Леонид Резников - Именем Федерации!

Монах перекрестился, с трудом поднялся с пола и приблизился к магу. Тот уже деловито шуровал на полках, ощупывал ящики, брал в руки разные предметы странной формы и неизвестного назначения, вертел их и едва ли не обнюхивал.

— Что это? — спросил отец Ансельм.

— Не знаю.

— Не знаешь? О великий ученый, тебе неведомы сии предметы? — съехидничал монах.

— Да, я впервые их вижу, — не стал связываться со святым отцом Корнелиус.

— Но я полагал, ты разобрался, куда мы попали. — Страх немного отпустил отца Ансельма, и он, заложив руки за спину, прошелся вдоль полок. — Святой крест! — воскликнул вдруг он и протянул пальцы к серебристой металлической крестовине, выкованной из круглых палочек с утолщениями на концах и шестиугольными дырочками в них. Крест был, конечно, не совсем крестом, неправильный, а шестиугольные отверстия сильно смутили отца Ансельма.

— Что ты там нашел? — заинтересовался Корнелиус и приблизился к монаху. — Забавная штуковина. Но лучше положи ее на место.

— Почему это? — Отцу Ансельму вовсе не хотелось расставаться с диковинной вещью, и он прижал ее к груди.

— Потому что она может оказаться чем угодно.

— Она не может быть ничем другим, кроме креста! — вскинул подбородок монах. — По крайней мере, мы теперь знаем, что здесь живут не безбожники вроде тебя, колдун.

— Ну-ну, — покачал головой Корнелиус, криво улыбнулся и повел рукой. — А как же, в таком случае, ты объяснишь все остальное?

— То не мое дело! — фыркнул святой отец. — Если Господу было угодно создать такое помещение и наполнить его всякой всячиной…

— А почему не дьяволу?

— Старый дурак! — Монах скорчил презрительную мину и постучал пальцами по лбу. — Здесь же святой крест!

— Вон в чем дело! Ну, тогда конечно, — не стал спорить Корнелиус и продолжил исследовать полки.

Внезапно в стене, у которой стоял отец Ансельм, у самого пола образовалось широкое квадратное отверстие, и из него выскользнуло некоторое подобие железного краба.

— Ай! — вскрикнул монах и отпрыгнул назад, крестясь и бледнея. — Ай-яй!

— Не шевелись! — предостерегающе выбросил руку маг.

— Ага, — покивал отец Ансельм, вытягиваясь и прижимаясь спиной к стене. Лицо его было белее мела.

Корнелиус же с интересом разглядывал застывшего у ног святого отца краба. Необычное существо, казалось, вовсе не напугало его. Неведомая зверюга постояла, в сомнении покачивая четырьмя клешнями, потом приподнялась на суставчатых лапах и протянула клешню к отцу Ансельму.

— Уйди, уйди от меня, проклятая бестия! — выкрикнул, не выдержав, монах и отпихнул ногой краба.

Краб отбежал вбок и постоял еще некоторое время, пожирая ничего не выражающими стеклянными глазами святого отца — похоже, его мучали некие нешуточные сомнения. Потом краб развернулся и припустил к среднему стеллажу. Лихо взобравшись по боковине на среднюю полку, краб огляделся, схватил круглую штуковину и пристроил ее на спине. Затем перебрался на полку под самым потолком и, пошуровав там, прихватил желтую коробочку с красной полосой. Вновь спустившись на среднюю полку, краб завертелся, затем его взгляд остановился на отце Ансельме; щелкнули клешни. Святой отец сглотнул и перекрестился.

Краб спрыгнул на пол и подбежал к святому отцу.

— Ну чего ты ко мне привязался? — жалобно захныкал отец Ансельм.

Краб подпрыгнул и вцепился в крестовину.

— Ай! — оглушительно вскрикнул монах и стряхнул с себя неведомое нахальное существо. — Уйди, уйди тебе говорят!

Краб упал на пол, потоптался и требовательно вытянул две клешни.

— По-моему, ему нужен крест, — предположил Корнелиус.

— Крест? Но он мой! — Святой отец спрятал крестовину за спину. — Убирайся прочь, проклятая тварь. Пошла!

Краб забежал за спину монаху и опять протянул клешню.

— Не дам! Да что же это такое? — Отец Ансельм подобрал сутану и отбежал к стеллажу. — Корнелиус, помоги.

Краб лихо развернулся и припустил за монахом.

— Но ты взял чужую вещь, которая явно принадлежит ему, — засомневался маг.

— Я первый его взял. К тому же зачем чудовищу крест?

— Может, оно решило помолиться? — усмехнулся Корнелиус.

— Оставь свои шутки и сделай что-нибудь, наконец! — взорвался отец Ансельм, яростно отбиваясь ногой от наседающего краба.

— Будь по-твоему, — пожал плечами маг и шевельнул пальцами.

Краб наткнулся на невидимую стену и отлетел. Воздев себя на ноги, он долго размышлял, как ему поступить, затем потыкал в невидимую преграду клешней и… скрылся в стенном отверстии, из которого не так давно появился.

— Уф-фу! — сполз по стенке стеллажа отец Ансельм. — Вот же прилипчивая тварь. — Спасибо, Корнелиус.

Но радость его оказалось недолгой. Из дыры в стене внезапно появились один за другим сразу четыре краба и, не раздумывая долго, набросились на отца Ансельма.

— Корнелиу-ус! — завопил монах, катаясь по полу. Крабы суетливо бегали по святому отцу, делая безуспешные добраться до крестовины, но тот отчаянно сопротивлялся, суча ногами и работая локтями.

— Да отдай ты им крест, — взмолился Корнелиус.

— Нет! Мой крест, мой!

— Ну, как знаешь.

Битва шла с переменным успехом. Крабы то вцеплялись в крестовину, то получали ей по головам, отбегали или увертывались и вновь кидались в бой. Отцу Ансельму приходилось несладко, но в какой-то момент ему удалось подмять под себя двух крабов, а третьего отпихнуть ногами и вскочить с пола. Четвертый повис на сутане, и монах, визжа, завертелся на месте, потом подбежал к стене и придавил к ней краба. Краб извернулся и взобрался на правое плечо.

— Уйди, зверюга, — взревел святой отец. — Изыди, именем Господа! — и стряхнул краба, но случайно задел что-то локтем, и стена позади расступилась, открыв широкий проход.

Отец Ансельм вывалился в диковинный восьмиугольный коридор, но даже не успел удивиться, так как крабы, быстро сориентировавшись, поспешили к монаху.

— А-а, помогите! — Святой отец вскочил с пола и побежал по коридору.

— Куда ты, ненормальный? — крикнул Корнелиус, выглядывая из помещения.

— А-а!

Отец Ансельм, казалось, ничего не видел и не слышал. Страх по новой сковал душу монаха, и он несся по проходу, не разбирая дороги. А за ним семенили на длинных, тонких ножках четыре краба.

— Идиот. Какой идиот! — Маг поджал губы и решительной походкой заспешил следом за отцом Ансельмом.

— Мел, — позвал Гемм, возвращаясь в кресло после падения, — что произошло?

— Без понятия, командир. — Второй пилот спешно что-то отстукивал на консоли. — Сейчас выясняю. Ясно одно — серьезных повреждений нет.

На полу завозился Хан. Поднялся, держась за ушибленную голову, Святов.

— Неплохо шарахнуло, — поморщился он.