Люси Монтгомери - Энни с острова принца Эдуарда

– Я постараюсь. Но… Это она теперь должна укладывать меня спать по вечерам?

– Вероятно. А что?

– Просто я не стану молиться при ней так, как молился с вами, Энни! – решительно заявил мальчик.

– Но почему же?

– Нечего читать молитвы Богу в присутствии посторонних! Пусть это делает Дора, если ей угодно, но я и не подумаю! Дождусь ухода миссис Линд и уж тогда помолюсь. В этом ведь нет ничего дурного, правда, Энни?

– Это так, мальчик Дэви, только не забывай… молиться!..

– Не сомневайтесь, не забуду! Мне нравится читать молитвы. Хотя молиться вместе с кем-нибудь – куда приятнее, чем в одиночестве. Жаль, что вы покидаете нас, Энни! И чего ради вы к этому стремитесь?

– Нельзя сказать, чтобы я к этому стремилась , Дэви. Но сделать это необходимо.

– Если не хочется, зачем же уезжать? Вы же взрослая! Уж когда я вырасту, буду делать только то, что пожелаю! Вот так-то, Энни!

– Ты удивишься, сколько всего в жизни приходится делать против собственного желания, Дэви!

– А я не собираюсь, – отрезал Дэви. – Поймайте-ка меня! Сейчас я должен что-то делать против воли, так как иначе вы с Мариллой отправите меня в постель. Но когда я стану взрослым, эта угроза уже не подействует, и некому будет указывать мне, что делать и чего не делать! Что за жизнь тогда начнется! Кстати, Энни, Милти Боултер говорит, будто его мать считает, что вы затем собрались в колледж, чтобы найти там себе мужа. Это правда, Энни? Скажите, мне хочется знать!

В мгновение ока Энни покраснела от негодования. Но потом она вдруг рассмеялась, подумав, что должна быть выше досужих домыслов и сплетен миссис Боултер.

– Конечно нет, Дэви! Я ведь еду, чтобы учиться, расти и познавать мир!

– А что в нем вас интересует?

пропела Энни.

– Но если бы вы все ж таки вознамерились поймать мужчину , как бы вы повели себя? Пожалуйста, скажите, мне так хочется это знать! – продолжал допытываться Дэви, для которого, очевидно, эта тема представляла особый интерес.

– Лучше спросить о подобных вещах миссис Боултер, – усмехнулась Энни. – Думаю, она более… сведуща, нежели я, во всем, что касается мужчин…

– Ну и спрошу, как только увижу ее в следующий раз! – заявил маленький упрямец.

– Только попробуй, Дэви! – спохватилась Энни, осознав свою ошибку.

– Но ведь вы сами посоветовали, – обиженно молвил мальчик.

– Кое-кому уже пора спать! – заявила Энни, резко меняя тему разговора…

После того, как Дэви был уложен в постель, Энни отправилась на Остров Виктории и долго сидела там одна, в лунном сиянии, слушая, как смеется ручей, и веселый ветерок вторит ему. Энни всегда любила этот ручеек. Сколько мечтаний отразилось в его водах в минувшие дни! Внимая дуэту ручья и ветра, Энни забыла обо всем: о своих поклонниках, о соседских домыслах и сплетнях, да и вообще о многочисленных проблемах своего девичьего существования. В воображении она пересекала дальние моря, омывающие легендарные, затерянные острова, Атлантиду и Елисейские поля… Мимо них путеводная звезда вела ее в Страну Сбывшейся Мечты. Грезы были прекраснее самой реальности, ибо все хорошее когда-нибудь кончается, а мечта остается с нами всегда.

Следующая неделя пролетела быстро, вся заполненная тысячью дел, которые, как считала Энни, непременно нужно было переделать до отъезда. Она нанесла прощальные визиты и приняла гостей. Прощание с теми, кто симпатизировал ей и возлагал на нее надежды, приятно тронуло девушку. Но нашлись и такие, кто считал, что Энни чересчур возгордилась, и сочли своим долгом слегка сбить спесь с этой студенточки .

