Арсений Снегов - Странная девочка

– Слушаю тебя, Кирилл! – Терминатор уставился на Умнова сквозь стекла очков в темной оправе. – Расскажи нам для начала об истории открытия элементарных частиц.

Но Кирилл молчал. Очевидно, под строгим взглядом директора он впал в некое подобие ступора.

– Так… – произнес Терминатор. – Умнов, у тебя есть десять секунд, чтобы начать говорить.

В ответ на эти слова Кирилл только вздохнул, уставясь в пол перед собой. Десять секунд истекли.

– Ну что ж… – резюмировал Терминатор. – Садись, Умнов. Два.

Ни слова не говоря, Кирилл поплелся на место.

– А теперь к доске пойдет… – Терминатор снова уткнулся в журнал. – Пойдет… Фрид Михаил!

– Что?.. – Мишка поднялся с места. Лицо его выражало полную растерянность. – Но, Павел Александрович!..

– Слушаю! – отозвался директор. – Что ты хочешь мне сказать? Что не готов к уроку?

– Вы же не должны были меня сегодня вызывать! – невольно вырвалось у Мишки.

– Почему это? – поднял брови Терминатор.

Вместо ответа Мишка лишь махнул рукой и пошел к доске. Ему оставалось надеяться только на чудо.

И чудо произошло. Видимо, кое-что все-таки осело в Мишкиной голове на предыдущих уроках. Начав от безысходности фантазировать, Мишка вывалил на директора гору наукообразного бреда. Но в этой горе оказались какие-то крупицы истины. Когда Мишкина фантазия окончательно иссякла и он замолчал, Терминатор кротко поинтересовался:

– Это все?

– Ага! – кивнул Мишка.

– Два с двумя плюсами! – оценил ответ директор. – Или, иначе говоря, три с двумя минусами!

Фрид удовлетворенно улыбнулся. Большего в этой ситуации он не мог и пожелать.

… А на следующей перемене ребята и девчонки из одиннадцатого «А» столпились в коридоре. В центре толпы стояли Мишка и Денис. Фрид убрал со лба волосы, закрыл глаза и покорно замер. И Парфенов под одобрительные выкрики одноклассников отвесил приятелю десять полноценных, смачных фофанов.

– Парфен, я фигею! Ну что за непруха такая?

Фрид и Парфенов вышли на школьный двор.

Уроки уже закончились. Мишка шел чуть впереди и говорил, оживленно жестикулируя:

– Я же две недели систему эту проверял, аж целых две! И все работало! Прикинь? – Остановившись, Мишка обернулся к Денису, ища сочувствия.

– Да ладно тебе напрягаться! – попытался тот успокоить приятеля. – Радуйся, что легко отделался! Ты ж такое у доски плел! Я думал, Терминатор тебя после первых же слов отправит на место и «пару» вкатает. Ты бы видел, как он на тебя смотрел, когда ты пел там про кванты и возбужденные электроны! Словно старый морж на эскимоса! А когда ты начал про какую-то там «лептонную теорию поля» нести, у него аж очки задымились!

– Да я радуюсь! – сказал Мишка. – Только вот лоб болит. Силен ты фофаны бить, гад!

На эти слова Парфенов лишь самодовольно усмехнулся. После недолгой паузы он спросил:

– У тебя какие планы на сегодня?

– Да никаких! – Мишка глянул на приятеля с подозрением: – А почему ты спрашиваешь? Сразу говорю: денег у меня нет!

– Да при чем тут… – Денис махнул рукой. – Тут вот какая тема… Сегодня репетиция у меня. А Валька Свирин, басист наш, такую кинул подляну! Из группы ушел, прикинь?

– Ну да? – равнодушно удивился Фрид. – Ну и чего? Нового найдете!

