Василий Албул - ТТ: Криминальная повесть

– Почему, почему живым не взял?

– Да палить начал из нагана. Все выезды с Подола перекрыты, ну, практически все, на станциях метро и на остановках отслеживаем пассажиров, наши в штатском, чтобы не спугнуть. Основные приметы – большая черно-синяя сумка и в мастерках с капюшонами, могут быть вдвоем, а могут и по одному.

– А на лбах у них не будет написано, что банк грабанули?

Полковник недовольно махнул рукой:

– Короче, называется это знаешь как?

Аранский пожал плечами:

– По горячему не получилось.

– По холодному, думаешь, получится? Ну пойдем, посмотрим на этого налетчика-изобретателя.

Аранский щелчком отбросил в сторону окурок:

– Сейчас установим личность убитого, думаю, он есть в нашей базе данных – малый определенно с криминальным прошлым, и будем прорабатывать возможных соучастников.

Крест подробно рассказал Сычу все, что видел и слышал: и про Штопаного, и про заложника, майора, и про смерть Толяна от пули полицейской.

– Ладно, жуй, да будем выбираться, – Гоша допил кофе, посмотрел в окно. Вот и не стало Толяна, был – и нету, как-то просто и обыденно. Лежит сейчас где-то там, на дороге, истекая кровью, а вокруг менты, труп осматривают, по карманам шарят, фотографируют, а журналюги, как стервятники, вокруг добычи кружат, за кусок информации заклевать друг друга готовы. Ну что ж, для Толяна на этом свете проблемы все решились: ни денег ему теперь не нужно, ни свободы, а вот живым расслабляться пока нельзя. И хотя обложили их плотно, как волков на отстреле, выход найти можно, и повоюют они еще, больно ставки высоки, так что, майор, поглядим, на что ты способен и кто кого.

Крест поелозил ложкой в тарелке с супом, аппетита не было:

– Боюсь, Сыч, не выскочить нам с Подола, даже с боем. Они тут везде. Ментов ненавижу, валить их буду, дай мне свой ТТ.

– Ты ешь давай, Толяна порцию тоже можешь.

Крест первое есть не стал, поковырял макароны, чая выпил две чашки:

– Я не знаю, что делать, Сыч. Может, бросить на фиг сумку да валить в разные стороны? Ну не вышло у нас, что теперь делать? Бывает и так. Без сумки уйдем, в разные стороны – и с концами, пока еще можно, а?

Гоша посмотрел на Креста, тихо и зло полушепотом прошипел:

– Ты что несешь? Ты, ты все дело завалил, а теперь предлагаешь еще и бабки бросить? Вот этой официантке оставить? Она даже спасибо не скажет. Ты знаешь, сколько в сумке денег?

Крест молчал, да и что можно было сказать, если Гоша был прав: дело реально он испоганил, но и с сумкой куда они могли пойти – кругом менты, через сто метров остановят, сумку проверят – и кранты, что тогда, бой? Бежать? Только далеко ли: будет, как со Штопаным, метров двадцать – и пуля в спину.

– Тысяч пятьсот, – продолжил Гоша, – баксами. А может, и больше. Такое в жизни один раз бывает, а ты говоришь, бросить. Хотя можешь валить. Свободен.

– Ты думаешь, пол-ляма?

– Глухой, что ли, сказал же, может, и больше. Считать надо, слюнявить палец и каждую пачку пересчитывать.

– Ладно, не кипятись. Что предлагаешь?

Гоша опять посмотрел в окно:

– Короче, Одесса, слушай сюда, мысль есть такая. Пока ты там наблюдал, как Штопаный пытался ментов на заложника развести, я тут времени тоже зря не терял. Да, жаль Толяна, но его уже не вернешь, а мы пока еще дышим. Для начала нужна машина, без транспорта не вырваться. Если доберемся до ж/д вокзала – там все с сумками, затеряемся в общей массе, а сможем сбросить сумку в камеру хранения – считай, победа. А там хоть на метро, хоть на такси, хоть на маршрутке – разбегаемся кто куда. Через несколько дней, когда волна поутихнет, заберем сумку, вот тогда и посчитаешь. А пока… – он поднял руку, подзывая официантку. – Еще два американо сделайте. И посуду можно убрать.

Крест понимающе кивал, хотя вопросов у него было много, а самый главный:

– Но где мы машину возьмем, я не угонщик, ты ведь тоже?

– Это да, – согласился Сыч. – Поэтому машина нам нужна с ключами и документами.

– План есть?

– Да, Одесса, есть. Время уже послеобеденное, но еще и не вечернее. В нашем зале одни мы, в соседнем тоже один столик только занят: три девицы свое празднуют. Думаю, обедать уже никто не придет. А потому нужна нам удача, а пока только все наоборот. Будем ждать посетителя с машиной, который зайдет сюда попить кофе или что-то в этом роде.

Гоша замолчал, подошла официантка, принесла кофе и убрала со стола тарелки.

– А потом? – Крест ждал продолжения.

– Потом будет потом, а пока кофе пей.

Так, потягивая американо, просидели они более получаса. Гоша смотрел в окно, не сводил глаз с парковки у входа в кафе, Крест томился: ему очень хотелось курить, в кафе было нельзя, а на улицу Сыч не пускал. А еще хотелось уйти, бросить все и уйти, он не зря предложил это, дело на волоске держалось, практически было провалено. Ждать, пока повяжут, – а он чувствовал: если не разбегутся, то повяжут. Но полмиллиона, в это просто не верилось, полмиллиона баксов оставить здесь и уйти? И потом, убийство на нем – как говорится, терять нечего.

И вот наконец подрулила бордовая «Тойота Рав4». Сыч забарабанил пальцами по столу. Открылась водительская дверь, и вышел мужчина навскидку средних лет, среднего телосложения, поставил машину на сигнализацию, сунул барсетку под мышку и вошел в кафе. Официантка подхватилась навстречу, улыбаясь. Он окинул взглядом нижний зал с тремя девицами, заглянул в верхний, где сидели Крест с Сычом, и выбрал тот, что с девицами, сел за свободный столик, бегло просмотрел меню, сделал заказ, затем, видимо, спросил, где туалет, поскольку официантка именно туда и указала.

Сыч одобрительно кивнул головой и заметил: «Нормальный человек перед тем, как будет кушать, должен помыть руки. Я посетил местный сортир, и, ты знаешь, Одесса, это место, подходящее для того, чтобы одолжить у баклана ключи от машины. Будь готов взять сумку, мою ветровку и, не торопясь, как дам знак, валить».

Крест напрягся.

Сыч встал и направился в сторону туалета, в кармане у него лежал заранее приготовленный пятак. Дверь оказалась незапертой. Это была небольшая комнатушка, где находилась раковина, баллончик с жидким мылом, бумажные полотенца, урна и дверь, ведущая уже непосредственно в отхожее место. Сыч вошел в предбанник и запер за собой на щеколду дверь.

Сначала он планировал ударить владельца ключей от машины рукояткой пистолета по голове, обычно так делали в фильмах, но в реальности он не знал, потеряет ли сознание жертва или крик поднимет на весь Подол, и решил не рисковать, ударить кулаком. У Гоши был хорошо отработанный нокаутирующий удар: как и положено полицейскому, он занимался в свое время и боксом, и борьбой, поэтому прямой удар в челюсть казался ему более надежным вариантом, но, подумав, решил все же прямой заменить на боковой, чтоб наверняка.