Владимир Бабкин - 1917: Вперед, Империя!

В общем, проблема была сложная, пока не явился ко мне полковник Слащев со своим «Планом «Б» — изящным и дерзким, как любая хорошая спецоперация. И я поставил на карту все, поскольку выполнение этой задумки позволяло практически завершить Великую войну уже в этом году, а переносить финал военной драмы на следующий год я решительно не желал.

Что ж, мы сыграли ва-банк (боюсь даже вспомнить все прогнозы катастрофических последствий при негативном результате операции) и вот теперь болгарские царь и наследник «гостят» у меня в Марфино, и мы мило беседуем за кофе.

— Это неслыханно и возмутительно!! Выкрасть монарха соседнего государства!! Да вся Европа будет считать вас варваром и будет права абсолютно!!!

Я с легкой улыбкой следил за тем, как бушевал мой царственный собрат. Наконец, дождавшись, когда пар в его котле несколько снизит свое давление, спокойно ответил:

— Думаю, что монархи Европы просто замрут в немом восхищении, глядя на то, как я спас царственного собрата из рук мятежников. Вы знаете, о том, что вы были практически обречены? И что если бы не генерал Слащев, ваши бездыханные тела сейчас бы клевали вороны в дворцовом парке?

Фердинанд Первый насупился и лишь буркнул:

— О чем вы таком говорите, черт вас возьми?!

— Я говорю о том, что в Болгарии произошел военный переворот, призванный предотвратить катастрофу, к которой на всех парах двигалось ваше царство. Позор Второй Балканской войны ваше Отечество могло и не пережить. А о том, что война проиграна, давно ясно всем здравомыслящим людям и в Болгарии, и в Австро-Венгрии и даже туркам. Лишь Германия упорно не желает видеть очевидное. Но Германия вас не спасет, просто не хватит сил. Понимая это, ваши генералы вышли на нас с предложением перемирия и желанием выступить теперь уже на стороне Антанты, перейдя таким образом из стана разгромно проигравших с число блестяще победивших. Скажу по секрету, такое же предложение есть у меня и от правящих кругов Австро-Венгрии и Османской империи. Война близится к своему логическому завершению и у Болгарии есть шанс успеть запрыгнуть на подножку последнего вагона уходящего поезда.

Что-то меня сегодня клонит в железнодорожную тематику.

— Почему, Ваше Величество, вы говорите о том, что полковник… генерал Слащев спас наши жизни?

Да, Борис явно поумнее папаши.

— Оттого, дорогой крестник моего брата, что заговорщики желали либо провозгласить в Болгарии республику, либо призвать на царство кого-то из Романовых. Ни при одном из этих двух вариантов за вашу жизнь я бы не дал и ломаного гроша. Перспектива, что кто-то захочет из вас сделать Знамя Реставрации, никому не нужна. Откровенно говоря, я очень опасался, что даже Слащев может не успеть и ретивые ваши подданные поспешат избавить себя от головной боли в принципе. Поэтому, да, вы обязаны генералу Слащеву своими жизнями, поскольку предотвратить переворот мы уже не могли, да и, как вы сами, понимаете, не слишком хотели. Наши страны воюют между собой в данный момент, если вы помните. В любом случае, называйте это как хотите, хоть наглым похищением, хоть блестящей операцией по спасению, но вы живы, и вы здесь, что дает нам и вам определенные перспективы.

— Какого рода перспективы?

— Перспективы, Борис, простые. Вопрос выхода Болгарии из войны на стороне Центральных держав и вступление в войну на стороне Антанты практически решен. В Софии сформировано новое правительство генерала Фичева…

— Изменник!

Проигнорировав возглас Фердинанда, я продолжил:

— …которое ждет Высочайшего утверждения и Высочайшего одобрения начала мирных переговоров с Россией и Италией. Практически все высшее командование вашей армии поддержало если не сам переворот, то смену курса Болгарии.

— Это ложь!

Царь все никак не мог смириться с очевидным. Мягко возражаю:

— Простите, Фердинанд, но это так. Задумайтесь хотя бы над тем, почему нашему дирижаблю удалось пролететь в одиночестве над всей Болгарией, совершить посадку на военной базе в Софии, а затем благополучно долететь до Крыма. И никто, подчеркиваю — никто, не попытался ни остановить его полет, ни сообщить о нем. Впрочем, наверняка отдельные сообщения поступали, но поскольку ваш Генштаб был центром мятежа, то все эти сообщения там благополучно и умирали. Скажу больше, завтра на рассвете генерал Тодоров отдаст приказ 3-й болгарской армии не оказывать сопротивления наступающим русским армиям, а затем, на основании приказа из Софии о вступлении Болгарии в войну на стороне Антанты, передаст свою армию в состав Южного фронта Генерала Империи Брусилова, а на что способен генерал Брусилов, вы прекрасно знаете. Через считанные дни русско-болгарские войска окажутся на территории Болгарии, и я не думаю, что встретят там что-то, кроме цветов и радостной встречи.

— Кругом измена…

Царь застонал и в отчаянии закрыл лицо ладонями.

— … трусость и обман.

— Что???

Фердинанд непонимающе уставился на меня.

— Я, дорогой мой царственный собрат, процитировал слова моего царственного брата Николая. Именно такими словами он сопроводил подписание своего отречения. Но, как видите, Россия жива, труса не празднует и уверенно движется к победе. Давайте дадим и вашему Отечеству этот шанс. Когда я говорил о перспективе, я имел в виду и вашу личную перспективу, господа. У вас есть выбор — либо вы идете вместе с Болгарией в будущее, или Болгария идет в будущее без вас. Я не стану ходить вокруг да около и разводить тут политесы. Мне и России нужна союзная Болгария с дружественным монархом на троне. Я вполне могу посадить на болгарский трон кого-то из Романовых, и вы прекрасно понимаете, что в данный момент не та ситуация в Европе и мире, чтобы кто-то из великих держав этому всерьез воспротивился. Но я предпочитаю соблюсти внешнюю законность и преемственность власти, избавив братскую русскому народу Болгарию от смут и потрясений. Посему предложение такое — мой царственный собрат Фердинанд I Болгарский подписывает отречение от Престола в пользу любимого сына и Наследника Бориса. Новый Царь Болгарии Борис III утверждает предложенный состав правительства, одобряет подготовленные назначения в армии и объявляет о вступлении Болгарии в войну на стороне Антанты. И с почетом возвращается домой, править в прекрасной и победившей стране.

— А если мы откажемся?

— Это предложение, от которого нельзя отказаться. Иначе на трон Болгарии взойдет кто-то из Романовых, а вы проживете долгую и увлекательную жизнь в охраняемом поселке где-то в Сибири. Это будет не таким изящным решением, как первое, но я переживу. А вот переживете ли вы — вопрос.

— Это угроза?

— Разумеется. Мы ведь в состоянии войны, не так ли? Так что выбора у вас нет. Или вы спасаете Болгарию от военного поражения, послевоенного унижения, ограбления, и вероятной гражданской войны, введя ее в число держав-победительниц, и сохранив при этом Династию на троне, или же я все это делаю без вас. Но, разумеется, Династия сменится. Выбирайте. Впрочем, как я уже сказал, выбора у вас нет. И, да, имейте ввиду, чтобы реально войти в число держав-победительниц вашей армии придется реально воевать плечом к плечу со своими русскими братьями. Особенно, если Болгария хочет рассчитывать на приращение территорий, в том числе и Средиземноморье.