Игорь Шилов - Равноценный обмен

— Пошли псина! Что толку тут валяться? Никто же не придёт и не расскажет, чего со мной приключилось, да и тебя, кроме меня, кормить тоже никто не станет — сказал я своему верному другу, погладив его огромную голову.

Получилось, что вышел я как раз на те улицы, где вчера так и не побывал. Пожалуй, до посещения причала, с англоязычными людьми, я бы сильно удивился тому, что увидел здесь. Но после того, чего со мной там произошло, меня уже ничего не удивит и ничего не напугает. Я попал в совершенно другой город, абсолютно не похожий на тот не ухоженный, серый и безалаберный, в котором гулял, ел и спал, половину вчерашнего дня, всю ночь и раннее утро, сегодняшнего. Сначала подумал, что рехнулся окончательно, но на расстоянии примерно метров ста пятидесяти, на соседней улице, виднелись бревенчатые дома, к ним мы с Вислоухим и припустили. Нет, ничего странного, на этот раз, со мной не произошло. Вчерашний город был на месте, никуда не делась его серость и грязь, и нисколько не изменились люди, которых на улице было так же не много.

— И что это всё значит? — озаботился я вопросом, который в последнее время стал основным для меня.

Что это за город такой, в котором часть улиц, своим видом, похожа на заброшенное село, с попыткой создать в нём что то на подобии городских окраин, а вторая выглядит так, как будто там собрались снимать помадно конфетный сериал, про ковбоев.

Я не скажу, что на этой улице, во всяком случае в начале её, всё было безупречно, совсем нет. Мой взгляд выхватывал из действительности такие же деревянные дома, правда наружные стены их, в основном, обиты не очень широкой рейкой, выкрашенной, как правило, в белый цвет. Количество окон, почти во всех строениях, также не превышало трёх, но их рамы были узкими и высокими, что придавало постройке, какой то более цивилизованный вид. Дорога так же была обычной, грунтовой и кое где имела даже глубокую, но не широкую колею, оставленную, наверное, телегами и повозками. Однако люди здесь по дороге без дела не шатались, они спокойно шли по деревянным тротуарам, аккуратно постеленным возле домов, не опасаясь замарать обувь или вляпаться в лошадиное дерьмо, которого здесь так же хватало. Одежда на них, кстати, была на много приличнее, чем на тех, с кем мне пришлось пообщаться вчера. Нет она у них не такая яркая, как на людях, сходивших с палубы корабля и даже кое у кого не много не чистая, но таких раздолбаев, как я, здесь не наблюдается. Так что на нас с собакой смотрели косовато, но замечаний никто делать не пытался, скорее всего из другой части города, в эту, в гости захаживают. Отличий между городскими районами заметил ещё не мало, но главное заключалось в том, что здесь все поголовно говорили на чистом английском языке, а если быть до конца точным, то, скорее всего, на американском.

Мне, если честно, было плевать, как и кто на меня, смотрит. Нет, я себя не отношу к тем людям, которые считают, что если они никого из окружающих не знают, то и выглядеть можно, как угодно. Отнюдь, я бы с удовольствием вышел на улицу не знакомого мне городка, в приличной одежде, но её, в данный момент, у меня к сожалению, нет.

Мысли об отсутствии в моём распоряжении нормальной одежды, почему то как раз совпали, с возникшей перед глазами вывеской, естественно на английском, «Одежда для мужчин». Висела она на домике с двумя узкими окошками и такой же не сильно широкой дверью. Однако по длине, это строение, отличалось от многих виденных мной ранее, она у него была никак не меньше двадцати метров. Одно это заинтриговало и поспособствовало тому, чтобы посетить сей, необычной формы, магазин. А какого чёрта, почему бы и не зайти, не присмотреться бы, так сказать к товару? За просмотр здесь, наверное, так же, как и везде, денег не возьмут.

— Висяк, жди. Я не на долго — предупредил я собаку и вошёл в здание.

Наличие двух узеньких окошек на фасаде и какая то уж очень запредельная длина дома, внутри уже не казались такими необычными и странными, потому что попав в него ты понимаешь, сделано здесь всё разумно и так, чтобы было удобно покупателям. С одной стены, той которая от меня находилась по правую руку, стояли стойки, с висевшим на них товаром и узенькие шкафы, метра под два высотой, с множеством полок, которые занимали предметы мужской одежды. А другая стена состояла из ряда узких окон, расстояние между которыми не превышало метра, что позволяло помещению быть светлым, а хозяину, наверняка, хорошо экономить на электричестве, которого, кстати, я тут до сих пор не видел. Ну во всяком случае на свечи он точно тратился на много меньше, чем хозяева ресторана, где меня вчера кормили.

— Что вам предложить? — спросил работник магазина, на ломанном русском языке.

Ну да, всё как везде, встречают по одёжке.

— Сэр, я зашёл прицениться, а если что то выберу, то возможно и купить — ответил я ему, на чистейшем английском языке.

— Простите меня ради бога, сэр! Я подумал, что вы один из тех, с соседней улицы. К сожалению, меня ввёл в заблуждение, ваш не очень респектабельный наряд.

— Дорожная неприятность, знаете ли. Так что пришлось надеть на себя то, что дали.

— Да, да. Конечно. Сейчас мы исправим это недоразумение. Желаете что то конкретное или? — выжидательно глядя на меня, спросил продавец мужской одежды.

— Даже сразу так и не могу сообразить, на чём бы остановиться, — медленно поворачиваясь из стороны в сторону и делая вид, что рассматриваю товар, произнёс я, и не много выждав добавил. — Видите ли, я сейчас не много ограничен в средствах, поэтому…

Я так же не договорил фразу, дав возможность собеседнику самому додумать её.

— В таком случае осмелюсь предложить вам беспроигрышный вариант — уверенно заявил он и пошёл в сторону одного из шкафов.

Буквально через минуту он принёс мне комплект джинсовой одежды, изготовленной из материала классического, синего цвета.

— Вот то о чём я говорил. Одежда ковбоев и золотоискателей. Прошу вас примерьте. Проходите за ширму. Здесь у нас стоит великолепное зеркало, привезённое из самого Нью-Йорка — отдёрнув плотную занавеску, в дальнем углу зала, сказал продавец.

— Благодарю вас конечно, за предложение, но хотелось бы уточниться по стоимости.

— Простите, совсем из головы вылетело. Джинсы — доллар сорок девять центов, куртка — доллар семьдесят девять центов и великолепная рубаха, всего за доллар двадцать девять центов.

— К сожалению, я навряд ли смогу это у вас купить, у меня в наличии только российские рубли — глядя на действительно не плохой товар, разочаровал я продавца.

— Это не станет препятствием на пути вашего решения приобрести что либо в нашем магазине. У нас рубли принимаются к оплате наравне с долларами — радостно заявил мне, улыбающийся мужчина.