Юрий Штаб - Второй Шанс

— Ну, ты можешь взять сумму от трех до десяти тысяч евро, соответственно в залог нужно оставить что-то ценное, стоимостью выше, чем заем у банка.

— Хорошо, так что ты собираешься заложить?

— Квартиру, — выдает он. — У меня же есть двухкомнатная хата, почти в центре города, от отца осталась. Я сегодня консультировался у сотрудника банка, им разрешили приходить для заключения договоров. Там с документами никаких проблем не будет, сказали, что кредит дадут за пятнадцать минут.

Я смотрю на него, просто ошеломленный.

— Серега, ты чего? Какой еще кредит? Сейчас только начинается отбор участников. Голосовать же будут в финальной части. А вдруг ты вообще отборочный тур не пройдешь, там же всего двенадцать человек в итоге останется.

Пока я это говорил, он сидел рядом со мной, а теперь снова вскакивает на ноги:

— Да, да, я знаю. Тут штука в том, что кредиты дают только сейчас. Банковские эксперты так и сказали, мол, кредитуем только в течение ближайшей недели, а потом все — лавочка закрывается. Ты понимаешь, какой шанс?

— Чего же не понять, шикарная возможность потерять квартиру. Такая не каждый день встречается.

— Да ну тебя, — он машет на меня рукой. — Ты не понимаешь.

Я начинаю злиться из-за его откровенной глупости:

— Серега, включи голову. Ну а если ты все-таки не пройдешь отбор, что тогда? Квартиру ведь заберут.

— Нет. Просто я погашу долг перед банком быстрее, сразу же расплачусь, как только вылечу! Там если рассчитываешься досрочно, переплата меньше.

Он, похоже, совсем перестал соображать. Впрочем, не мне его судить, достаточно вспомнить, какая в голове царила сумятица, когда я пытался уговорить Меренкова взяться за мое дело.

— Хорошо, ты успокойся. Подумай сам — взял, например, десять, а отдать нужно будет двенадцать. Где ты деньги на эту разницу возьмешь?

— Не знаю, не знаю! А вдруг я вообще не вылечу? А если пробьюсь в финал, тогда что? Тогда деньги будут не лишними.

Он нервно трет пальцами подбородок:

— Слушай, Виктор, у тебя сигареты нет?

— Ты нашел у кого спросить — я же не курил никогда, а ты, кстати, давно бросил. Ладно, зайдем с другого края. Допустим — ты победил, выбрался на волю, а дальше что? Работы нет, сбережений нет, зато судимость есть, еще и долг на шее висит неподъемным грузом. Ты где такие деньги достать собираешься? Кредит, как я понимаю, дают далеко не на десять лет.

Серега угрюмо смотрит под ноги, потом пожимает плечами:

— Вырвусь на свободу, а там видно будет.

— Что там может быть видно?! Ты, может, клад планируешь найти? Или воровать пойдешь? Грабить? Так вернешься опять на «нары», только уже в роли матерого рецидивиста. Ну и ради чего старался?

— Да ладно тебе. Мне бы выйти отсюда, а там видно будет.

Я бессильно развожу руками:

— Ты опять за свое. Видно будет. Туманный у тебя план обогащения. А если ты покинешь гонку посреди шоу? Третьим или четвертым.

— А что тут думать? — говорит он. — Останусь в тюрьме.

— Да, но квартиру потеряешь, это уж как пить дать. Ты же не один собираешься с банком связываться. Наверняка многие сейчас клюнули на эту удочку, и каждый станет за себя голосовать. Ну и потом, шоу масштабное, зрителей просто до черта, думаю, твои СМС погоды не сделают. Они потеряются в общем потоке голосов. Не спеши. Банк не откажется давать кредиты в дальнейшем — это же их работа, они на этом зарабатывают.

И тут он взрывается:

— ДА БЛИН, ТЕБЕ ЛЕГКО ГОВОРИТЬ!!! ТЫ ЖЕ НЕ МОЖЕШЬ УЧАСТВОВАТЬ! А МНЕ ЕЩЕ ТРИ ГОДА ТУТ СИДЕТЬ, ЕСЛИ Я СЕЙЧАС НЕ ВЫРВУСЬ!

Я сижу и думаю о том, что Гольцев выбрал для меня очень интересную роль. Действительно, весьма любопытно наблюдать за этой гонкой со стороны. Шоу еще не началось, а эмоции уже бьют через край. Только надолго ли хватит нервов у будущих участников? Да, если сценарий будет составлен толково, то программа и в самом деле станет хитом. Мой собеседник слегка успокоился и продолжает уже заметно тише:

— Пойми, это такой шанс. Я не могу его упустить. Шанс начать жить заново. У меня ведь тоже ребенок есть, живет с бывшей женой, ты же знаешь.

Про себя я думаю, что его сын вряд ли будет благодарен отцу за потерю жилплощади, но благоразумно говорю о другом:

— Организаторы шоу — настоящие виртуозы своего дела. С названием попали в десятку.

Он непонимающе смотрит на меня:

— Ты о чем?

— Ты, Сергей, совсем в прострацию впал. Шоу называется «Второй Шанс».

— А ну да, ну да, — он кивает головой и задумчиво смотрит в сторону бараков. Оттуда к нам как раз подходят Антон и Стас. Пожимаем друг другу руки и Стас спрашивает:

— Серега, ты чего такой нервный?

— У меня что, руки трясутся? — резко отвечает тот. — Или ты у нас в медиумы подался?

Стас смеется:

— Будешь доказывать, что все нормально? Я к тебе только-только обратился, а ты уже вскипел. На самом деле это видно было издалека — ходишь туда-сюда, как маятник, руками машешь, Витьку что-то доказываешь. Так что это с ним?

Этот вопрос уже адресован мне. Сказать, что Серега собирается отдать банку свою квартиру за бесценок? Ну уж нет, он и так как на иголках, поэтому я отвечаю:

— Чему ты удивляешься? Сам знаешь, какая тема у нас на зоне сейчас главенствует. Мы вот когда о спорте последний раз говорили? Теперь всех заботит только предстоящее шоу, вот и Серега все о том же беспокоится. Ты сам планируешь принять участие?

Серега тем временем выпросил сигарету у Антона. Они обсуждают что-то связанное с банковскими услугами, а Стас присаживается рядом со мной и согласно кивает головой:

— Да, а почему бы и нет. Здесь развлечений не густо, а так, даже если не выиграю, то хоть какое-то разнообразие.

— А ты бы хотел выиграть? — спрашиваю я.

— Конечно. Только я на этом не зацикливаюсь. Досрочное освобождение — это заманчивая приманка, но если подчинить все мысли одной этой цели, то ты перестанешь видеть вообще все на свете. А если не дай бог не выиграешь, тогда что? Хрустальная мечта разбилась и жизнь потеряла смысл. Это не для меня. Повезет — выиграю, не повезет — так хоть повеселюсь.

— Эх, не азартный ты человек, такой никогда кредит не возьмет. Вон у Сергея спроси, что ему в банке предложили.

Стас искоса смотрит на Серегу, который увлеченно общается с Антоном и машет рукой:

— Успеется.

— Кстати, Стас, когда мы в «тренажерку» пойдем?

Стас долгое время занимался боксом и даже в тюрьме старался поддерживать себя в форме, а заодно и меня с собой звал. На ринге я был для него и учеником и спарринг-партнером. Он видел мою тягу к этому новому, еще незнакомому для меня искусству и потому долго и терпеливо учил премудростям кулачного боя. Наверное, индивидуальные занятия с тренером стоили бы на свободе весьма недешево.