Игорь Носовский - Ясеневый турнир

– Я сдаюсь! Я сдаюсь!

Рядовой остановился как вкопанный, глубоко дыша и ещё не до конца осознавая, что произошло. Звуки вернулись для Миртэла Тольберта. Он снова слышал крики ликующей толпы и как распорядитель объявляет о победе капитана Адри Лострикса. Он видел, как хлопает ему князь Аегилль. Всё это было не взаправду. Это не он победил в битве. Это был командир городской гвардии, чья душа уже давно воссоединилась с Единым. А он, Миртэл Тольберт, это лишь призрак в доспехах, которому нет места среди тех, кто его теперь окружал.

Радость смешалась с горечью, когда рядовой покидал арену. Ему так хотелось побыть там ещё немного. Так хотелось ощутить на себе эти восхищённые взгляды… Безумно хотелось стать Адри Аостриксом, жить его жизнью и забыть про то, кто такой Миртэл Тольберт.

– Мои поздравления, виконт! – проговорил кто-то из дворян. – Сегодня вы сражались, как зверь.

Рядовой Тольберт поспешил поскорее ретироваться, дабы не раскрыть себя. Нужно было крепко подумать. Сегодня он больше не выйдет на ристалище, а что будет завтра… Покажет завтрашний день.

Покидая турнирные поля, гвардеец слышал, как герцог Эрстан Фогот за считанные мгновения разделался с малолетним бароном Баркторном. Этот великий воин имеет все шансы взять первое место. Очень опасный противник – молодой, резкий, отважный и уверенный в себе. Настоящая легенда, под стать своему князю-отцу. Если бы после Второй Войны с Новым Дунгмаром Эндердаль остался единым королевством, то династия Фогот до сих пор правила бы этими землями. Однако уже больше четырёхсот лет они лишь князья, пускай и самого могущественного княжества.

Сам Миртэл Тольберт думал, что финал турнира, возможно, разделят именно эти двое – Филтон Аегилль и Эрстан Фогот. Лучшие воины в Эндердале. Но что, если?.. Что, если в финал попадёт он сам? Адри Аострикс, виконт, командир городской гвардии. А когда настанет время снять маски, весь Ясеневый Город узрит своего героя. Рядовой Миртэл Тольберт, победитель Ясеневого Турнира. Это ли не мечта?

Столица Эшторна опустела в эти часы. Наверное, каждый житель Ясеневого Города находился за его пределами, наблюдая за ходом турнира. Кое-где на центральной площади Перепутье ещё стояли лавки, где торговцы предлагали купить карты города и какие-то украшения. Миртэл Тольберт неспешно ехал на своей лошади, размышляя о прошедшем бое. Навстречу ему двигались два городских гвардейца. Завидев своего капитана, они выровнялись и принялись докладывать:

– Обстановка в городе спокойна, капитан Аострикс! – говорил один. Полный, небритый и вечно пьяный. Его Миртэл Тольберт знал лишь по рассказам приятелей. – Трое бунтарей отправлены в Башню Кары. Схвачены два горовика, возможна их принадлежность к Гильдии Отверженных.

– Тэрион Левард объявил перехват одного разыскиваемого преступника, – подхватил второй. Этого Миртэл знал преотлично. Обер из третьего отряда. Хороший парень, но слишком наглый. – Странствующий бард-полукровка похитил что-то ценное у юхарского посла вчера вечером. Посол негодует, приказ лично князя Аегилля – найти и обезглавить наглеца.

– Усилить патрули, – отдал приказ Миртэл Тольберт. – По двое не ходить, минимум четверо в смене. Направить все усилия на Худой квартал. Бард-полукровка не будет прятаться в Золотом или Серебряном квартале. Обыщите каждый бордель, каждый трактир. Он скрывается где-то там, в глубине этих проклятых мест. Ужесточить контроль на Медных Вратах, сменить караул на более опытных гвардейцев.

Всё это сделал бы Адри Лострикс. Миртэл Тольберт прекрасно знал своего капитана. Виконт жил этим городом, он сам был частью Ясеневого Города, и теперь, когда рядовому представился шанс побыть в его шкуре, он был готов показать, на что способен.

Наполненные свинцом веки с трудом приподнялись. В голове гудело, будто бы по ней стучали кузнечным молотом. Во рту стоял привкус лошадиной мочи, в горле было суше, чем в пустынях Даринталя. Фарух слегка приподнялся на локтях, вспоминая, где он может находиться. Мягкая перина, красные шторы на окнах, всё в подушках и коврах, на столе уже давно догорела лампадка. Спёртый воздух пронизывал запах благовоний. По левую руку от барда мирно посапывала молоденькая девушка со смуглой кожей. По правую – спала худая особа лет двадцати с белоснежными волосами. Ещё дальше расположились две обнажённые близняшки, а на софе, укрывшись плащом, спала дама в приличном возрасте.

Фарух покачал головой, протёр глаза и с трудом поднялся. Ну и ночка. Воспоминания приходили к нему этапами. Вот он заваливается в один из борделей в Худом Квартале – заказывает всем посетителям лучшего вина, оплачивает всем девушек, а сам забирает остальных. Он представился купцом из Юхара, и только вторая часть его выдумки была правдой. Тот золотой, что дал певцу казначей Эдерис Бальмор, очень скоро превратился в горсть серебряных монет, а ближе к утру он и вовсе испарился. Все заработанные вчера деньги были спущены за одну ночь. Что ж, хотя бы в чём-то Фарух был лучшим.

На груди приятной тяжестью свисал амулет с огненно-красным камнем. Бард припоминал, что ночью какой-то проходимец давал за него двадцать серебреников. Возможно, нынешним днём Фаруху придётся расстаться с этой игрушкой за куда меньшую цену. Он сжал в кулак амулет, и тот обдал его ладонь приятным теплом. Славная вещица, хотя вся её полезность лишь в красоте.

Он накинул на плечи свою пропахшую потом и дымом рубаху, натянул штаны, затем сапоги, и, пошатываясь, направился к выходу.

– Ты куда, Фар? – спросила та, что была смуглой. Славная была ночка. Одна из лучших.

– Моя глотка требует вина, моё любопытство – результатов турнира, – остановившись у двери, проговорил он. – Из-за вас я, кажется, пропустил большую его часть.

На втором этаже борделя Лунная Роза, где располагался зал, с ночи всё ещё царило веселье. Какой-то пьянчуга бездарно бренчал на лютне Фаруха, двое других судорожно сокращались в так называемом танце. Тот, кто заведовал борделем – Ювиар, улыбнулся при виде барда и тут же поднёс ему штоф с вином. Худой прыщавый евнух с мерзкой улыбкой, которая натягивается, только если в твоём кармане звенит монета. В одном из кресел сидел крепкий мужчина в одних подштанниках, на коленях которого приютилась одна из куртизанок.

– А вот и наш герой! – воскликнул один из тех, кто танцевал у окна. – Самый щедрый – Фарух из Когорота.

Полукровка выдавил улыбку, однако радоваться было нечему, – карманы его были пусты, голова раскалывалась на части, а как только станет известно, что денег у барда больше нет, – его тут же выставят прочь. Мужчина в подштанниках отодвинул от себя даму и привстал, пристально глядя на Фаруха.