Геннадий Иевлев - Скиталец чужих миров [СИ]

Твоё информационное поле не умеет хранить секреты, адмирал Керасов. Получил Антон мысль от разума бывшего адмирала со странной тональностью, будто чужой разум в его голове смеялся над ним.

Думаю цивилизации траков нужна технология создания подобных энергетических облаков. Это позволило бы более надёжно защищать Урокану от враждебных цивилизаций. Сгенерировал Антон мысль в адрес разума бывшего адмирала.

В создании таких облаков нет каких-то новых технологий. Вся проблема в получении энергии для их создания. А технология получения энергии здесь, на этой планете и её нужно непременно узнать. Возникли в голове Антона колючие мысли от разума бывшего адмирала.

Может быть стоит попытаться демонтировать один из цилиндров и доставить его на «Итинолле». Мысленно предложил Антон.

Единственное, что ты можешь сделать своей попыткой — взорвать эту планету и уничтожить все хранящиеся в её недрах технологии. Это сделают специалисты с Уроканы, которых ты доставишь сюда со следующей экспедицией и обеспечишь им надёжную охрану. Чужая цивилизация, навряд ли намерена делиться своими технологиями с цивилизацией траков. Получил Антон сонм колючих мыслей от разума бывшего адмирала.

И почему цивилизации не хотят просто поделиться с другими цивилизациями своими технологиями? Почему, обязательно, нужно устраивать звёздные войны? Отправил Антон в адрес разума Урана Крааса мысль полную возмущения. Почему цивилизация траков не хочет поделиться с цивилизацией землян своими передовыми технологиями? Цивилизация землян мирная цивилизация и никогда не будет воевать с цивилизацией траков. Оправил Антон ещё несколько возмущённых мыслей в адрес разума бывшего адмирала.

Даже за те несколько проведённых на Земле часов я понял, что земляне не прочь завладеть песчаной пустыней Туэте. И узнай они об этом спутнике, уже бы наверное к нему шёл не один их корабль с намерением экипажа доверху наполнить его трюмы ютом. В полученных мыслях Антон вновь почувствовал тональность смеха.

Антон не нашёл, что возразить разуму бывшего адмирала и потому лишь глубоко и протяжно вздохнул.

Капитана мне. Отправил он резкую мысль в адрес системы управления.

В тот же миг перед ним опять появилась голограмма с отображением Дефора Фригг.

— Отставить захват летательного аппарата артаранов здесь, в этом пространстве. — Заговорил адмирал Керасов. — Сопроводить. Пройти через квантовый туннель и захватить в том пространстве, где они окажутся.

— Но тан не сможет захватить летательный аппарат. Тот не разместится в его трюме. — Плечи Дефора Фригг чуть дёрнулись.

— Меня не интересует летательный аппарат. Мне нужны члены его экипажа. — Повысив голос, произнёс адмирал.

— Да, гард адмирал! — Дефор Фригг кивнул головой и голограмма с его отображением тут же погасла.

Восстановление актеона затягивалось, что вызывало раздражение у адмирала Керасова, который периодически вскакивал с кресла и начинал ходить по адмиральскому мостику. Капитана через голограмму он вызывал лишь единственный раз, приказав немедленно сообщить ему, когда ремонт будет завершён, но с тех пор капитан с ним на связь не выходил, да и стационарные звёзды на экране сиоп недвусмысленно говорили, что восстановительные работы ещё не завершены. Собственно, ни о каком восстановлении актеона речи не было: нужно было, просто, залатать дыры, имеющимися на борту актеона металлическими пластинами внешней обшивки, чтобы можно было с какой-то приемлемой скоростью и за приемлемое время добраться до космической верфи Уроканы. По утверждению Дефора Фригг: дыры в корпусе должны быть заделаны обязательно, иначе в этом месте силовое защитное поле будет иметь разрыв и при будущем конфликте с возможными кораблями неприятеля, эти места в корпусе корабля будут чрезвычайно уязвимы.

Адмирал Керасов не сомневался, что «Раттар» напоролся на пару пространственных мин или оказавшихся не уничтоженными или выброшенными при взрыве какого-то из т-книпперов, хотя капитан утверждал, что в корпус актеона попали именно обломки взорвавшегося вражеского корабля, но самих обломков почему-то в повреждённых палубах актеона не находилось, на что Дефор Фригг утверждал, что они могли сгореть при контакте с силовым полем актеона, но так как кинетическая энергия обломков была велика и сами они были, возможно, большими, то энергия от их взаимодействия с силовым полем корабля пошла внутрь силового поля, отчего актеон и получил повреждения. Сам, адмирал Керасов в повреждённые отсеки не пошёл, а осмотрел их с помощью одного из адронов и потому ему, определить косвенно, что могло быть причиной разрушения, было, практически, невозможно, так как возникший в изолированных отсеках пожар, внёс свою лепту в нанесение дополнительного урона кораблю, скрыв следы первоначальных повреждений.

Адмирал Керасов не стал высказывать в адрес капитана резкого недовольства, лишь обвинив его в невнимательности, решив проконсультироваться о причине полученных повреждений у конструкторов актеона, по возвращении на космическую верфь и уже тогда принять решение о соответствии Дефора Фригг своей должности. Попытка проконсультироваться по этому вопросу с разумом бывшего адмирала тоже успеха не имела — тот отделался мыслью о занятости решением более важной проблемы.

Чтобы время ремонта было более эффективным, адмирал Керасов приказал, по совету разума бывшего адмирала, направить к планете пару танов с аналитиками, чтобы те попытались с помощью анализаторов выяснить: энергия была выброшена из планеты или поглощена ею, но никаких сообщений от аналитиков ещё не поступало.

Не было возврата и отправленных танов, вслед за ушедшим по квантовому туннелю диггерером, что тревожило адмирала Керасова даже больше, чем восстановление актеона. Тут были два варианта их невозврата: или в своём пространстве диггерер оказался слишком резв и таны его не могут догнать; или же они попали в какую-то переделку, из которой не могут выбраться, а проще, оказались атакованы какими-то артаранскими кораблями и вступили с ними в бой или даже, уже уничтожены.

Присланная начальником аналитического отдела голограмма с графиками, имеющими странный разрыв, висела перед креслом, но адмирал лишь иногда смотрел на них, так как не находил в графиках ни ничего нового для себя, не имел он и никакого-то объяснения их странности, но голограмму, по требованию разума бывшего адмирала, не убирал.

В своём хождении адмирал Керасов, в большей степени размышлял о причине невозврата, отправленных вдогонку за диггерером танов, нежели о чём-то другом и просмотрел, когда перед адмиральским креслом появилась голограмма с отображением капитана «Раттар». Среагировал он на неё лишь после громкого обращения к нему Дефора Фригг. Адмирал вскинул брови, пытаясь осознать обращение и лишь затем повернул голову в сторону голограммы и увидев в ней отображение капитана, вернулся в кресло и вопросительно взмахнув подбородком, попытался капитану дать знать, что он готов к диалогу с ним.