Евгений Нетт - Первый Шаг

- Корт… - Агнесса подошла к тушам оленя и, присев на корточки, недоверчиво коснулась массивных, испачканных в земле рогов животного. - … хало кесса… нио?

◆◇◆◇◆

- … добыл их… в одиночку? – Агнесса поднялась на ноги и, открыв ворота, ведущие во внутренний двор дома, жестами попросила Корта занести оленей во двор. Парень не озаботился даже первичной обработкой туш, что вполне могло привести к порче мяса. Очень большого количества мяса! А на такой жаре оно придёт в негодность буквально за пару часов. – Корт, помоги мне.

Женщина жестами объяснила, куда нужно нести туши, после чего побежала в сени – за необходимыми для разделки инструментами. К моменту, когда она вышла во двор, оба оленя уже были подвешены на специальных крюках. Пара отточенных движений – и на землю небольшим ручейком хлынула кровь, которую следовало бы спустить ещё Корту, но он, похоже, об этом ни сном, ни духом. Зато сейчас смотрит за процессом разделки во все глаза, игнорируя даже клюющую его ботинок курицу…

Агнесса взмахнула окровавленным ножом и шугнула птицу. Корт же дёрнулся, словно вынырнув из глубин собственных мыслей, и вытащил из ящика второй нож, хранящийся здесь на случай поломки первого. Он внимательно осмотрел его со всех сторон, после чего подошёл ко второй туше и вопросительно посмотрел на Агнессу. Та поначалу не поняла, чего хочет этот странный парень, но замешательство длилось недолго – женщина махнула рукой и продолжила разделывать своего оленя, предоставив Корту возможность попробовать сделать всё самостоятельно – благо, за тем, как она снимала со зверя шкуру, парень следил внимательно. По крайней мере, Агнесса на это надеялась…

◆◇◆◇◆

В какой-то момент Агнесса закончила разделывать свою тушу и теперь наблюдала за тем, как это делаю я, постоянно меня поправляя. То – не так, это – тоже не так… А чего она, собственно, хотела от человека, впервые взявшего в руки разделочный нож? Конечно, я могу довольно-таки точно повторять её движения, но опыт это не заменит никак.

Спустя пятнадцать минут я закончил с разделкой, и Агнесса запрягла меня таскать мясо в сени, где принялась подготавливать его к хранению. Мне данный процесс был не слишком интересен, и я решил прогуляться по деревне. Осмотреться, прикинуть её размеры и посмотреть, как ко мне будет относится население, когда я иду в гордом одиночестве и не шокирую всех вокруг парой оленьих туш за своей спиной…

С такими мыслями я вышел на улицу и неспешно побрёл вдоль похожих друг на друга как две капли воды домов. Практически сразу глаз зацепился за странные метки под крышами зданий. Они выглядели крайне просто – точка с горизонтальной чертой над ней, и отличались лишь цветом. Например, дом Кира был помечен чёрным, в то время как все остальные – мертвенно-серым, близким к белому. Я шёл уже несколько минут, но других зданий с чёрной меткой не встретил. Строить предположения, ничего не зная о жизни этих людей попросту глупо, так что я решил сосредоточится на чём-либо другом…

Например, на веренице высоких крытых телег в сопровождении десятка всадников и двух десятков пеших воинов с разномастной экипировкой. Мечи, короткие копья, секиры и топорики, кольчуги, доспехи из кожи и даже самая простая одежда – абсолютно всё говорило о том, что к каравану прибились все, кто только мог. Были даже безоружные люди, волокущие на спинах свой нехитрый скарб…

Мимо пронеслась кучка белобрысых детей, моментально окруживших одного из воинов. Не прошло и секунды, как мужчина остановился и, присев на корточки, стянул с головы шлем. В то же мгновение белоснежные волосы рассыпались по плечам, а мускулистые руки крепко прижали к себе мальчика и девочку, не перестающих что-то радостно щебетать.

А сразу после этого началось нечто невообразимое.

Нескончаемый поток людей устремился к каравану – женщины, мужчины, старики и дети собирались вокруг него и встречали своих мужей, отцов и сыновей. Стало очевидно, что этот караван состоял по большей части из местных мужчин, немало времени провёдших вдали от дома: в ином случае что-то подобное вряд ли бы произошло.

Я, дабы не мешать празднеству, замер чуть в отдалении, на пересечении нескольких улиц, в тени крайнего дома. Почему-то мне было приятно смотреть за тем, как радуются совершенно незнакомые мне люди. И это было, пожалуй, первое настоящее чувство, вызванное не разумом, но сердцем. Странное ощущение. Ведь я действительно никого из них не знал даже заочно. Более того – язык, на котором они разговаривали, мне был неизвестен. Мы даже родились в разных мирах… Но сердцу и обитающей в нём душе на такие мелочи было плевать.

Впервые с того момента, как я оказался в этом мире, я почувствовал себя человеком.

[Но ты не человек, пользователь. Ты больше, чем человек].

- Опять ты, Акедия? Может, что-то полезное скажешь? Ну, ради разнообразия… Языку там научишь, например. – Произнес я вслух с ничуть нескрываемым сарказмом. Этот Грех… Она не то, чтобы меня раздражала, но вызывала неприязнь своим безразличием. Пусть я и понимаю, что пользователей вроде меня у Акедии были сотни, если не тысячи, но особого к себе отношения всё равно хочется. Такова природа человеческой души, и с этим ничего не поделаешь. «Я – центр мироздания», ага.

[Научу, если ты вернёшься из Земель Изгнанников на обитаемые территории]

Нет. Здесь безопасно, да и язык я со временем выучу сам. А там меня с куда как большей вероятностью убьют. Ты ведь не этого добиваешься, верно?

[Я хочу чтобы ты прогрессировал, пользователь. Здесь же нет ни наставников, ни стимула расти]

Я досадливо поморщился. А ведь кое-кто говорил, что я вообще могу не участвовать в конфликте Грехов и Добродетелей, занимаясь тем, чем хочу. А теперь предлагаешь сместиться ближе к врагу?

[Ты можешь точно так же оставаться здесь, среди полукровок, проклятых и забытых всеми богами этого мира. Но там, на большой земле, я смогу одаривать тебя новыми силами и знаниями]

Всё, чего не приходиться добиваться своим трудом – зло по определению, Акедия. Ты ведь плотно обосновалась в моём сознании и не можешь не знать, как я отношусь к бесплатному сыру, верно? Зачем мне эта сила, если я не планирую сражаться? Зачем знания, если я не могу умереть от старости?

[Ты противоречишь сам себе, пользователь. Если всё, что достаётся бесплатно – зло, то почему ты не выбросил ту прелестную карту, полную денег? Не отвечай. Это твой выбор. Просто помни о том, что я тебе сейчас сказала]

Ощущение присутствия Акедии пропало, а я осознал, что моё лицо со стороны похоже на сморщенный лимон. Да, я действительно взял карту… Но ведь ценой стали пять лет скитаний и убийство предавшего меня друга! Разве этого недостаточно…?