Борис Батыршин - Забытые в небе

Пумба деловито захрюкал, задрав пятачок – принюхивался.

– Дым? – испуганно спросила Лея.

– Там дауны. – отозвался Пол. – Больше некому.

– Возвращаемся?

Они ещё ничего не успели найти. Стоило звонким ударам донестись до ребят – и они немедленно позабыли про трубы, конвекторы, даже бонусы.

– Погоди, бригадир… – глаза Пола сошлись в упрямые щёлочки. Он выдернул из колчана стрелу с красным оперением и наложил на тетиву.

– Давай подберёмся поближе, разведаем…

Красное оперение – это яд волосанов. Такой нехитрый код использовали все лучники Офиса. Яд действует очень быстро: сначала поражает конечности, заставляя жертву биться в судорогах, как бился на канате давешний руколаз. Потом – добирается до дыхательных мышц, и всё заканчивается в считанные минуты.

Жаль, на самих волосанов яд не действует совершенно. Зато и руколазов, и электрических червей-шокеров, и любых птиц берёт с гарантией.

Как, впрочем, и людей.

А пол уже крался вперёд, слегка согнувшись, до половины натянув тетиву. Пумба злобно хрюкал, рыл копытцем цементный пол – рвался в бой.

– Придержи его! – прошипел Люк сестре. – и вообще, стой тут, я за Полом. Надо, в самом деле, выяснить, сколько их там!

БУМ-М-М – бум-бум-бум… БУМ-М-М – бум-бум-бум…

Удары сыпались, как капли воды с переполненного листа древолианы: большая капля – три маленькие, большая – три маленькие, большая… Ритм завораживал, запах дыма разъедал ноздри, призывая повернуться и бежать – прочь от самого опасного, запретного, что может только встретиться в башне. Оно, там, в десятке шагов за поворотом коридора – недаром играют на стенах зловещие оранжевые отсветы и мечутся тени, в которых с трудом угадывается фигура человека, взмахивающая молотом.

– Огонь… – тревожно выдохнула Лея. Люк сердито покосился на сестру – она всё-таки не послушала его и пошла следом.

– Огонь же! Вы что, не видите? Пошли отсюда, пока нас не заметили!

БУМ-М-М – бум-бум-бум… БУМ-М-М – бум-бум-бум…

Пол сделал нетерпеливый жест, отмахиваясь от Леиного страха. Чуть натянул тетиву – и неслышно заскользил вперёд. Он это умел: подобраться вплотную к самой осторожной птице так, чтоб ни веточка, ни лист не шелохнулись, и сбить пущенной в упор стрелой.

Только вот сейчас они не на охоте…

Пол осторожно выглянул за угол – и тут же спрятался. Обернулся, опустил лук и поднял растопыренную ладонь с одним поджатым пальцем.

Люк махнул рукой в ответ. Всё ясно – даунов четверо. Что ж, разведка произведена, пора возвращаться вниз. Сообщить охране и пусть решают, что делать дальше.

«…откуда всё же этот звон? Дауны устраивают ритуальные пляски? Играют в какие – то свои игры? Любопытно…»

– Папа, здесь офы!

Детский крик резанул по ушам и утонул в воинственном визге Пумбы. Звонкая дробь за углом оборвалась. Лея оглушительно завизжала, заглушая разъярённого минипига.

Мальчишка. Младше их, лет восьми, не больше. Отлетел к противоположной стене коридора и скорчился на цементе, сжимая в руке нож – плоский, блестящий клинок, совсем не похожий на расплющенный, загнутый кусок арматуры, торчащий за поясом у Люка. В глазах – лютая злоба. Левая, свободная ладонь прижата к боку, из-под неё расплывается по рубашке красное пятно. Пумба знает своё дело.

– Бежим, бежим, бежим!

Подоспевший Пол зыркнул на раненого, схватил Лею за руку и побежал к лестнице. Пумба, издавая протестующее хрюканье, волочился за ними, упираясь всеми четырьмя копытцами.

– Держись, сынок, я сейчас!

Люк обернулся на крик. Из конца коридора к нему бежал огромный мужчина – обнажённый по пояс, в грубом кожаном фартуке, на котором то тут, то там виднелись дыры с почерневшими, обожжёнными краями. В руках он сжимал большую кувалду – и заносил её на бегу для сокрушительного удара.

– Я уже, сынок! Я уже!

Мальчишка что-то выкрикнул в ответ и, не отрывая ладони от распоротого клыками бока, ткнул Люка острием ножа в ногу. Это вывело его из ступора, и он, оскальзываясь на мокром цементе, кинулся, спотыкаясь, прочь. По полу задребезжала оброненная заточка – но он не решился остановиться и подобрать её, подгоняемый чудовищными проклятиями, которые изрыгал молотобоец.

Они остановились, только миновав семьдесят третий этаж, в двух лестничных пролётах от верхней границы Офиса.

Люк бес сил опустился на ступеньки. Сердце бешено колотилось – больше от возбуждения, чем от усталости.

– Ну, что делать будем?

– Как это – что? – Люка поразил вопрос Пола. – Спустимся и расскажем всё на посту охраны. Их обязательно надо поймать!

– Зачем?

– Что значит, «зачем»? – он непонимающе уставился на товарища. – Дауны же…

Пол упрямо мотнул головой.

– Я спрашиваю – зачем ловить даунов? Они не сделали нам ничего дурного.

– Так у них этот… – Лея не могла заставить себя выговорить запретное слово. – … который нельзя использовать. Который жжётся. Видал, у того, здорового, дырки на фартуке?

– И потом, что значит – «ничего не сделали»? – добавил Люк. – А кто ногу мне проткнул?

Проткнул – это, он пожалуй, преувеличил. Нож распорол штанину и пробороздил кожу на несколько сантиметров.

– Ой, а я и не заметила! – Лея опустилась на колени и стала рассматривать рану. – Надо же перевязать…

– Ерунда, потом… – отмахнулся Люк. Он уже понял, что отделался простой царапиной. К тому же, ткань сразу прилипла к ранке, и крови вытекло совсем чуть-чуть.

– Сами виноваты. – сказал Пол. – Не полезли бы к ним – ничего бы не было!

Люк задохнулся от возмущения: Это ведь Пол, настоял на том, чтобы разведать убежище даунов! А ещё смеет обвинять других!

– Огонь разводить нельзя. – ответил он. – И использовать тоже. Нигде, ни для каких целей. Это закон.

– Да, однажды башня уже чуть не сгорела – поддакнула Лея. – А эти дураки лезут, жгут… А там даже бассейнов с водой нет – если полыхнёт, чем тушить?

Люк кивнул, соглашаясь с сестрой. Это было ещё одно, важнейшее назначение накопительных бассейнов – оттуда предписывалось брать воду в случае пожара возгорания в Офисе.

Правда, за пятнадцать лет жизни Люка пожаров ни разу не случалось. Да и с чего бы, если использование огня категорически запрещено, за это приговаривают к смерти…

Лея плеснула из оплетённой лиановым волокном бутылки воды на платок, осторожно вытерла кровь и затянула платок на ноге.

– Пока так, дома нормально перевяжу. – она поднялась, отряхнула колени. – А кто такие офы?

– Кто? – удивился Люк.

Мальчишка крикнул: «Папа, здесь офы!» Кто это – «офы»?

– Это они нас так называют. – объяснил Пол – Мы живём в Офисе – значит «офы».

– Ладно, пошли. – Люк уже тяготился этой бессмысленной беседой. – Надо всё рассказать охране, пока эти гады не спалили башню вместе с ними.