Виталий Гавряев - Контра

Всё бы хорошо, но во входной двери, запоздало и без всяких мер предосторожности появился тот боец, который связал женщину, вошёл он в полный рост. Естественно, его появление было замечено сразу несколькими татями. Трое из обернувшихся преступников почти сразу погибли, так и не успев осознать что произошло. А вот четвёртый ватажник, перед тем как получить в лоб смертельную порцию свинца, успел резко выбросить в направлении замеченного чужака руку. И этого оказалось достаточным для того, чтоб нож вонзился в грудь допустившего оплошность амбала, по самую рукоять. Произошедшее не исправить, поэтому, уже четвёрка, продолжила отстрел бандитов, благо используемый порох, сгорая, не образовывал непроглядной пелены дыма. Так что, всё кто оборачивался, неизменно падали, получив пулю или даже две. Впрочем, число бандитов заметно сократилось, да и амбалы, больше не "сидели" на месте, они начали атаку, стремительно сблизившись на дистанцию клинча и вот, в ход пошли их палаши.

Для кого-то "прошла" вечность, для кого-то, считанные мгновенья, но по дому, один за другим прозвучали выкрики: "Чисто! Чисто! Чисто!" — После чего, предупреждая своих соратников о появлении, из комнат и узких коридорчиков, начали появляться люди Каца. Впрочем, из-за белых балахонов, местами порванных и обильно забрызганных кровью, спутать их с хозяевами дома было невозможно. Но все правила боя пишутся кровью, поэтому игнорирование этих так сказать прописных истин, чревато.

А в то же время, на улице, события развивались следующим образом. Вначале шум в уже известном доме усилился, затем, неожиданно были выбиты три окна на первом этаже и одно на втором. Из нижних, один за другим выпрыгнули семь человек, а из верхнего только один и надо сказать, что последний тать сделал это неудачно, то есть, оскользнулся, и то ли вывихнул, то ли сломал ногу из-за падения с большой высоты. Так что, коротко вскрикнув и прикусив губу, он пополз подальше от подвергшегося облаве строения. Ползущий и морщившийся от боли человек, не обратил внимание на то, что после приземления каждого из его подельников, слышался негромкий хлопок и очередной бандит валился на землю, тихо подвывая от боли. Ему было не до этого. Так что, прозвучавшие как-то спокойно, даже с лёгкой ленцой, слова: "Ну что красавчик, хватит червячком прикидываться, чую, отползал ты своё. Давай уже, подставляй под путы свои ручонки то, да смотри, не балу́й тута". — Вот только прозвучали эти тихие слова, как гром среди ясного неба.

И только обыватели, давно привыкшие к шумным соседям крепко спали и, не обратили на происходящее побоище никакого внимания. Они даже не оторвали своих голов от подушки, привыкнув к тому, что несмотря на сильный ночной шум, их здоровью и жизни ничего не угрожает.

Не стоит считать, что ночные акции возмездия, и в самом деле прошли никем не замеченными. Также, звучит нелепой сказкой то, что все обыватели беспробудно спали, а бдительные сторожа многих лавок, пекарен и прочих охраняемых мест массово ослепли и по этой причине ничего не видели. Бред. Да, это полный бред. Вот, можно озвучить один, или даже парочку примеров:

Первый, когда разгром уже известной бандитской "малины" подходил к своему логическому завершению, у одного из окон, выходящих к фасаду подвергшегося нападению дома, притаился весьма упитанный мужчина. На вид, ему было около пятидесяти лет, и он, немного сдвинув штору, наблюдал через незамёрзший участок оконного стекла за тем, как неизвестные люди, спешно грузили в несколько телег некое, выносимое из дома имущество. Так что крепыш, увлечённый процессом подглядывания, так и не заметил, как к нему подошла его, не менее откормленная супруга и несильно ткнув его в бок, поинтересовалась:

"Сеня, ты чего тут стоишь? Почему не спишь?"

"Раечка, тут это, соседей наших грабют". - не отрывая взгляд от окна, прошептал мужик.

"Это кого же? Башлыковых что ли? Или купчину Ухарева решили пощипать? — лениво, еле сдерживая зевоту поинтересовалась баба, всё ещё не веря, что подобное может произойти, тем более на её улице. — Так вроде напротив нас тати своё "гнездо свили", не в их интересах такое безобразие попускать. Хлопотно это для них".

"Как раз их и грабют. Вон, гляди, налётчики даже на смертоубийство пошли, прям на улице порешили тех, кто пытался от них убечь. Тока трупы, ноне, с глас долой в дом утащили".

Баба замерла. Не будь в комнате почти полной тьмы, в которой еле угадывались очертания её объёмного, пышного тела облачённого в белую ночную рубашку, то можно было заметить как сильно она побледнела и насколько вытянулось её лицо. А ещё через пару секунд, женщина закрыла безвольно открывшийся рот, и в сердцах отвесила мужу сильный подзатыльник, от которого, тот за малым не ударился лбом о стекло.

"Ты что, козёл душной, — зло зашипела Раиса на мужа, — совсем мозги потерял? Тебе жить надоело? Стоишь у окна, как мельница на продуваемом всеми ветрами холме. У татей тута свои дела, ночные, богомерзкие. Они их ночью делают чтоб частной люд их не видел. Не дай боже, тебя заметят да решат, что ты можешь стать опасным для них видоком. Никого же эти ироды не пожалеют Из-за тебя, всё наше семейство удавят. Живо топай в спальню. Чего же ты… посреди ночи по дому гуляешь? А?"

"Так это. Раечка. Я это, по малой нужде ходил. Да тут мне померещилось будто я что-то услышал. Вот. Глянул в окно, а там такое непотребство творится, Людёв как мух убивают. Вот". - пятясь, суетливо оправдывался Сеня.

"Ты-ты-ты. Ничего ты не видел. Понятно? Ничего ты не слышал. Ясно? И вообще, мы все крепко спали и не просыпались. О дочерях наших подумай, осёл ты вислоухий. Пусть эти ватажники друг друга хоть на части режут и орут на всю округу. Нас это никак не касается. Ты, меня, понял?"…

А вот и второй случай. Был среди "не заметивших" ничего странного ещё один человек. Который, по роду своей службы должен был забить тревогу. Это околоточный Егор Степанов, двадцати лет отроду. Он, как раз находился на ночном дежурстве и вышел на порог своего околотка, "подышать" свежим воздухом. Егор, только что раскурил трубку с дешёвым табаком и блаженно выпустив струю тёплого, сизого дыма, посмотрел в право, вдоль улицы. Благодаря слабой подсветке редких фонарей, точнее на его фоне, он заметил как улицу, вдали, одна за другой, пересекли несколько гружённых санных упряжек. Служивый замер, удивился, задумался. Он понимал что законопослушные горожане, во тьме ничего не перевозят, нечего им таиться. Но. Снегопада давно не было, а это значит, что небольшой санный караван, заметных следов не оставляет. Пока он оповестит старшего, пока тот даст команду, пока сослуживцы оденут шинели и кинутся на поиски, от злоумышленников и след простынет. А это значит, что он, вместе со своими друзьями будет вынужден долгое время бегать по тёмным улицам, так никого и не найдя. И делать это не просто во тьме, а по сильному морозу. Нет уж, пусть ищут дураков в другом месте. Лучше всего, сделать вид что он и не смотрел в ту сторону. Тем более в ночи не было слышно никаких звуков, обычно сопутствующих погромам и небосклон не подсвечивает зарево пожаров.