Софья Непейвода - Обучение. Записки химеры 2

Я кивнула и вернулась к занятиям. Разговор продолжать не хотелось, как, впрочем, и требовать доказательств. Тем более, что много раз замечала, как тепло относятся друг к другу инквизиторы. А значит, если собеседница и искажала правду, то не так уж сильно.

Как и в Бурзыле, здесь большую часть материала приходилось изучать самостоятельно. Причём имелся существенный минус — консультанты, с которыми можно было бы посоветоваться, с нами не поехали. Аудио и видеосвязь усложнялась из-за аномалий с течением времени и по этой причине по умолчанию не предоставлялась — только за свой счёт. Оставалась переписка, но пользоваться ей не всегда удобно. Впрочем, я давно привыкла к самостоятельной работе, ответы на многие вопросы, пусть и с большей потерей времени, но можно найти в справочниках или учебных материалах. К тому же нам позволяли посещать занятия по аналогичной специальности в местном портально-дорожном университете. Единственная проблема — пусть специальность и аналогичная, но программа обучения, организация занятий и даже набор предметов несколько отличается. По этой причине мы очень редко пользовались великодушным разрешением местных властей.

В отличие от тартарской системы здесь един не только необходимый минимум, но и программа обучения для всего курса. Поэтому студенты идут ровно, занимаются совместно, соответственно, контролировать или помогать отстающим легче — и труд преподавателей сильно облегчается. Из любопытства я ознакомилась с расписанием пар соответствующего курса. Большинство из предметов не вызвали особого интереса или были аналогичными изучаемым, но краткое описание «философии портализма» привлекло, поэтому я решила посетить хотя бы одно занятие. И ничуть об этом не пожалела. Даже более того, теперь старалась по возможности не пропускать пары по этому предмету.

На философии портализма студенты изучали многие моральные, психологические, политические и иные вопросы, которые частично или полностью оставались за кадром по тартарскому минимуму. Занятия проходили следующим образом: сначала давали новый материал, а потом его обсуждали. Причём назвать эти знания лишними или бесполезными не поворачивался язык. Например, на одной из пар я наконец поняла, чем так опасны самоубийцы.

В тот раз студентам сначала показали документальный фильм, а потом мы долго беседовали и развивали тему. Фильм являлся записью лабораторных экспериментов в трёх зонах: восточной, центральной и западной. В крупном изолированном помещении создавали экосистему, которая должна быть устойчивой. И наблюдали, что с ней происходит с течением времени.

В восточной зоне за несколько поколений сначала вымерли более высокоорганизованные и при этом активные формы жизни (поскольку не оставляли потомства или оставляли его в недостаточном количестве и качестве), а за ними последовали и остальные. Дольше всех продержались долгоживущие растения: некоторые деревья и кустарники. Даже бактерии и грибы уже исчезли, а они ещё жили. Впрочем, в конце концов старые исполины тоже погибли… и жизнь прекратила своё существование.

В эксперименте западной зоны развитие оказалось совсем иным. Там с плодовитостью проблем не возникало, но каждое новое поколение всё сильнее теряло свои первоначальные признаки. Сначала такую адскую гибридизацию не выдержали более сложноорганизованные организмы: исчезли высшие растения и животные, а власть взяли простейшие, примитивные водоросли и плесневые грибы. Но постепенно и их разнообразие снижалось. Остатки жизни долго боролись за своё существование в виде почти однородной слизистой массы, однако и они потерпели поражение.

Центральная зона тоже не оправдала возложенных на неё надежд. Причём развитие шло по западному типу, просто более растянуто во времени. Но, в отличие от предыдущего опыта, в центре жизнь вымерла даже быстрее, поскольку сильно укоротилась последняя стадия — однородной массы.

Единственным организмом, который можно было считать выжившим и сохранившим себя, являлась ксера. Но она не могла размножаться и действовать без хозяина. В результате получался мертвый мир, густо усыпанный микроскопическими спорами ксеры.

Может показаться, что эти эксперименты имеют слабое отношение к реальной жизни: и в Святограде, и в Бурзыле вокруг города растут леса, да и сами города не пустуют и разнообразие не ограничено только деревьями или плесенью. Но на востоке за это надо благодарить власти Миртара (которые постоянно следят за обогащением окружающей среды), а главное — и тут, и в центре, и особенно на западе, на помощь приходит ренство. В Чёрную Дыру попадают отнюдь не только и даже не столько разумные. Огромное значение имеет ренство семян, спор, животных, растений, бактерий, грибов — именно благодаря ему экосистемы окрестностей Бурзыла продолжают своё существование, пусть иногда и претерпевая серьёзные изменения. Прекратись вдруг этот вид ренства — окружающая природа либо выродилась бы (в центре и западнее), либо вымерла (на востоке). И тогда всем пришлось бы тратить намного больше средств на искусственное поддержание экосистем, чтобы не допустить катастрофы. А ведь даже сейчас заводы и институты подобной направленности есть везде, играют очень важную роль и потребляют огромные ресурсы (особенно на востоке и западе). В итоге, исчезни постоянное вливание нового генетического материала, гигантские страны не справились бы с возросшей нагрузкой и привычный мир исчез бы. А вместе с ним — и разумные.

Больше книг на сайте - Knigoed.net

Когда-то, в Белокермане, меня ввели в заблуждение. Впрочем, неудивительно: большинство обывателей искренне считает, что выхода из Чёрной Дыры не существует. Но он есть… и именно мы, самоубийцы, можем преодолеть эту границу. Другой вопрос, что вернуться домой почти точно не получится — мир во Вне слишком огромен и к тому же не в единственном, а во множестве экземпляров — попробуй найти нужный и конкретное место в нём. Зато у самоубийц, и меня в том числе, есть реальный шанс снова увидеть настоящие звёзды, а не их отражение.

Итак, мы можем выбраться. Проблема в том, что без специальных техник и защиты мы можем не только пересечь границу миров сами, но и пронести с собой вездесущую ксеру. Этот организм прекрасно выживает и размножается во Вне, по-прежнему, как и в Чёрной Дыре, сохраняя свои особенности в зависимости от условий окружающей среды. То есть, чаще всего, вызывает на обитаемых планетах ту же картину. А учитывая, что ксера очень устойчивая к неблагоприятным факторам и её множество разновидностей, а на планетах во Вне ренства нет…

Например, попади ксера вдруг на Землю. В первую стадию заражения люди вообще могут ничего не заметить, разве что уменьшатся случаи аллергий и ослабнет действие ядов. А потом начнут появляться уродцы… и чем дальше — тем более массово. Исчезнет сама возможность естественного и искусственного отбора и отбраковки — ведь потомки уже не дети родителей, а, в том числе, происходят от ветроопыляемых растений, бактерий, грибов и клещей. Пройдут поколения, жизнь ещё некоторое время поборется за своё существование, но в конце концов исчезнет. Останется планета, некогда бывшая живой… и споры ксеры. Они мелкие, лёгкие и очень устойчивые к агрессивной среде. Ветер вполне может споры поднять в небо… и кто знает, не попадут ли какие-то из них в космос и не отправятся ли в межзвёздное путешествие. А уж если погибшую планету посетят инопланетяне, то они привезут на свою родину универсальную и непобедимую чуму.