Семён Афанасьев - Младший сын

И выжившее после вируса и вакцинации поголовье считать будет некому.

И помощь «несчастным степнякам» искренне рвались оказывать во всём мире, в том числе собственные граждане. По крайней мере, создавались множества фондов, деньги куда перечислялись добровольно и немалые.

Вопрос, кто будет управлять фондами: лезть на территории Орла никто не хотел.

К огромному сожалению чиновника, вторая фаза операции тормозилась: лезть на территорию Орла наобум явно не стоило. А «свои» контакты «оттуда» почему-то перестали выходить на связь.

Закинув половину оставшихся монет на баланс, набираю код и нужный номер (который помню напамять, хотя в Жонгуо номера намного длиннее наших).

В этот раз, для разнообразия, мне отвечают почти сразу.

– Удивлён, приветствую! – смеётся абонент на противоположном конце.

– О, неожиданно! – удивляюсь в ответ не меньше. – А почему сейчас отвечаешь ты, я же не тебя набирал?..

Вообще-то, я звонил его дочери. И набирал именно её, как раз потому, что звонить к нему напрямую постеснялся.

А с его дочерью мы одного возраста, давно и близко знакомы; потому отправить к отцу я собирался именно её, с моими вопросами ( она бы мне не отказала и выполнила бы всё в точности ).

– У нас сейчас особое положение в стране. Сидим по домам, просто так никуда выходить нельзя. Все звонки в доме переключены на меня, – поясняет собеседник. – Тем больше что звонят девять раз из десяти именно мне. Ты меня всё ещё понимаешь, хе-хе?

Он говорит по-нашему со страшным акцентом. Некоторые звуки в его исполнении вообще не имеют ничего общего с нашими оригиналами, и понимать его с непривычки действительно сложно. Но мы знакомы давно и наш язык он в своё время выучил, поскольку личное карьерное будущее связывал и связывает с успехами именно в нашем регионе.

– Понимаю. Ну, тогда приветствую, – киваю в ответ. – Хотел бы я говорить на вашем языке, как ты на нашем.

– Какие твои годы, – отмахивается собеседник, тщательно выговаривая слова (которые даются ему непросто). – Хотя, наверное, ближайшее время всё будет не так, как раньше, да… И у вас, и у нас…

Виснет неловкая пауза.

– Позвать ЧяоШи? – спрашивает он. – Она где-то на первом этаже была.

– Не надо, – качаю головой. – Я вообще-то тебе звонил…

– А что это за номер, с которого ты звонишь? Ты не из дома? – мой собеседник быстро находит, что сказать, чтоб сгладить неловкость момента.

При этом он тактично не спрашивает о моей родне.

– Я не дома, потому и звоню. Ван, слушай, давай сразу это всё проговорим, чтоб над душой не висело… Я один остался. Сейчас в одной из Федераций на Западе, эвакуирован ими насильно, таким образом, что скорее назвал бы похищением.

– Почему вы не запросили помощи у нас? – Ван начинает картавить ещё больше (как всегда, когда напрягается или мобилизуется в разговоре). – Что твоих уже нет, я знаю… – Видя мой вопросительный взгляд, он продолжает. – Я пытался связаться с твоим отцом, безуспешно. Что происходит у вас, я примерно понимаю: у нас то же самое. Но у нас, в отличие от вас, есть МЕДИЦИНА .

– Молчи, грусть, молчи, – бормочу.

Он явно намекает на нашу не самую умную стратегию сокращения ассигнований в медицину в своё время. Сейчас, с высоты происшедшего, та идея уже не кажется умной. А на том этапе, каким-то «гениям» в Парламенте абсолютно искренне казалось, что в целом здоровый народ (ведущий в основном естественный и здоровый образ жизни) не нуждается ни в таком количестве клиник (и койко-мест в них), ни в таком объёме медицинских учебных заведений. Те, кто кочует, вообще часто лечатся в Степи, никуда обычно не дёргаясь.

Есть, конечно, фундаментальные моменты типа хирургии, акушерства и так далее; их и не тронули. Но вирус, как оказалось, требует совсем иной подготовки и организации. На всех уровнях. А наша медицина оказалась к нему банально неготовой.

– Твой отец не отвечал, как и остальная родня, с кем я общаюсь, – продолжил Ван. – А потом я поймал передачу вашего правительства, там уже были подробности… Показали даже тебя с дроидами на похоронной церемонии.

– М-да уж… – какое-то время молчу. – Ван, мне нужна твоя помощь. У нас происходит что-то непонятное, и я тут застрял на неопределённое время.

– Я видел, что вы отозвали свои Посольства отовсюду, – кивает собеседник.

– Что, и от вас тоже?!

Он повторно кивает в ответ:

– Видимо, у вас каждый человек был на свету. Так что ты хотел?

– Мне есть где жить здесь, но абсолютно нет денег. И продать тоже нечего, потому что вытащили из дома, в чём был. Наших здесь почти нет, по крайней мере, я никого не нашёл. Те, что есть, не помощники. – Начинаю пояснять обстановку.

– Ты же знаешь, мы не можем помогать вашей семье напрямую, – Ван намекает на определённые внутренние тонкости Жонгуо, о которых мне известно.

– Я же не прошу денег, – пожимаю плечами. – Тем более, что… – дальше не договариваю, предоставляя собеседнику самому завершить мою мысль. Ибо не обо всём стоит говорит первым.

– Так что требуется? – терпеливо и вежливо переспрашивает Ван. – Говори, как ты видишь ситуацию.

– Думаю вслух. Местной банковской карты у меня нет: жду подтверждения личности, это надолго. Без этого, никаких идентификаторов. Как только придёт подтверждение, думал сразу собираться домой, но теперь даже не знаю, что и предпринять… С нашей стороны вообще ничего не отвечает, плюс связь «легла». Хоть пешком по степи иди…

– У нас связь лежит аналогичным образом, – многозначительно опускает веки Ван. – При этом, наш демографический ресурс с вашим нельзя сравнивать. – Он поднимает взгляд.

– У нас вообще нет «демографического ресурса», – ворчу в ответ. – У нас население. Мы к народу чуть иначе относимся.

– Да-да, я это и имею ввиду, – легко соглашается собеседник, явно не желая дискутировать на тему. – Ты можешь объяснить подробно, что задумал? Скажи прямо, чего хочешь?! Инженер же я, а не ты. Давая я буду думать, как решить вопрос? – в его тоне звучит явное недовольство. – Сформулируй общую задачу?

– Мне нужен доступ к серверу Резиденции, – пожимаю плечами. – И к подвалу, – последнее слово выделяю интонацией, проверяя, насколько он меня понял. – Кстати, – спохватываюсь. – А вы-то там как?..

– Получше вас, – сварливо отвечает Ван по инерции. – У нас очень ограничены перемещения, многое заморожено. Собственно, большинству вообще выходить нельзя. Те, кто работает, живут прямо на работе. Но у нас, в отличие от вас, есть национальная сеть служебных дроидов, плюс локальные автономные сетки из них же в каждом крупном городе. Погибших тоже хватает, но с вами не сравнить… Государство не парализовано. В отличие от…