Виктор Старицын - Если завтра война

В отличие от известного чукчи — героя анекдотов, автор сего труда не писатель, а читатель. [1] Анекдот. Пришел Чукча в редакцию и принес свою рукопись. Редактор взял рукопись, начал читать… и потерял дар речи. Потом пришел в себя, и спрашивает Чукчу: «Ну, а Вы, прежде чем сами взялись писать, хоть что-нибудь прочитали, Чехова или Тургенева, хотя бы?». Чукча гордо ответил: «Чукча не читатель, Чукча — писатель!». В детские годы, прошедшие в авиационных гарнизонах в разных концах СССР, автор, как правило, был самым активным читателем гарнизонных библиотек. Особенно нравилась автору научная фантастика — Верн, Уэллс, Беляев, затем Стругацкие, Лем, Азимов. Кроме того, с интересом проглатывалась всякого рода литература на военную тему, включая, даже, военные мемуары.

В юношеском возрасте автора особенно заинтересовал начальный период Великой Отечественной войны, так как, он таил в себе явную загадку: как могла «Непобедимая и легендарная, в боях познавшая радость побед…» Рабочее — крестьянская Красная Армия потерпеть сокрушительное поражение, откатиться в 41 году до Москвы и Ленинграда, а в 42 года до Сталинграда и Орджоникидзе? Тем более, что никаких серьезных объяснений причин катастрофы в литературе не было. Да и самой литературы по начальному периоду было загадочно мало, а та, что была, явно умалчивала о действительных причинах разгрома. Единственная официальная причина — внезапное нападение — явно была слабовата и притянута за уши. Затем были 38 лет трудовой деятельности — микроэлектроника, телекоммуникации. Тем не менее, автор продолжал читать все, что ему попадалось по 41 году.

Информационный прорыв произошел в нулевые годы. По начальному периоду ВОВ вышло столько литературы, сколько ни по какому другому. Поражение РККА в 41 году оказалось именно катастрофой, предопределившей тяжелейший ход всей войны для Советского Союза. Потери в Войне оказались безмерно велики — 27 миллионов жизней. Больше, чем потери всех остальных государств — участников Второй мировой войны. Глубоко уважаемые автором классики — Астафьев, Быков, Васильев считают, что такая потеря лучшей части русского народа подорвала его становой хребет — его генофонд. Вероятно, они правы. Отсюда логично вытекают и «застой» и развал СССР и «бандитский», а затем «воровской» капитализм.

К концу нулевых годов все причины и предпосылки катастрофы 41 года были самым подробным образом препарированы. Тем не менее, до сих пор не было серьезных попыток смоделировать начальный период войны и прикинуть потери советского народа, при условии, если бы СССР серьезно, по уму, готовился к отражению германской агрессии. Оказавшись в положении пенсионера и, имея вследствие этого избыток свободного времени, автор решил рискнуть и сделать такую попытку, причем сделать ее в жанре альтернативной истории, учитывая свою давнюю любовь к научной фантастике. Чем черт не шутит, вдруг получится?

Как ни странно, несмотря на огромный фактический материал, ставший доступным в постперестроечное время, разные авторы называют совершенно различные причины катастрофы 41 года.

В. Суворов и М. Солонин, как известно, считают, что Сталин сам собирался напасть на Германию, и поэтому не готовил армию к обороне. Солонин называет дату 23 июня, а Суворов — 6 июля 41 года. Вполне вероятно, что Иосиф Виссарионович действительно «держал камень за пазухой», но весьма сомнительно, чтобы он собирался нападать в 41 году. Наступление — значительно более сложный вид боевых действий по сравнению с обороной, а опыт 41 года показал, что РККА на тот период даже обороняться толком не умела. При всем различии отношений к персоне Иосифа Виссарионовича, дураком его не назовет никто. Тем более, у него перед глазами был опыт боевых действий РККА в Финляндии и Польше в 39 и 40 годах.

Ю. Мухин и А. Мартиросян кивают на генералитет, который, по их мнению, в значительной части, предал СССР и коммунистические идеалы, а в другой части, был просто не компетентен. То есть, генералы — предатели и генералы — дураки саботировали мудрые и дальновидные указания товарища Сталина и общими усилиями, одни по дурости, другие — сознательно, подставили армию под разгром. Выходит, мало товарищ Сталин сажал и стрелял этих генералов в 30-е годы. Но, дело в том, что те генералы, которых «Вождь всех народов» не посадил и не расстрелял, воевали ничуть не лучше, а во многих случаях и значительно хуже других, случайно не дострелянных и позднее выпущенных. Да и зачем генералам, которые при советской власти жили весьма неплохо в сравнении с основной массой народа, злоумышлять против «отца родного»? А тем более составлять заговоры, что опасно для жизни? Что же до некомпетентности, то тут возразить нечего. Если «преданность линии партии» позволяла продвигаться по карьерной лестнице быстрей, чем деловые качества и воинский талант, то генералитет, естественно, оказался некомпетентным.

Я. Верховский и В. Тырмос выдвинули весьма экзотическую гипотезу о том, что И. Сталин сознательно подставил армию под разгром, чтобы предстать перед мировым сообществом в роли жертвы агрессора Гитлера. Это предположение лежит вообще за гранью рационального. Во-первых, Иосифу Виссарионовичу было глубоко наплевать на мнение Черчилля, Рузвельта и прочего капиталистического окружения, а во-вторых, если бы он такую цель действительно имел, то достаточно было «подставить» под Вермахт только пограничные войска и отдать территорию до старой границы максимум. Отдавать половину европейской части СССР и всю кадровую армию для демонстрации своего миролюбия как-то чересчур.

Тем не менее, в большинстве книг, посвященных начальному периоду ВОВ, дается вполне объективный анализ предвоенного состояния РККА, советской промышленности, общества и хода боевых действий. Особо хочется выделить книги Р. Иринархова, С. Переслегина, Б. Шапталова, В. Бешанова, А. Киличенкова, Д. Егорова. Видимо, потому, что тема Великой Отечественной войны слишком глубоко задевает каждого соотечественника, наиболее беспристрастный и потому объективный и сбалансированный анализ начального периода ВОВ, по мнению автора, удался иностранцу — Дэвиду Гланцу в книге «Колосс поверженный».

По мнению Д. Гланца, важнейшими причинами катастрофического поражения 41 года явились:

— «иррациональное» поведение И. Сталина, вызванное верой в собственную непогрешимость в сочетании с параноидальной подозрительностью;

— отрицательное влияние «чисток» в среде военных на ход реформ в армии;