Василий Албул - ТТ: Криминальная повесть

В свою очередь, Крест тоже мало что понимал. Во-первых, Штопаный объявил, что их четверо, в данном случае он соврал, а вот по поводу заложника… Способен ли Штопаный на такое? Хотя в экстренной ситуации, может, и пошел бы на подобное. Крест посмотрел на зевак, но если он не понимал, что происходит, то они и подавно. Может, гонит Штопаный, тянет время, блефует? Хотя какой смысл? А может, тянет время, ждет поддержки от них? Да нет, конечно, понимает, воевать с одним ТТ против такой армии они с Гошей даже не подумают. Может, валить отсюда, пока не поздно? Значит, бросить Толяна. А что они могут сделать? Гоша сказал ждать до конца, а конец для Толяна уже явно был не за горами. Крест попытался подобраться насколько возможно ближе к «газели». Майор опять поднял мегафон, нажал на кнопку:

– Ну хорошо, показать его можешь?

Какой-то мент, сержант, оттеснил его обратно, но Крест обошел его и опять просунулся поближе. Неужели и правда был заложник, вот так Штопаный, хороший сюрприз для ментов, а что, стрелять по заложнику ведь не будут.

– Можем показать, – донесся голос из «газели».

Если Штопаный согласился показать заложника, значит, тот реально был, значит, Толян будет разыгрывать свою карту.

Из глубины салона возникло лицо с заклеенным скотчем ртом и влипло в стекло окна, словно кто-то, с силой держа за ворот, бросил это лицо на стекло и придавил к нему так, что оно безобразно расплылось носом, щекой, подбородком. Глаза заложника при этом дико вращались по сторонам, и он явно что-то хотел сказать, а скорее – закричать. Затем так же с силой, очевидно, та же рука отбросила заложника на пол кабины.

Это был Толян. Крест узнал его, да и как не узнать. Сам себе он заклеил рот и припечатал к стеклу, да так, что безобразная харя получилась, причем неузнаваемая. Ловко придумал. Крест теперь понял замысел Штопаного, ну может, не до конца, но в принципе, с заложником как-то можно было поиграть, потянуть время и что-то придумать. Он хотел позвонить Гоше, но там, где он стоял, говорить об этом было невозможно: рядом и зеваки, и менты, выходить тоже не захотел, потом обратно могли не пропустить, решил дожидаться развязки.

Майор, казалось, задумался ненадолго, затем сказал в мегафон как-то негромко, не командным голосом:

– Я понимаю, у вас заложник. Но подумайте все равно: если вернете деньги, получите небольшие сроки. Предлагаю отпустить заложника, просто откройте дверь – и пусть уходит, как будто его и не было, и выходите, я порешаю, он не зачтется.

– А охранник в банке? Что, тоже порешаешь? Убийство на нас висит, майор.

И тут майор решил соврать, причем как-то быстро сообразил, – может, голос преступника прозвучал несколько безысходно и обреченно – что стоило попробовать дать ему шанс, надежду. Штурмовать «газель» – это был бы крайний вариант.

– Охранник живой, в больнице, будем надеяться, поправится. Так что, Анатолий, как к старшему к тебе обращаюсь: есть смысл еще раз хорошо подумать и принять правильное решение, отпускайте заложника и выходите.

Толян с ответом тянул, словно думал, взвешивал или советовался, и потом крикнул:

– Нет, майор, этого не будет.

– И что вы хотите?

– Как обычно, – Толян помедлил, опять же, словно собирался с мыслью. – Машину с полным баком и самолет в Жулянах.

Майор усмехнулся в мегафон:

– Шутишь? Это же не кино. Какой самолет?

– Какие шутки? – голос Штопаного прозвучал достаточно решительно. – Машин у вас тут вон сколько, выделяй одну нам, пока доедем до Жулян, добазаришься за самолет. Так что принимай решение, считаю до пяти, убьем заложника и выбросим из машины и твоих орлов начнем валить, патронов у нас хватает. Считаю до пяти, – и Штопаный начал неторопливый отсчет. – Один…

На счет три майор сдался:

– Хорошо, твоя взяла. Какую машину хочешь? Могу полицейскую, «форд».

– Полицейская подойдет. Поставьте в трех метрах от «газели» – и все назад. Освободите выезд. Выходим по одному, сначала я сажусь за руль, потом второй с заложником, потом последний. И без шуток, майор, если что, мочим заложника, а потом – тех, кто попадется, нам терять нечего. А по поводу охранника – так соврал ты, майор: он уже несколько часов как жмурик.

Дверь «газели» слегка приоткрылась, затем больше, и наружу выскользнул Штопаный. Несмотря на то что на улице было тепло, на нем была байковая мастерка темно-синего цвета и плотно затянутый на голове капюшон, в руке наган. Он быстро подошел к «форду», прыгнул на водительское сидение, привычно окинул взглядом приборы, завел мотор, пару раз газанул.

– Вроде все нормально, майор, бак не полный, но больше половины есть. Дорога впереди свободна? Косяков не будет?

Аранскому показалось, что он уже видел где-то этого парня, где именно, вспомнить не мог, но не это главное было сейчас:

– Свободна.

– И про самолет не забудь, иначе смерть заложника на тебе будет.

Майор промолчал.

Задумку Штопаного теперь Крест понял окончательно: заложник – фикция, а вот машину тот получил реально, а значит, и надежду, а учитывая то, что водителем Толян был неплохим, шанс оставался, мизерный, но был.

Толян захлопнул дверь в машине, опустил стекло, посмотрел на майора:

– Ну что, выводим заложника?

Тот согласно кивнул. Штопаный воткнул передачу, шины взвизгнули, и «форд» сорвался с места, метров через двадцать круто повернул налево так, что задок занесло почти вровень с передним бампером, проехал еще метров сто и вдруг заглох. Штопаный попытался несколько раз завести машину, повизжал, покрутил стартером, но тщетно, выскочил из нее, два раза выстрелил из нагана по приближавшейся к нему группе захвата и побежал. Он не знал, что майор уже отдал команду открыть огонь на поражение.

Было видно, как три пули ударили в спину Толяну, одна попала в сердце; он как бежал, так и упал лицом вниз как подкошенный.

Не привлекая внимания, Крест вышел из окружения зевак и двинул в обратном направлении, в сторону кафе. Штопаного больше не было, смерть наступила мгновенно, он это понял.

Крест не видел, как к месту событий подкатил черный «мерседес» с синим маячком на крыше и из него вышел полковник полиции.

Аранский закурил, бросил мегафон в салон машины, мобильные распределил по карманам.

Полковник снял фуражку, вытер платком вспотевшую лысину:

– Жарко в машине, и кондиционер не включишь, вроде как не по сезону уже.

Аранский согласно поддакнул: плохо, если шеф начинал разговор не по теме:

– Вы правы. Хороший день, теплый.

– Хороший на даче, в огороде копаться, а дерьмо разгребать, которое ты тут устроил, —просто паскудный. Ушел бандюк?

– Да нет. Вон валяется.

– Валяется… Это называется «ушел». Нет его, одна оболочка. Где остальные? Кто скажет? Цирк шапито. И это мой лучший оперативник. Чтоб так развели с заложником. И не стыдно? Хорошо, что ума хватило машину дать с дистанционным стопом. Дальше что? Действия какие? – полковник досадливо покачал головой: