Семён Афанасьев - Младший сын

– У вас несовершеннолетние могут владеть оружием? – удивляется Кнопка.

– Правовая система моей страны не может быть предметом нашего с тобой разговора, судья. По крайней мере, если разговор официален. Извини, – паренёк выглядел настолько серьёзно, что Кнопка в очередной раз умилился. – Если хочешь – прилетай в гости. За пиалой чая, познакомишься со своими коллегами у н а с. По-нашему, называется «бий».

– Принимается, – кивнул судья. – Дальше?..

– При этом нападении, один из ваших был мной убит. Далее в коптере имело место избиение меня остальными.

– Ты отдаёшь себе отчёт, что мог нарушить н а ш закон, убивая нашего? – серьёзно спросил Кнопка. – Вне зависимости от обстоятельств происшедшего?

Как и всегда, интересное дело оказалось вовсе не таким безобидным и лёгким.

– Мне нет до этого дела, уважаемый. Право на самозащиту и защиту жилища – святое право любого свободного человека, в нашем стандарте. Именно потому и вы, и мы подписали Статут: чтоб каждый мог жить своими стандартами. Один из ваших премьеров, который потом стал и президентом чего-то тут у вас, на этапе подписания Статута сказал замечательные слова. Видимо, вы их забыли. Но их очень хорошо помнят у нас, потому что это был первый случай в нашей истории, когда мы искренне поддержали точку зрения куффарского политика.

Парень делает паузу, что-то припоминая. Судья с явным любопытством торопит:

– Что за слова? Что за политик?

– Слова были такие: давайте уважать РАЗЛИЧИЯ. Наших с вами правовых систем, – смеётся парень.

– Я понял, что это был за политик, – убирает улыбку с лица Кнопка. – Да, были такие слова… У нас они считаются единственным его полезным вкладом во все начинания… Впрочем, мы отвлеклись, – спохватывается старик. – Стандартный идентификатор отказывает: тебя нет в базе ни Федерации, ни Объединения Федераций. – Кнопке задумчиво покивал сам себе, не собираясь спорить с очевидным.

– Потому, что я с той стороны Статута. И вашу границу по доброй воле не пересекал. Идентификации личности при пересечении границы не проходил, перемещён сюда каким-то военным бортом. Потому меня и нет в ваших базах.

– Казус, – признаётся Кнопка, снимая очки и протирая их фланелевой тряпочкой, взятой из футляра. – Судить человека, которого формально нет, я не могу. До чёткого установления личности, что в твоём случае однозначно займёт время. Есть ещё обстоятельства твоего перемещения из дому сюда, которые ты бы хотел довести до суда?

Не-китаец подходит ближе и прямо на листе бумаги рисует нагрудный знак:

«Майор фамилия имя. Внутренние войска министерства внутренних дел».

– Это было на старшем…

Выслушав ещё порцию подробностей, Кнопка кивнул пареньку, отправляя его обратно за трибуну, затем немного подумал. Чтоб через минуту продолжить:

– Ты в курсе, что твоё перемещение сюда наверняка было согласовано между странами? Я не в курсе всех деталей спасательных операций, но накладки наверняка случаются. И то, что ты воспринимаешь как нарушение законов, вполне может быть следствием межгосударственных согласований?

– Я потому и начал с вопроса, мы воюем? Или нет? – возражает паренёк. – Если нет – давайте разбираться. Если да – давайте не тратить время. Если вы считаете моё перемещение сюда законным, вы можете предъявить письменный запрос? Подписанный НАМИ, уполномоченными лицами, ОФИЦИАЛЬНЫЙ документ? О том, что такого-то такого-то разрешили перемещать к вам?

– Запрос будет оформлен, – кивает судья. – Кстати, мы ведь так и не подошли к установлению твоей личности… Забегая вперёд, рискну предположить: такого документа не существует. Это не совсем моё дело, но я отчасти в курсе положения дел. Подобные перемещения сейчас, в кризис, из вашего региона часто осуществляются по итогам видеоконференций и обычных видеозвонков. Если действовать иначе, сам понимаешь, можно упустить время. Можно ведь всех людей потерять, пока оформляются бумажные документы.

– Что не отменяет их значения и необходимости, – скептически замечает парень, явно не соглашаясь. – Иначе говоря, вы сейчас будете говорить, что переместили меня сюда без бумаг, по итогам какого-то телефонного разговора с не известно кем, и – честное слово – так всё и было?

– Да. Звучит, действительно, гротескно, – соглашается Кнопка. – С твоей стороны, так точно. У меня первый случай в практике. Действительно прецедент.

– Я очень плохо ориентируюсь в ваших реалиях; но чётко знаю, – продолжил паренёк, к которому инициатива разбирательства перешла явно и бесповоротно.

Да Кнопка и не собирался теперь уже её перехватывать обратно, если честно. Слишком всё было… какое бы слово подобрать… НЕМЫСЛИМО.

– Согласно Конвенции о Правовой Взаимопомощи, ратифицированной моей страной в Объединённых Эмиратах примерно четверть века тому, вы обязаны вести судопроизводство по стандартам страны потерпевшего. То есть, моего государства. Вам знакома эта конвенция? – продолжил не-китаец.

Судья удивлённо посмотрел на него поверх очков, а паренёк добавил:

– Извините, мне имплантировали ваш язык прямо в мозги, не знаю, как сказать иначе… Проблема в том, что я не знаю, где нахожусь. Как называется ваша страна? И сразу второй вопрос, по процедуре заседания: ВЫ являетесь участниками Конвенции о Правовой Взаимопомощи, провозглашённой в Объединённых Эмиратах? Я сейчас о государстве, которое ты представляешь, уважаемый.

– Да, – быстро справляется с удивлением Кнопка. – Ты находишься в Федеративных Землях Центрального Севера. Кстати, давай вернёмся к твоей личности. Гражданином какого государства ты являешься?

– Я не являюсь гражданином, – терпеливо отвечает паренёк, на которого судья явно производит нормальное впечатление. – У нас, по Конституции, граждан нет. Монархия же.

На лице судьи отражается нешуточная работа мысли и взгляд Кнопки устремляется в окно.

– М-м-м… бы-бы-бы… Хорошо, а подданным какого государства ты являешься?

– И подданным я тоже не являюсь, – на этот раз, паренёк вздыхает. Потом объясняет более развёрнуто. – По нашей Конституции, подданными сейчас являются все остальные в стране, но не я. Поскольку я, на момент похищения меня вашими военнослужащими из дома, являлся последним оставшимся в живых наследником первой очереди.

– Будь добр, представься по протоколу, – подбирается Кнопка, внимательно впиваясь в парня взглядом.

Поскольку именно в этот момент старый судья кое о чём начинает догадываться.

– Бахыт Торе-хан. Гражданский статус: Хан Объединённых Жузов Илийского Орла. По праву наследия за почившим отцом. Скончавшимся у меня на руках… Хан, не достигший совершеннолетия и временно делегировавший полномочия Мажилису Парламента. Выполняющему, кроме прочего, функции Регентского Совета в нашем государстве.