся какой-то блаженной улыбкой.

– Но на что? – продолжала недоумевать я. – У вас же даже квартиры нет!

– Я все деньги пожертвовал храмам, – сообщил Серегин. – И считаю, что это – лучшее для них применение.

– Ну, насчет этого я ничего не скажу, – сказала я задумчиво: меня терзали кое-какие мысли. – Думаю, все-таки стоит поинтересоваться судьбой ваших подельников. Вы не знаете случайно кто вел ваше дело? Ну, кто их арестовал?

– Краснопольский районный отдел внутренних дел вел это дело, – сказал Серегин. – Больше я ничего не знаю. Я с милицией не общался… – Он помолчал и виноватым тоном добавил: – Мне жаль, что больше я ничем не могу вам помочь. Мне и самому хочется, чтобы этих злодеев поймали. Если у вас еще остались вопросы – спрашивайте.

– Только один, – немного подумав, сказала я. – Пусть он вас и удивит, но… не могли бы вы мне дать адрес мастера, который по вашему заказу изготавливал кресты для храмов?

Серегин заметно удивился.

– Сразу предупреждаю – этот человек с преступлениями никак не связан, наверняка! – горячо заговорил он. – Я в свое время представился ему бизнесменом, любителем драгоценностей и религиозных символов.

– Я вам обещаю, что не предъявлю этому человеку абсолютно никаких претензий, – заверила я Сергея. – Он мне нужен чисто по личному вопросу.

– Ну, хорошо, – согласился Серегин и продиктовал мне адрес и имя ювелира.

– Что ж, огромное вам спасибо, – проговорила я, думая, что ни за что бы лишь одним днем раньше я не поверила, что скажу эту фразу именно Козырю!

Вот такие сюрпризы порою преподносит нам судьба… Пожалуй, в станице Раменской мне больше делать нечего. Во всяком случае, пока что. Ну а если что-то случится, я всегда могу сюда вернуться. Я не сомневалась – Козырь никуда не убежит. Если он так поступит, это будет самой крупной ошибкой в его жизни… И он это прекрасно понимает.

Увидев, что я благодарю Козыря, к нам откуда-то бесшумно подошел отец Пимен.

– Я еду в полицию, – осторожно проговорила я. – О том, что видела здесь, я им не скажу. Как быть и что делать дальше – решайте сами.

Отец Пимен взглянул на Серегина и сказал:

– Помолимся, Сережа. Как бог даст, так и будет!

На этом я попрощалась с отцом Пименом и его подопечным и пошла к джипу Шишкова, стоявшему у обочины.

Я вновь ехала по зеленым просторам, размышляя о том, что жизнь порою бывает более непредсказуемой, чем финал захватывающего кинофильма. Кто бы мог подумать, что Козырь, которого я считала главарем банды, ведет уже почти четыре года благочестивую жизнь отшельника! Насчет полиции я сказала Козырю правду, переложив ответственность за это очень важное решение на отца Пимена и на самого Серегина. Они – люди духовные, вот пусть и решат, идти ли Козырю в полицию с повинной или нет.

«За прошлые свои грехи он покаялся, и бог его простил, так что не мне его судить», – вертелась у меня в голове фраза, произнесенная отцом Пименом, которая и стала определяющей в моем решении…

А вот в Краснопольском районе Краснодара мне повезло гораздо меньше. Не помогли и протекции Станислава Романенкова. И дело было даже не в том, что тамошние сотрудники полиции не захотели мне помочь. Просто майор Хруцкий, который вел то старое дело, уволился из органов, а лучше его охарактеризовать подельников Козыря не мог бы никто. Равно как и назвать тех, кто официально по делу не проходил, но являлся активным членом шайки.

На мой вопрос, можно ли найти майора дома, мне ответили, что он перебрался куда-то в Сочи, поближе к морю, и его новый адрес никому в отделении не известен. Что до материалов, я их, конечно, просмотрела, но выжала из всего этого достаточно мало полезных сведений. Все арестованные по тому делу продолжали отбывать сроки наказания. Так что их можно было автоматически исключить из числа кандидатов на роль главаря новоявленной банды. Остальные же там вообще не значились…

Но в Тарасов я возвращалась, не унывая. Переночевав в краснодарской гостинице – сидеть за рулем двое суток подряд было бы не под силу даже мне, – я немного взбодрилась и двинулась в обратный путь.

Эдуард Борисович Шишков весь извелся, ожидая моего возвращения, причем он даже не думал это скрывать.

– Женя, ну что?! Почему вы ничего не сообщили мне по телефону?! – набросился он на меня, едва я переступила порог его дома.

– Не телефонный это разговор, Эдуард Борисович, – сказала я. – Пойдемте-ка в ваш кабинет, только дайте мне попить чего-нибудь холодного, во рту пересохло.