Борис Батыршин - Забытые в небе

– Мы получили. – поправил его собеседник. – Мы все, человечество. И уж кому-кому, а обитателям Московского Леса грех жаловаться.

– Тут вы правы. – егерь плеснул себе сидра, покачал в стакане искрящуюся жидкость, отпил. – Но, цена, согласитесь…

– Кто знает, какой она стала бы, не случись Зелёного Прилива?

– Ну, хорошо, предположим. Но мы-то вам на что сдались? В смысле – зачем подсовывать бумаги лесовикам? И зачем рассказывать мне всё это?

Кремлёвец откинулся на плетёную спинку кресла и положил ногу на ногу.

– Представьте, что некто, облечённый властью, узнал о существовании этих бумаг. А узнав – попросил доверенного помощника сделать, чтобы они попали к человеку достаточно влиятельному и авторитетному в Лесу. К тому, кто сможет по достоинству их оценить.

– Это вы сейчас за меня? Спасибо, конечно, но я не такой акадэмик, как говаривал Шмуль…

Как всегда, в минуты сильного волнения, в речи егеря прорезались «одесские» нотки.

– Позвольте судить об этом другим. Вы ведь не думаете, что вас выбрали случайно?

– Допустим. А к Седрику-то зачем обратились? Изгой, беглец – что вам с него за гешефт?

Кремлёвец покачал головой.

– Не стоит его недооценивать. За те годы, что Седрик возглавлял Стан, у него накопилось немало связей. Кстати, он жив?

Сергей покачал в кружке остаток сидра. Отвечать он явно не с обирался.

– Ну, воля ваша, не хотите – не надо.

– А это ваш «некто»… – егерь испытующе взглянул на собеседника, – он не боится, что документы уйдут за МКАД?

– Никоим образом. Во-первых, их попросту не воспримут всерьёз – мы это уже обсудили, не так ли?..

– А во вторых?

– А во вторых – мир изменился. Сейчас людей интересует, не кто породил Лес, а как жить рядом с Лесом. Но, увы, для наших учёных этот орешек оказался слишком крепок. Есть мнение, что сделать это могут только те, кто живёт здесь, в Лесу.

– Сам я не застал СССР… – медленно проговорил Сергей. – Но вот что рассказывал отец – помню. Тогда, если говорили «есть мнение» то значит всё уже решено, причём на самом высоком уровне. Или я неправ?

– Правы. – кивнул кремлёвец. – Но, имейте в виду: наверху отношение к Лесу далеко не однородное. Кое-кто не прочь извлечь из этого сугубо личную выгоду – материальную, политическую, да какую угодно! И, самое неприятное: есть причины полагать, что к этому причастны те, кто по долгу службы занимается изучением Леса.

– РИИЛ?

– И они тоже. Мало того: есть информация, что уши тут торчат из-за океана.

– Вот как?..

Егерь вскочил со стула, в волнении сделал несколько шагов, сел.

– РИИЛ, шлемазлы какие-то неведомые, американцы… а вы, значит, одни бескорыстные и все в белом?

Кремлёвец улыбнулся – его улыбка больше походила на оскал.

– Врать не буду, альтруистов среди нас немного. Как и идиотов. Мы полагаем, что если кто и сможет разобраться в тайнах Зелёного Прилива – так это сами обитатели Леса. Разумеется, не без помощи извне.

– Это вы за Яшиных дружков из Новосибирского отделения РАН? К которым ушли те материалы, что мы со Студентом нарыли в Курчатнике?

Чуть заметный кивок.

– Я, конечно, дико извиняюсь, но так и тянет сказать: «Купите гуся и крутите бейцы ему». Мы тут, простите не пальцем…

– Понимаю. Поэтому и не буду требовать у вас кейс с бумагами.

– Не будете? Это как?

Такого поворота егерь явно не ожидал.

– А вот так. Оговоренная сумма переведена на счёт в Лихтенштейне – таково, кажется, было ваше условие?

Егерь кивнул.

– Тогда ещё вопрос. Зачем вы устроили весь этот гармидер? Встреча в секретном метро, гермозаслонки, угрозы адиётские… Нет, чтобы сказать, как приличные люди: чемоданчик лежит там-то и там, то, бумаги в нём. Да хоть через того же Яшу сообщили бы – чем плохо?

– Во времена моей молодости говорили: «два раза хохма уже не хохма». Положа руку на сердце: вы бы поверили? Не сочли бы ловушкой, хитроумной интригой – врагов ведь у вас хватает… Полезли бы, простите, в задницу, неизвестно ради чего?

Сергей промолчал. Возразить было нечего – действительно, не поверил бы.

– Вот видите. – Кремлёвец допил сидр и поставил стакан на стол донышком вверх, и на него уселась большая бабочка. – А дальше: сами решайте, сами делайте выводы. «Леса хватит на всех», так, кажется, у вас говорят?

– Именно так… – ответил егерь. Он пытался подыскать подходящие слова, и не мог, только смотрел на трепещущие, переливающиеся радужными пятнами крылышки. – Именно так. Леса хватит на всех.

– …когда тебя схватили, мы поняли, что больше медлить нельзя. Взяли верёвки, все какие нашлись, и решили спускаться по древолиане – чтобы встретить спасателей на подходах к Офису. Так оно, в общем, и получилось: они увязли где-то на уровне сороковых этажей, и, не появись мы с паническими воплями о скорой казни и прочих ужасах – сожрали бы вас волосаны, как пить дать сожрали бы!

Люк кивнул. Он уже в третий раз выслушивал Майкин рассказ – и не мог найти в себе сил для того, чтобы порадоваться собственному спасению. События последних суток выпили его до донышка, оставив пустышку, вроде хитиновых скорлупок, которые остаются от дохлых, высохших на солнце насекомых.

Когда толпа в Паучьем холле рассосалась, Люк хотел привычно выбраться сбежать на «секретную базу», чтобы в одиночестве, привести в порядок мысли. Но сил осталось только на то, чтобы добраться «прихожей». Обычно здесь дежурил охранник, но он, видимо, сбежал вместе с прочими своими сослуживцами, и теперь ничто не мешало сесть и, опершись спиной на канат, предаться невесёлым думам.

Но посидеть в одиночестве не удалось. Майка как бы невзначай увязалась следом, и Люк, как он ни старался, не смог избавиться от этой опеки.

– Вот вы где! А я ищу-ищу, с ног сбилась…

Подошедшая Татьяна уселась рядом – на самом краю, свесив ноги над шестидесятиэтажной пропастью.

– Как она там? – спросила Майка.

– Вроде, заснула. – Девушка перекинула на колени коробку с «Маузером». – Я ей дала один порошочек из нашей аптечки, чтобы успокоилась…

Когда зарёванную Лею оторвали от остывающего тела Пола, подруга Егора взялась проводить её домой.

– Она сказала, что не останется здесь. – сказала Татьяна. – Говорит: не хочет больше никого здесь видеть. Мать, конечно, в слёзы, но Лея даже говорить не стала: легла, отвернулась к стене и молчит.

– Неудивительно. Своими руками убить человека, даже такую гнусную гниду, как ваш Генеральный… Ну, и Пол, разумеется.

– Кстати, Скайуокер, зашёл бы ты к матери. – добавила Татьяна.

– Она места себе не находит, всё расспрашивала, где ты и когда вернёшься домой.

– А я не вернусь. – ответил Люк. – К матери зайду, конечно, но потом – вниз, с вами. Возьмёте нас с Леей с собой?