Владимир Мясоедов - Превосходство разума

Рядом с ним пачкал каменный пол алой кровью и связками сизых кишок другой представитель данного народа, которого выпотрошили как рыбу. Третий, сжимающий в руках копье с неожиданно крупным и загнутым вверх наконечником, как раз сейчас был занят тем, что резкими быстрыми выпадами загонял в угол длинноволосого блондина в грязной хламиде, вооруженного двумя странными ножами. Монстрик, размахивающий явно не самой легкой палкой с острым наконечником так резво, будто она вообще ничего не весила, доставал своему противнику максимум до подбородка, однако пользуясь преимуществом в длине оружия, уже оставил сопернику пару весьма неприятного вида порезов на руках и торсе, он явно был твердо намерен заколоть соперника. В дверях же помещения, оказавшегося довольно большим и светлым благодаря нескольким воистину огромному окну из полупрозрачного мутного стекла, кипела настоящая мясорубка. Трое людей, один из которых был карликом, а другой настоящим гигантом, удерживали там целую толпу разумных рептилий, некоторые из которых достигали и двух метров вышиной. Если бы не узость прохода, твари бы давно смяли сопротивление, просто задавив бойцов числом, однако пока те умудрялись держаться.

— Надеюсь, это всего лишь кошмар, и я скоро проснусь, — прошептали мои губы, в то время как глаза наблюдали за тем как катится по полу отрубленная голова человека-ящерицы, пятная кровью светлый каменный пол, бешено вращая глазами и отчаянно разевая зубастую пасть в попытке закричать. Безуспешной, конечно, ведь легких больше не было. — Ну, если реальность не такова, что мне захочется обратно в кошмар…

С возгласом ярости блондин, которому секунду назад основательно так распахали ногу очередным выпадом, швырнул свое оружие прямо в лицо противника. И попал, причем даже как надо, а не рукоятками. Вот только ящерица успела чуть наклонить голову, прикрыв глаза, а потому ножи ударили ей не куда-то в район глаз, а по лбу, усыпанному коротенькими рожками. И лезвиям едва-едва удалось вонзиться в покрытую зеленой чешуей плоть существа, а потому просто выпали из неглубоких ранок под собственной тяжестью, спустя всего лишь одно жалкое мгновение. Но, тем не менее, полученной заминки хватило обладателю светлых волос, чтобы шагнуть вперед сокращая дистанцию, схватиться за древко копья и дернуть его вверх, а также с размаху пнуть соперника между ног…И оказаться припертым к стенке. Проигнорировав удар, один вид которого мог заставить непроизвольно поморщиться любого мужчину, тварь с громким шлепком впечатала блондина в ближайшую вертикальную поверхность и попыталась не то задушить человека при помощи упершейся под подбородок длинной твердой палки, не то попросту раздавить ему шею. И монстрик явно имел немалые шансы на успех, судя по немедленно начавшимся хрипам и отчаянному дерганью босых ног, оказавшихся оторванными от пола. Похоже, обладатель светлых волос очень нуждался в экстренной помощи, и кроме меня её оказать было некому. Имелись, конечно, некоторые сомнения в целесообразности данных действий, но кажется, один из четырех имеющихся в зоне видимости людей знал кто я такой, и мы даже дружили. А вот толпа агрессивных и вооруженных ящеров никаких позитивных эмоций не вызывала, и вряд ли представители другого вида станут разбираться, кто тут их соплеменников убивал, а кто просто валялся рядышком с провалами в памяти.

