Максим Жуков - Объект «Кузьминки»

Я выдержал небольшую паузу и злонамеренно спросил:

– Интересно, ты с этой бездной между ног родилась уже, или она у тебя потом в результате естественного роста образовалась?

Оксана несколько секунд помолчала, видимо решая, что ответить и, слегка повернув голову, задумчиво произнесла:

– Лучше отгадай загадку, скажи: почему у гориллы такие большие ноздри?

Я смутился. Бред какой-то. Причем здесь горилла? Да еще с ноздрями. И вообще, что это за намеки за такие! И что за манера – вопросом на вопрос отвечать? От прямого разговора увиливать?

– Не знаю я, Оксана. Я по приматам, видишь ли, не специалист. Не приходилось мне с ними как-то… И загадки я плохо разгадываю: что для меня правильно, то для других, как правило, неверно… И наоборот.

– Не знаешь, значит?

– Не знаю.

– Я так и думала, – съехидничала Оксана и, повернувшись на спину, посмотрела на меня игривыми, слегка прищуренными глазами:

– Запомни: у гориллы такие большие ноздри, потому что у нее очень – понимаешь! – ну просто о-о-о-чень большие пальцы!

Убедившись по моему лицу, что я, как говорит сестра Роскошного, “всосал”, Оксана опять легла на бок и отвернулась к стенке.

Лучше бы не спрашивал.

Есть на этом свете вещи, которые знать совершенно не обязательно.

Лежи теперь и думай, какой величины были те самые “гориллы”, то есть их “пальцы”, которые побывали в тех “ноздрях” – точнее, в одной, Оксаниной “ноздре”, которая у нее, между прочим… и между этим… и между, собственно говоря, тем… К тому же, как часто это происходило? И сколько они провели там времени, чтобы Оксанина злополучная “ноздря” – которая у нее одна… и которая, в общем-то, не ноздря вовсе – разрослась до таких вот невообразимых и крутых размеров?.. И каково было общее количество этих горилл, успевших до меня поковырять… или, условно говоря, посетить… всеми своими пальцами, руками, губами…

О, нет!

Нет! Нет! И еще раз нет!!

Повторяю: лучше бы не спрашивал. Как говорится: меньше знаешь – крепче спишь. (И уж точно меньше думаешь, беспокоишься и переживаешь…)

– А еще, Серега, гравитация оказывает существенное воздействие на процесс старения нашего организма, а также на образование в наших задницах геморроидальных узлов.

– Это как?

– От постоянного давления жировая прослойка и кожные покровы на твоем, с позволения сказать, лице с возрастом медленно, но верно оттягиваются: образуются складки, кожа съебуривается и обвисает, и вместо молодой и привлекательной физии мы имеем сморщенный и непотребный обезьяний зад. Но тебе до этого еще далеко, да и мне, будем надеяться, тоже, – заключаю я, искоса окидывая взглядом ободранный угол расположенной неподалеку хрущевской пятиэтажки, как я уже говорил, скорее всего, моей ровесницы и одногодки (хотя, по-моему, “ровесница” и “одногодка” – это одно и то же…).

– А геморрой-то тут причем?

– Видишь ли, Сережа, с того момента, как наш вид стал прямоходящим, у нас изменилась, под воздействием гравитации, структура расположения костей по всему телу вообще и в области таза в частности.

– Ну и что?

– За счет этого ткани в прямой кишке заняли неестественное для себя положение. Гравитация стала оказывать на них изначально непредусмотренную природой избыточную и вредоносную нагрузку…

– Ясно. Я все понял. Не грузи меня больше. Мне и так с похмелья жить не хочется, а тут ты со своим геморроем. И так у меня все через жо…

– Вот-вот, и с жопой у тебя, небось, не все в порядке… Больно живо ты на эту тему реагируешь.

– Ну, насчет прямохождения и изменившейся в связи с ним костной структуры – это ты загнул, – влезает внимательно слушающий наш разговор задумчивый и печальный таксист, услугами которого, если мне не изменяет память, отказалась позавчера воспользоваться Оксана.

Таксист одет в легкую кожаную куртку, он слегка сутулится и носит очки, за которыми прячет тоскливый взгляд хорошо образованного, но, по велению судьбы вынужденного заниматься не своим делом человека.

– Структура костей осталась та же самая. С прямохождением изменилось только их расположение по отношению к притягивающей нас поверхности земли. Отсюда все деформации и изменения в мягких тканях. Вот, к примеру, братья наши меньшие, собаки или кошки – они ведь как ходили на четырех лапах изначально, так и продолжают ходить, и по морде ихней не определишь – старая она или нет, а все почему? Да все потому что положения не меняли – относительно источника планетарного притяжения…

– Ребята, вы случайно в Гарварде не обучались? – саркастически вопрошает Роскошный и, не дождавшись ответа, достает из кармана мятую сторублевку, зачем-то расправляет ее на ладони и, положив обратно в карман, отходит к ближайшему продовольственному ларьку – явно для того, чтобы приобрести там очередную бутылку пива, вина или банку джин-тоника.

Сережин запой продолжается. Стало быть, жизнь не стоит на месте.

Мимо меня, галдя, толкаясь и громко переругиваясь, продвигается в сторону Московского областного Дома искусств колонна выстроенных парами и взявшихся за руки ребятишек.

Я вчера видел афишу: какой-то уездный ТЮЗ, гастролируя по территории бывших Советских Социалистических, решился сыграть у нас в Кузьминках пару своих никому не интересных спектаклей, рассчитанных, судя по афише, на детей среднего и младшего школьного возраста.

Проходящие мимо меня галдящие и озирающиеся по сторонам детишки, в большинстве своем, выглядят растрепанными и неухоженными.

Это несложно объяснить.

Летом, в самый разгар каникул, собрать детей в группу и организованно повести на спектакль можно только в каком-нибудь специализированном учебном учреждении типа детского дома, интерната или городского пионерского лагеря. Летом школы либо пустуют, либо закрыты на ремонт, а все ученики распиханы по санаториям, профилакториям и оздоровительным пансионатам, если не сидят на дачах со своими родителями, бабушками и дедушками.

В Кузьминках есть такой детский дом для брошенных на произвол судьбы, сиречь оставленных на казенное попечение, неприкаянных детишек.

Обучающиеся в нем ребята часто наведываются по ночам к нам на объект, где пытаются вскрыть какую-нибудь продовольственную палатку или обворовать расположенный на самом отшибе ларек с мороженым, или, выбив стекло в бакалейной лавке, быстро и слаженно, пока не появился охранник, натырить себе столь недостающих им в этой жизни пряников, соленых орешков и дорогостоящих шоколадных конфет.

В общем, проблем и хлопот с доверенными нашему государству детьми нам – сотрудникам частных охранных предприятий – всегда хватает с избытком.

Детскую колонну возглавляет сухопарая, седовласая воспитательница. Дети воспитательницу явно боятся, на окрики ее реагируют четко и незамедлительно, смотрят на нее внимательно и с опаской.