– Да в том-то и дело, что не найдем! – воскликнул Денис. – Времени-то до отборочного конкурса – с гулькин нос! Дядька говорит, жюри запись наша понравилась. А если вживую отработаем нормально – хороший шанс победить! И тогда нам продюсер клип снимет и двинет нас на «тиви», прикинь? И в такой момент этот баран свинчивает! Учиться, видишь ли, музыка ему мешает! Ну не урод ли?

– М-да… – протянул Фрид сочувственно.

Он знал, что Дэн всерьез увлекается музыкой.

Его родной дядя владел небольшой студией звукозаписи и разрешал племяннику проводить там по вечерам репетиции. Группа Парфенова называлась «Левый айсберг» и играла в стиле припанкованного хип-хопа.

– Так я чего говорю! – продолжать гнуть свое Парфенов. – Ты же, Миха, на басу рубишь прилично! Попробовал бы сыграть с нами, а?

– Парфен, ты же знаешь, меня стиль ваш ломает конкретно! – напомнил Фрид. – Если б регги или блюз, на крайняк… А то – хип-хоп! Не мое это!

– Да какая, блин, разница! – начал горячиться Дэн. – Музыка – она и есть музыка! Это деление на стили – для лохов!

Видя, что приятель колеблется, Дэн привел последний неотразимый аргумент:

– Слушай, ну выручи, а? Мы ж друзья, типа! Надо будет – и я тебя выручу, ты же знаешь!

– Да знаю я… – махнул рукой Фрид. Он понял, что отвертеться от репетиции ему никак не удастся. – Короче, во сколько встречаемся?

– Ну, мужик! – обрадовался Дэн. – Давай я в шесть сам за тобой зарулю!

– Ладно… – согласился Фрид и двинул домой.

Когда Мишка подошел к перекрестку, пешеходам загорелся «красный». Фрид остановился. Мимо проехал семьдесят девятый автобус, почти пустой. И тут Мишка вспомнил недавнее происшествие, когда поддатые фанаты цеплялись в автобусе к той странной незнакомке. Мишка понял вдруг, что очень хочет снова увидеть удивительную девчонку с огромными серыми глазищами. «Да где ж ее искать теперь? – подумал он. – Город-то огромный. И народу в нем – немерено…» Сделав над собой усилие, он постарался выбросить из головы мысли о незнакомке.

…Репетиция группы «Левый айсберг» началась с того, что Денис объявил:

– Так, парни! Вот это – Мишка! Он будет играть пока вместо Свирина на басу.

– Здорово! – протянул Мишке руку коренастый, узкоглазый Хасан Мирзоев. – Я – Хасан, барабанщик!

– Снегирь! – представился второй участник группы, клавишник Федор Снегирев, белобрысый, худенький и вертлявый паренек.

– Да вы чего, парни? – изумился Фрид. – Я ж у вас на репетициях был раза четыре – ну осенью еще! Забыли, что ли? Меня Дэн знакомил уже с вами!

– Ну-ка, ну-ка… – задумался Снегирь, заморгав светлыми ресницами. – А, у тебя еще патлы были, как у хиппана! – вспомнил он.

– Ну да! – подтвердил Мишка. – Я просто волосы теперь в «хвост» собираю. – Он повернулся к ребятам вполоборота, демонстрируя этот самый «хвост».

– Ну короче! – строго произнес Дэн. – Ми-хон, хватит трепаться, бери гитару! Давайте, парни, работать!

– А пивка для настроения? – поинтересовался Снегирь. – По чуть-чуть?

– Снегыч, мы ж договорились! – возмутился Парфенов. – Никакого пива на репетициях! Мы работать собрались или чего?

– Ладно, ладно, не кипятись… – пошел на попятную Снегирев. – Я ж просто так спросил.

Через несколько минут репетиция началась. Песня, с которой ребята начали, называлась: «Я – урод». Дэн показал Мишке его партию:

– Ну, смотри, Михон! Тут идет такой риф: бэм – бэбэм – бэмэм, восемь раз по четыре такта. Потом – модуляция. Ну чего, въехал?