Игорь Шилов - Фальшивый наследник

— А вот пришло кому нибудь из них в голову эфир прослушать, с помощью радио? — пролетела у меня, на первый взгляд шальная, но на самом деле довольно рациональная мысль.

Слабосильный китайский приёмник давно прижился на нашей кухне и стоял он там же, куда только что лёг аппарат для связи. Взял его в руки, выдернул воткнутый в корпус бесполезный, электрический шнур, ласково потёр крышку, расположившуюся на задней панели устройства, а затем, стараясь думать только о хорошем, резко надавил на неё и сдёрнул с места.

— Ну слава богу, хотя бы что то на месте — громко и обрадованно сказал я вслух, обнаружив батарейки внутри прибора, раньше казавшегося мне абсолютно никому не нужным.

Дальше и делать то ничего не пришлось, повернул в нужном направлении нижнее колёсико, услышав вырвавшееся из крохотного динамика характерное шипение, начал медленно вращать верхнее. Пройдя вместе с ним полный оборот, перешёл на новый диапазон, затем на следующий, жадно прислушиваясь не выскочит ли изнутри чей нибудь голос или какая нибудь музыка.

— Напрасно старушка, ждёт сына домой. Далековато мы видно переехали — выключая, так и не сказавшее мне ни слова, радио, вяло проговорил я, и поставив его на прежнее место медленно пошёл в дальнюю, считавшуюся моей с рождения, комнату.

Ноутбук, последние шесть месяцев, открывал довольно редко, но совсем отлучать его от сети и электричества, всё же не решался. Выработанную годами привычку, так просто из себя не вытравишь. Усевшись в кресло, отточенными до автоматизма движениями, привёл бывшего кормильца в рабочее состояние и открыв совершенно пустую папку молниеносно написал в ней два слова, крупными буквами: «План действий». Можно было бы конечно для такого простого дела воспользоваться обычной ручкой и бумагой, но мне захотелось снова прикоснуться к исправно работающей технике. Если уж автомобиль пропал, так хотя бы на «ноуте» поработаю, пока есть такая возможность.

Моя тяга к творчеству была безжалостно прервана решительным стуком в дверь. Покажись он мне хотя бы самую малость хамским, я бы не сдвинулся с места, но человек, жаждущий встречи со мной, вёл себя культурно, стучал в меру требовательно, это меня и сломало. Нехотя закрыв запись, аккуратно устройство, при помощи которого её сделал, небрежно дверь, отделявшую комнату от коридора, вышел в него, на ходу задавая вопрос стучавшему: «Кто там?».

В гости просилась Елизавета, покинувшая мой гостеприимный дом, по общепринятым меркам, совсем недавно. Бесцеремонно отодвинув меня, она без приглашения вошла в квартиру и не говоря ни слова, быстрым шагом рванула на кухню. Мне ничего не оставалось делать кроме, как проследовать за ней. У человека горе, мало ли, как оно могло отразиться на его психике.

— Ты вот это видел? — глядя на меня безумными глазами, спросила девушка, ткнув ладошкой в закрытое окно.

— Видел — спокойно ответил я, присаживаясь на стул.

— И что ты об этом думаешь?

— Уже ничего — взяв в руку нож и продолжив им уничтожать разделочную доску, сказал я.

— Все говорят, что это убило маму и ещё, по крайней мере восемь человек из нашего дома, а ты ничего не думаешь? — закричала на меня Лиза с таким остервенением, будто бы я был единственным виновником этого страшного происшествия.

— Ты зачем ко мне пришла? Поорать? — спросил я её, сопротивляясь такому резкому наезду. — В подъезде не наоралась? Если так, то можешь сразу отсюда выметаться.

До этой минуты я не позволял себе разговаривать с девушкой в таком тоне, но сегодняшний день на многом, в нашей жизни, поставил крест. Елизавета смотрела на меня своими огромными глазами, беззвучно открывая рот, по всей видимости не понимая, как реагировать на мою откровенную грубость, а я, зарядившись от неё негативом по полной, почти без остановки продолжил выплёскивать свои, внутренние переживания.

— Хотя нет, — наплевав на её внешний вид, снова заговорил я, — можешь остаться. Тебе хочется знать, что я думаю о том, чего твориться вокруг? Пожалуйста. Рано утром я вышел на улицу и обнаружил, что на месте, где должен был стоять автомобиль, на который пахал, как проклятый, стоит дремучий лес. Потом мой друг попросил принести ему какое нибудь лекарство от головы. Когда я его искал ко мне забежала, убитая горем, соседка и слёзно потребовала узнать, жива ли ещё её престарелая мать. Пока я этим занимался, товарищ мой взял, да и умер, так и не дождавшись от меня помощи. Затем люди, знакомые с детства, превратились в психов и начали мордовать друг друга, яростно при этом ругаясь, вопя и стучась головой о стены. И вот, когда я начал немного приходить в себя, после всего этого, приходишь ты и спрашиваешь: «Что я об этом думаю?». Да ни хрена я об этом не думаю! Надоело мне думать! Жрать нечего! Воды нет! На месте магазина лес растёт! Тебе этого мало!?

Земля в лесу оказалась на редкость тяжёлой. За три часа, копая по очереди впятером, смогли углубиться в неё всего сантиметров на сорок и это в пятнадцати метрах от дома. В обычном грунте, даже не смотря на размеры братской могилы, мы давно смогли бы выкопать на много больше половины необходимой глубины, а здесь, когда под лапату то и дело попадают толстые корни, и это, кое кому из нас, кажется огромным достижением.

— Так до ночи копать будем — отдавая мне одну из двух, имеющихся в нашем распоряжении, лопат, сказал дядя Миша, муж Тамары Григорьевны.

— Это точно — поддержал его Егор, внук умершей сегодня ночью, бабы Веры. — А если нас ещё и не накормят, то мы её и до завтрашнего утра не закончим.

— Фархад, может сходишь за водичкой? — попросил я дворника, приступая к обязанностям землекопа. — Пить хочется страшно, а у меня дома совсем пусто.

— Схожу дорогой. Отчего же не сходить, люди должны помогать друг другу — ответил старый узбек, тяжело подымаясь.

Я бы и сам сбегал, но мне уже не удобно клянчить воду у соседей, а копать нам придётся и в самом деле ещё очень долго. Хорошо будет, если часов до пяти управимся и совсем не плохо, если похороним двенадцать человек, умерших в нашем подъезде за одну ночь, ближе к вечеру.

Молча занимались непривычным делом минут десять, но потом один из отдыхающей смены не выдержал и заговорил.

— Как вам кажется, Серёжа — спросил меня седовласый мужчина, живущий в квартире номер двенадцать, имени которого я, к своему стыду, до сих пор не знаю, — мы стали жертвами какого то безответственного эксперимента или нас сюда выбросили силы природного характера, до сего дня неизвестные нашей науке.

— Мне трудно судить об этом, — воспользовался я вопросом и прекратил копать. — Надо сначала получить хотя бы какую то информацию о месте, где мы оказались и только потом выдвигать идеи про то, как мы сюда попали.