Геннадий Иевлев - Скиталец чужих миров [СИ]

Что было удивительно в этом большом корабле, его кресла и каюты были не слишком большими и были сделаны будто для таких же людей, как и он сам, в отличие от кресел левета, которые были огромны и имели по четыре подлокотника, так как предназначались для таких людей, каким был пропавший на Эстерране трак.

Олита утверждала, что на этом корабле на Кентауру спускались с неба таты, которые заставляли кентауран повиноваться им и жестоко наказывали их за неповиновение. По её утверждению, таты были, действительно, похожи на Антона, только ростом были несколько выше, темнее кожей и не имели на голове волос.

Находясь в левете, Антон часто обращал внимание на непрерывно мигающий на пульте управления небольшой красный индикатор, который появился, тогда, когда левет вернулся с Эстерраны и насколько он помнил, ни на Эстерране, ни в пространстве его не было. Антон понимал, что его красный цвет означал какую-то тревогу, но с чем она была связана, понять не мог, хотя уже несколько раз тщательно осматривал весь летательный аппарат, но никаких тревожных симптомов, говорящих о какой-то его проблеме, не находил. Было странным и то, что индикатор мигал даже тогда, когда генератор летательного аппарата был заглушен. В конце-концов, Антон пришёл к выводу, что этот мигающий индикатор связан с каким-то внешним фактором, не имеющим отношения к летательному аппарату. Влекомый любопытством, он решил походить на левете вокруг пантеона, но никаких изменений в индикаторе не произошло. Тогда он решил обойти по периметру посадочное поле и опять никаких изменений в индикаторе не произошло и лишь когда он начал обследовать растущий вокруг посадочного поля лес, то в одном из направлений, как ему казалось, мигание индикатора становилось ярче. Определившись с направлением, он направил левет в ту сторону.

Идти пришлось достаточно долго и чем дольше левет шёл, тем индикатор, действительно становился всё ярче и ярче, но через какое-то время опять начал угасать и Антон понял, что точку его максимума он прошёл и развернув левет, направил его в обратный путь, пытаясь по яркости индикатора определить точку того, с чем он был связан. Ему пришлось изрядно покрутиться с леветом, прежде, чем он смог, в какой-то мере, определить территорию максимальной яркости индикатора. Возможно, что летательный аппарат имел какое-то более совершенное устройство, нежели глаза Антона, позволившее бы ему более надёжно определить местоположение максимальной яркости индикатора, но как его активировать, таких воспоминаний у Антона не было.

Территория максимальной яркости оказалась достаточно обширной, не менее сотни метров в диаметре и практически вся была заросшая деревьями. Найдя поблизости небольшую поляну и с трудом посадив на неё левет, сориентировавшись, Антон отправился на поиски неизвестно чего. Так как поиски заняли долгое время и продолжались, практически, весь день, то, когда Антон вышел из левета, то уже опускался вечер. Никакого оружия у Антона, кроме железного прута не было и отойдя от летательного аппарата на пару десятков шагов и услышав чьи-то тяжелые шаги и частое громкое дыхание, он тут же вернулся в левет и решил отложить поиск до утра следующего дня.

Олита, уже привыкшая к его многодневным отлучкам для помощи жителям какой-либо из деревень, могла и не побеспокоиться его отсутствием и потому Антон за неё был спокоен.

Ночь оказалась беспокойной и Антону удалось поспать не более часа, так как он периодически слышал, что по крыше левета кто-то ходит и хотя дикие звери навряд ли могли нанести ущерб летательному аппарату, но всё же, услышав шаги, он включал прожекторы летательного аппарата и тут же видел, стремительно удаляющиеся в лес, чёрные тени.

Наконец, наступил рассвет. Подождав некоторое время и поняв, что дикие звери ушли, Антон, вооружившись металлически прутом, который он нашёл среди оставленной траками техники, так как никакого другого оружия у него не было, вновь направился на поиски.

Так как он посадил левет, пытаясь его сориентировать строго на максимальный сигнал мигающего индикатора, то и направился он, ориентируясь строго по носу летательного аппарата, тщательно обходя попадающиеся на пути деревья и за ними возвращаясь на вектор того же пути, непрерывно крутя головой, пытаясь увидеть что-либо необычное.

Лес не был безмолвным: щебет и крик птиц доносились со всех сторон. Порой крик был настолько громким, что Антон останавливался и крутил головой, пытаясь увидеть крикуна: но увидеть среди листвы птицу или какого-то зверька удавалось лишь изредка.

Отсчитав двести шагов, он остановился и развернулся: однозначно, дальше идти смысла не было, но и ничего, как ему показалось, примечательного увидеть ему не удалось. Дёрнув плечами, он направился в обратный путь.

Вышел он несколько в стороне от левета и опять никаких признаков, могущих обратить на себя внимания, увидеть ему не удалось: деревья, похожие друг на друга; да пожухлая листва между ними.

Подойдя к носу левета и сориентировавшись по ходу летательного аппарата, Антон теперь решил пройти не двести шагов, а сто и дальше походить по кругу, постепенно расширяя его радиус. Дёрнув плечами и глубоко и протяжно вздохнув, он возобновил поиск.

Наступил день, а никаких признаков необычности Антону увидеть так и не удалось, хотя он расширил радиус круга своих поисков уже не менее, чем на сто шагов.

Проклятье! Он остановился полный досады. Таким манером поиска я могу блуждать не одни сутки. Нужно вернуться в левет и попытаться включить обзорный сканер. Он потёр лоб. Однозначно, летательный аппарат имеет его. Хотя, я не помню, чтобы трак включал его, когда мы шли на Эстеррану. Может он и без него хорошо знал путь и потому не включал, а может он уже тогда не работал, потому он его и не включал? Проклятье! Нужно было воду взять с собой, а не пить эту гадость из регенератора. Теперь, так или иначе придётся вернуться.

Стало жарко и вместе с жарой наступила усталость. Хотелось пить. Отпускал в свой адрес нелестные эпитеты, Антон покрутил головой, осматриваясь.

С этим хождением по кругу я, скорее всего потерял ориентацию и левет теперь, несомненно, придётся искать. Всплыла у него мысль досады. Нужно немного отдохнуть, иначе я свалюсь от усталости.

Он опять покрутил головой, осматриваясь и увидев неподалёку небольшую поляну и холмик посреди неё, направился к нему. Усевшись на его вершину, он воткнул свой металлический штырь в землю и положив на него руки, положил на них голову и… Штырь, вдруг, резко пошёл вниз, заставив Антона так же резко дёрнуться и тут же вскрикнуть от резкой боли в спине.

— Проклятье! — Процедил он на языке землян, аккуратно распрямляясь, стараясь не причинить себе большей боли.