— Глаза боятся, руки делают, — пробормотал я сам себе, осторожно слезая со странного многоярусного стола, на котором и пришел в себя. Вокруг меня лежали какие-то иглы, щипцы, скальпели, склянки, большая спиртовка и целая горка рулонов странной ткани, обильно покрытой разноцветными рисунками, а за спиной находилась возвышающаяся над общим уровнем необычной мебели полка, густо заставленная горшками и какими-то ажурными проволочными держателями для множества ножей самых причудливых форм. Тело по-прежнему слушалось не очень охотно, словно каким-то образом умудрился отлежать сразу весь организм, но оно, по крайней мере, двигалось. И даже могло стоять на своих ногах и не падать. А легкое головокружение вполне можно было списать на отвращение, вызванное близким лицезрением трупов двух разумных ящериц, рядом с которыми валялось на полу их же оружие. Тот, кому вспороли брюхо, при жизни орудовал то ли киркой, то ли все же топориком с крайне узким лезвием, а у обладателя перерезанного горла имелись перевязь с кинжалом и копье. Последнее я и взял, поскольку оно умудрилось откатиться в сторону от лужи крови и потому осталось чистым. Ну и длина древка, позволяющего тыкать острым наконечником во врага с относительно безопасной дистанции, тоже сыграла свою роль.

Проклятая палка с острым наконечником несмотря на относительно скромные габариты весила просто неприлично много, а руки дрожали, словно у запойного алкоголика с многолетним стажем. Мое приближение борющийся с блондином ящер краем глаза заметил и даже попытался отреагировать на него, но поставленный обратно на пол светловолосый вцепился несмотря на шумно втягиваемые в легкие литры воздуха вцепился в держащие оружие руки врага будто клещ. Наконечник сжимаемого мной копья описывал в воздухе чуть ли не восьмерки, но все же ткнулся куда-то в правый бок твари. Одежда монстрика, по всей видимости, являлась чем-то вроде кожаной брони и не могла быть пробита слишком легко. А когда она все же сдалась, то острие заскрежетало по чешуе, являющейся природной защитой твари. Пришлось навалиться на древко всем своим весом, пропихивая металлический наконечник через жесткую шкуру и куда менее плотную плоть, стараясь не слушать отчаянное верещание со стороны убиваемой твари, наконец-то выпустившей собственное оружие. Однако добил её все же не я. Пока ящер неловко пытался вытащить из себя чужое копье, скрежетавшее уже по его ребрам, завладевший трофеев блондин сделал молниеносный выпад, ударив прямо в рот. И издаваемые нелюдем звуки боли и страха мгновенно стихли, стоило лишь металлическому острию раскрошить зубы и вонзиться куда-то в небо существа. Впрочем, поблизости все еще оставалось достаточно много его товарищей, либо умирающих, либо борющихся за свою жизнь.

— Благодарю вас, сударь! — Отсалютовал мне блондин выдернутым из пасти упавшего на пол тела оружием, оказавшийся тем самым оратором, с нереальной четкостью и звонкостью проговаривающим каждую букву. — Рад видеть, что вам стало лучше! Воистину, сегодня…

— Грааа! — От дверей раздался оглушительный рев, едва не разорвавший барабанные перепонки и блондина смело коротышкой, который видимо где-то глубоко в душе являлся ну очень гордой птицей, которая отправляется в полет лишь после доброго пинка. Мне казалось, после такого удара человек должен лежать неподвижно с ушибом всего организма и как минимум парой переломов, но проскакав как мячик десятка полтора метров и снеся собою светловолосого оратора, пару стульев и большой цветочный горшок с росшей из него карликовой пальмой, живой снаряд как ни в чем не бывало поднялся на ноги, отряхнул со своей абсолютно лысой головы щепки и землю, выругался хриплым басом на неизвестном языке, поправил подпоясанное веревкой рубище и бодрой трусцой полез обратно в драку, волоча по полу довольно необычный монгерштерн. Три длинных и толстых цепи, оканчивающихся вполне подходящими для людей широкими ошейниками, были заботливо перевиты друг с другом, образуя воистину чудовищное орудие весом как минимум в пару десятков килограмм. На светлом камне оставался след из крови, мозгов, выдранной с мясом чешуи и, кажется, даже костяных осколков, налипших на сей абсолютно чудовищный инструмент уничтожения всего живого.

Читать дальше