Софья Непейвода - Обучение. Записки химеры 2

В принципе, у меня есть выбор. Можно либо практически не усиливать связь между телами, зато, с помощью специальных упражнений (которые, к сожалению, придётся корректировать для личного применения) сделать их менее требовательными, более выносливыми и таким образом увеличить пассивную защиту. Или, наоборот, пробудить другие тела, научиться ими осознанно владеть — часто это делает существо более чувствительным, и, в каком-то плане, уязвимым, зато открывает широкие возможности для активного действия. Меня больше привлёк второй вариант: наверное, каждый хоть иногда мечтает о каких-то сверхспособностях. И неважно, что на самом деле они вовсе не «сверх», всё равно хочется чего-то такого… необычного. Тем более, что согласно статистике извращенцы-самоубийцы, выбравшие такой путь, погибают практически с такой же вероятностью — то есть, в плане безопасности выбор равнозначен. В результате, после первой же темы по самокультуре, пришлось слегка скорректировать программу и добавить в неё дополнительные практические занятия по специфическим физкультурам. Заодно немного изменила недельное расписание таким образом, чтобы практика по самокультуре была минимум четыре раза в неделю. Всё-таки в будущей работе многое зависит от состояния здоровья и подготовки — так что пренебрегать ими не стоит.

Первый день в роли студента прошёл насыщенно и интересно. В принципе, к самостоятельной работе мне приспособиться относительно легко: из-за ограничений по болезни, многие предметы как в школе, так и в университете приходилось изучать самой, дома или в больнице. Но тут под такой формат обучения заточено многое — в результате, по крайней мере пока, заниматься удобнее.

С соседями по комнате мы собрались вместе только за ужином. Сегодня уже никто бы не сказал, что Ликрий тяжело переживает запрет. Впрочем, Ри вообще не видно — судя по поведению, ведущая роль перешла к Лику.

— Как Ри? — тихо поинтересовалась я, когда соседка отошла в ванную.

— Расстраивается. Я бы тоже переживал, — добавил Лик.

— Я тут подумала: этот… принц арванский, точно официальный запрет дал? Если нет, то наверное, если понемногу, не в ущерб учёбе, то вреда не будет.

— У арванов принцев нет, он у кого-то другого принц, а не у арванов, — уточнил друг, ненадолго замер под потолком, на стенке аквариума, а потом легко спрыгнул на пол. — Даже если запрет неофициален по местным законам, я его всё равно нарушить не смогу, — чиртериан виновато улыбнулся. — После того, как стал химерой, многое узнал об арванах. И до сих пор новое узнаю. — Лик закрутил псевдоволосы крупными кудрями, схватил меня за руку, затащил в свой закуток, задвинул перегородки и заговорщически продолжил: — Ри согласился, что тебя, так и быть, можно считать другом. Так что тебе — скажем. Я сам только вчера узнал. Ри не может не подчиниться этому арвану. Даже подумать о том, чтобы нарушить приказ, не способен. Я — могу подумать, но сделать всё равно ничего не получится. В этом случае, — серьёзно уточнил друг, во второй раз выпадая из образа наивного простачка.

— В этом?

— Я могу не поддержать Ри в какой-либо ситуации — и, таким образом, не дать ему совершить некие действия. Например, если высший арван прикажет ему вернуться к прежней специальности и совершить геноцид — я смогу помешать, хотя Ри будет не способен даже помыслить о протесте. А вот что-то сделать против запрета — увы, я-мы не сможем. Потому что Ри не поддержит нарушение.

— Ничего себе, — выдохнула я.

Если раньше ещё можно было бы осудить Ри за то, что он выполнял аморальные приказы, то теперь даже это не получалось.

— У моего народа нет такой безусловной власти одних над другими. Страшно, когда даже мысленно противиться не способен, — добавил Лик.

— Да, страшно, — согласилась я. — И неприятно, когда вот так… унижают за то, что от человека, по сути, не зависит.

— Радует хотя бы то, что мнение у Ри сохраняется своё, а не изменяется в угоду высшему. В общем, я решил, что тебе полезно знать, — тон друга резко сменился на прежний, наивный. — Ри подумал, что не стоит терять время. Если он не может тренироваться — то могу тренироваться я. Мне тоже надо заново учиться тому, что умел раньше.

— Хоть что-то, — кивнула я.

— Всё, полез делать буль, — весело закончил Лик, убрал загородку, после чего мгновенно достиг потолка и, перевалившись через край аквариума, медленно опустился в толщу воды.

Я невольно залюбовалась необычной картиной: волосы друга разметались и слегка колебались, создавая впечатление странных нитевидных водорослей.

— Как думаешь, если мы туда зелень и рыбок запустим, они от чиртериана не сдохнут? — поинтересовалась вышедшая из ванной Вира, тоже заглядевшись на соседа по комнате.

— Пусть сам заводит, я бы не рискнула, — махнула рукой я и поспешила занять освободившийся санузел.

Нежась в тёплой воде, вспоминала сегодняшний день и улыбалась. Всё равно сейчас намного лучше, чем когда мы жили на свалке. Даже для Ри — теперь, по крайней мере, он не цепенеет от голода. А с запретом… поживём — увидим. Может, его снимут, убедившись, что Ликрий добросовестно учится? Если нет, то попробую поговорить. Или с этим принцем, или с кем другим. Да хоть с Фуньянем. Ведь должен быть хоть какой-то выход.

9 – 28 марта 617134 года от Стабилизации

Дорожно-извращенский квартал, Бурзыл, Тартар

На следующее утро пришло сообщение, что для меня назначено обязательное занятие по разумологии (хотя этот предмет вообще в программу не входит!). Причём надо не просто освоить какую-то там тему, а работать в контакте с преподавателем, в уже определённое время. Странно, но надеюсь, что ничего страшного.

Перед тем, как идти на занятия, я связалась с Шасом, который сразу же отругал, что позвонила на двое суток позже установленного срока.

— Прости, — покаялась я. — Столько событий было, из-за них совсем из головы вылетело. К тому же почему-то думала, что блокировка кончается восьмого, а не седьмого.

— Блокировка кончается, блокировка начинается!.. Мало ли когда и в каком состоянии я это сказал — теперь что, всему верить надо? И ведь упрямая такая, ни разу не попыталась! — проворчал Шас. — А я уже через пару дней убрал вас из списка игнорируемых. Вдруг серьёзные проблемы появятся и помощь срочно потребуется. Но ведь гордецы-то какие… Ладно хоть Ликрий позавчера позвонил, не забыл, даром что чума с монстром!

— Прости, — повторила я. — Вчера правда забыла.

— Ладно, рассказывай, что там у вас и как, — уже гораздо более благодушным тоном потребовал бывший опекун.

— Разве Ликрий не рассказал?

— От него дождёшься! Кратко сообщил, что поступили, кредит получен, проблем нет — и всё.

— Про себя он немного умолчал, — заметила я и начала описывать нашу жизнь с тех пор, когда оказались на свободе. Шас комментировал, сравнивал со своим опытом, иногда отпускал циничные замечания… и это было привычно. По-домашнему.