Микаэл Ханьян - Беседы с ангелом по имени Билл

Глава девятая, посвященная детям.

Когда я появился на аллее, ангел уже сидел на нашей скамейке. Завидев меня, он встал и засеменил мне навстречу.

– Срочный вызов! Я заинтригован: что за пожар?

– Дело в Лиз.

– Поссорились?

– Да нет, что ты. Из-за мелких препирательств я бы тебя не беспокоил.

– Так в чём дело, дружище?

– Дело в новой теме. Она заговорила… о детях.

– И ты сник?

– Нет. Скорее, обескуражен.

– И хочешь, чтобы я тебя морально поддержал?

– Ну, не знаю, морально или как-нибудь еще… Я просто подумал, что ты мог бы рассказать мне что-нибудь про детей. Типа, что вы там о них думаете.

– И там, и тут про них думают одинаково – просто тут думающих мало.

– Одинаково – это как?

– В двух словах, дети – это пришельцы.

– А в трех?

– Дети прибывают сюда из Вселенной. Физическое появление ребенка в утробе матери еще не означает, что это ее дитя в полном смысле слова. Родители дают ребенку только форму, физическую структуру, органический субстрат, а всё остальное – и самое существенное – прибывает не отсюда. Поэтому к ребенку нужно относиться так же, как к дорогому гостю – с предельным уважением, заботой и любовью, но ни в коем случае не как к своей собственности.

– Знаешь, это мне очень близко.

– Очень рад. Но это не всё.

Ангел замолчал, глаза его сощурились, и мне показалось, что он подбирает слова.

– Ты прав, тут нащупывается столь крупная тема, что наскоком ее не осилить.

– А не наскоком – можно?

– Можно, конечно, хотя на это уйдет непредсказуемая часть столь драгоценного времени.

– Ты куда-то торопишься?

– Я-то нет…

– Так и я никуда не тороплюсь.

Билл как-то странно на меня посмотрел, но ничего не ответил.

– Так что – объяснишь?

Ангел вздохнул.

– Ты, наверное, прав. Нужно кое-что объяснить.

Он вскочил со скамейки и стал прохаживаться перед ней, смешно вытягивая носок. При этом его руки были заложены за спину, а голова задрана к небу, так что, будь на аллее яма, он бы обязательно в нее свалился.

– Мне придется начать с одного из атрибутов божественного участия – великой щедрости Божества. Во всех своих проявлениях Божество демонстрирует бесконечную щедрость: это и нескончаемая любовь, наполняющая всё творение, и бесконечное число «дорог, ведущих к храму», и всё новые ошибки, которые мы совершаем, но, тем не менее, ничего этим не зачеркиваем.

– Ты говоришь «мы»?

– Я говорю «мы» – люди и ангелы. Как я тебе уже сообщал, ангелы лишь немного отличаются от людей и, может быть, не всё, но многое человеческое нам не чуждо.

– Это утешает.

– Меня это, скорее, огорчает.

– А вот и принципиальное отличие!

– Всё бы тебе смеяться… Так вот, дети – это проявление бесконечной щедрости Божества.

– В том смысле, что их много?

– Нет, чудилище: в том смысле, что они каждый раз дают вам новую возможность.

– Объяснишь?

– С удовольствием.

Ангел перестал маячить передо мной и плюхнулся на край скамейки.

– Человечество постоянно занимается тем, что передает всякий ненужный груз от одного поколения другому. Всё это происходит в процессе воспитания и получения образования. К сожалению, ни первое, ни второе не учитывает истинного статуса детей, то есть статуса пришельцев. Воспитание призвано насильно привить детям порочные нравы родительского поколения, а образование – напичкать фактическими знаниями и отжившими умениями.

– И что ты предлагаешь?

– Так это ведь очевидно: если ты уважаешь ребенка как посланника иного мира, относись к нему с должным уважением и даже пиететом. Пытайся присмотреться к нему, понять его, почувствовать его. Обращай особое внимание на его реакции и не спеши вешать на них ярлыки «правильно» и «неправильно»: всё может быть как раз наоборот.

Билл на мгновение умолк, и на его круглом лице появилось выражение умиротворения.

– Но самое главное – осторожней обращайтесь с душой ребенка, ведь она чиста, прекрасна и ранима.

– Понятно, но почему ты называешь это самым главным?

– А потому, что эта чистота несет великую возможность. Если ее сохранить, вырастет принципиально новое поколение чистых людей – чистых морально, интеллектуально, духовно.

– Ты хочешь сказать…

– Именно! Я хочу сказать, что каждое поколение получает возможность радикального улучшения цивилизации, и эта возможность называется «дети».

– Вау… Я об этом как-то не думал.

– Ты не одинок.

Билл помолчал, давая мне возможность проникнуться сказанным. Я действительно был поражен: дети, эти несмышленыши, во всём зависящие от нас, взрослых, эти маленькие человеки, оказывается, представляют собой настоящее чудо, ибо способны в кратчайший срок уничтожить зло, если только им не мешать!

– Вот-вот – не мешать, тут ты прав. А происходит нечто прямо противоположное – сначала в семье, а затем и в школе.

– А что, по-твоему, нужно изменить в системе образования?

– Всё! И начать с установок: не препятствовать, а помогать; не насильно, а по желанию; не устранять, а выявлять.

– А конкретнее?

– Пожалуйста. Не мешать быть самим собой, а помогать сохранить свою самобытность. Каждый ребенок уникален, и к каждому нужен свой подход.

– Но ведь это невозможно!

– Ошибаешься: нужно только захотеть. Это вовсе не означает, что к каждому приставят отдельного наставника. Но сами учебные программы должны быть индивидуальными.

– Ладно. А дальше?

– Не навязывать всё подряд, а смотреть, что ближе к интеллекту, темпераменту, природным способностям, устремлениям.

– Ну-у, так все пойдут кто в лес, кто по дрова.

– Так пусть одни будут выращивать, а другие – рубить. Каждому свое.

– Ну, предположим. А последнее?

– Последнее связано с методом: можно учить «не делать чего-то», а можно учить «делать что-то». В первом случае запрещаешь, во втором – предлагаешь. В одном случае отталкиваешь, в другом – притягиваешь. Да и сама методология должна в корне измениться: давать не готовые знания, а методы для получения знаний. А что именно нужно будет тому или иному пришельцу, он решит сам.

Ангел взглянул на меня, как бы желая убедиться, что я всё понял.

– И последнее – самое главное.

– Самое главное уже было.

– Значит, самое-самое главное: нужно поменяться с ребенком местами.

– В прямом смысле?

Билл зашелся беззвучным смехом.

– Конечно, в переносном. Нужно, чтобы в первую очередь дети учили нас, и только затем мы – их. От них мы сможем научиться куда большему, чем они – от нас.

– Даже от младенцев?

– Конечно! За ними можно наблюдать, их можно учиться понимать. А дальше – больше. Кстати, тут важно помнить, что периоды жизни ребенка отличаются от ваших представлений.