Общество АВИС в честь отбывающих на учебу Энни и Гильберта устроило вечеринку дома у Джоси Пай. Место всеобщего сбора выбрали, исходя из двух соображений. Во-первых, дом мистера Пая вполне подходил для данной цели, так как был достаточно большим и удобным. Во-вторых, девочки Пай отнюдь не повели бы себя как паиньки , если бы их предложение отвергли. Вечер прошел приятно, поскольку девочки Пай оказались весьма гостеприимными; они ничего такого не сказали и не сделали, чтобы испортить кому-нибудь настроение. Понятно, что здесь они действовали вразрез со своими привычками…

Джоси Пай даже проявила некоторое дружелюбие по отношению к Энни. Она снисходительно заметила:

– Это новое платье довольно сносно сидит на вас, Энни! В самом деле, в нем вы почти хорошенькая!

– Как мило, что вы это подметили, – ответила Энни. Глаза ее сияли. Хорошо, что у нее развилось чувство юмора! Те слова, которые больно ранили Энни, когда ей было четырнадцать, теперь попросту забавляли ее. Джоси заподозрила, что в этих веселых глазах притаилась насмешка. Но она ограничилась лишь тем, что тихо сказала Джерти, когда они с последней спускались вниз по лестнице:

– С этим отъездом Энни Ширли в колледж – еще будет много шума из ничего. Вот увидишь, дорогая!

Наряду с ветреной молодежью, тусовку посетили ветераны . Собирались только «сливки общества». Здесь можно было встретить следующих лиц: Диану Берри, розовощекую, с милыми ямочками, как всегда, в сопровождении верного Фреда; Джейн Эндрюс, опрятную, благоразумную и… скучноватую; Руби Джиллис, потрясно выглядевшую в шелковой кремовой блузке и с красным цветком герани в золотых волосах; Гильберта Блифа и Чарли Слоана, старавшихся держаться поближе к Энни, которая, впрочем, все время ускользала от них; Кэрри Слоан, бледную и безучастную ко всему, поскольку, как выяснилось, ее отец не позволил Оливеру Кимбэлу к ним захаживать; Муди-Спургеона МакФерсона, чьи круглая физиономия и уши странной формы ничуть не изменились; Билли Эндрюса, просидевшего в углу весь вечер, ухмылявшегося всякий раз, как только кто-нибудь с ним заговаривал, и с гримаской удовольствия на крупном, веснушчатом лице провожавшего глазами Энни Ширли.

Энни давно знала о готовящейся вечеринке. Но разве она могла предположить, что к ней и Гильберту – основателям общества – обратятся с благодарственными речами; им даже сделали памятные подарки: Энни презентовали томик сонетов Шекспира, а Гильберту – дорогую авторучку. Когда Муди-Спургеон произносил прекрасные слова в адрес Энни своим самым официальным тоном, непрошеные слезы затуманили большие серые глаза девушки. Она верой и правдой послужила обществу АВИС, и мысль о том, что ее усилия оценили, согревала ей сердце. Все были так милы с ней, приветливы и веселы! Даже девочкам Пай нужно отдать должное… В тот вечер Энни обожала весь мир!

В общем и целом, тусовка Энни очень понравилась, за исключением ее конца. Гильберт снова порывался сказать ей что-то сентиментальное во время ужина на залитой лунным светом веранде. В наказание она осыпала знаками внимания Чарли Слоана и даже позволила последнему проводить ее домой. Однако, девушка обнаружила, что эта месть больше всего ранит ее самое. Гильберт ушел вместе с Руби Джиллис, и Энни услышала, как замирал вдали их звонкий, беззаботный смех, когда они медленно удалялись в темноту тем осенним вечером. Они, очевидно, прекрасно провели время вместе, тогда как ей пришлось скучать наедине с Чарли Слоаном, который безостановочно нес какую-то чепуху, и даже случайно из него невозможно было выудить ни одной ценной мысли. Энни с отсутствующим видом односложно отвечала «да» или «нет» и думала о том, что Руби сегодня необычайно красива, что глаза Чарли выглядят еще более странно при лунном свете, чем при дневном, и что мир, который казался ей в начале вечера таким прекрасным, вдруг потускнел…