Руслан Агишев - Клан. Обрести силу

могущество, был глаза в глаза обвинен верховным командующим ордой вторжения Сульдэ

в получении от ольстерских аристократов почти тридцати золотых слитков за

покровительство и защиту. Начавшийся спор мгновенно перешел на личности, высвободив

целую волну взаимных обвинений и оскорблений «выживший из ума старик, не видящий

дальше своего носа», «изменник», «жадная тварь», «бурлок (оскопленный осел)» и т. д. В

конце концов, когда кади Рейби в пылу словесной схватки неосторожно коснулся темы

смерти Урякхая, оскорбленный отец прямо с места вскрыл тому брюхо, а после этого

отрезал головы и двум телохранителям судьи... Однако, ничего еще не было известно...

Сейчас же Роланд в бешенстве от принесенных известий медленно повернулся и не найдя

больше никого в шатре, уткнулся взглядом в Колина. Он явно хотел выдать что-то очень

жесткое, но сказал лишь следующее:

- Эти олухи...стражи, - он с трудом выдохнул воздух. - Проспали моего брата! Это же

надо! Шаморские лазутчики проникли в лагерь и унесли к себе целого графа! - король

говорил медленно, словно удивляясь. - Ты это понимаешь, владыка? Целого графа, кузена

самого короля! А завтра, что?! Меня вытащат и с кляпом понесут через лагерь.

Тут короля привлекло какое-то шебуршание — оборванец пытался привлечь его

внимание, страшась обращаться к королю вслух.

- Ваше Величество..., - запинаясь, начал тот. - Я совсем забыл... Нас ведь с Кордовы много

там было. Кого прихватили, кто сам дался этим в руки... А вчерась всех нас вдруг собрали и

послали на заготовку жердин под самый вечер... Длинных таких, - бежавший из лагеря

кордовец начал размахивать руками, пытаясь показать размер жердин. - Локтей пятнадцать, Ваше Величество, кажись... Одни, значит-ца, рубили, а вторые потом обтесывали их.

Тимур, едва мужичок только упомянул длинные палки-жердины, сразу же понял, куда

дует ветер. Судя же по темнеющему лицом королю, тот тоже сообразил.

- Потом, что потом? - в нетерпении спросил король, когда тот замолчал. - Делали что?

Тот чуть сгорбился от такого напора.

- Не знамо нам, Ваше Величество... Можа лестницы строят, а можа чо другое..., - он на

мгновение замолчал и сразу же продолжил, словно вспомнил что-то важное. - Да, что это я, дурная башка?! К кузням же эти жердины их тащили... Да, да, Ваше Величество, к кузням!

Точно!

После этих слов король кинул ему небольшой позвякивающий мешочек с монетами и

махнул рукой в сторону выхода, каковым тот сразу же и воспользовался.

- Слышал? - мрачно спросил Роланд.

- Слышал, - кивнул Тимур. - Копья они готовят... Если пятнадцать локтей, то это..., - он

быстро прикинул в уме длину этих копий. - То всадник даже подскочить не сможет, как

окажется, как кабан на вертеле!

Король плеснул себе вина и залпом его выпил. На взгляд Тимура выглядел в эту минуту

король не очень... Однако, странно было то, что во всей его фигуре читалось не отчаяние

(как можно было бы думать) от такого известия, а скорее растерянность.

Около минуты Роланд молча сидел и «гипнотизировал кувшин с вином», словно он, действительно, содержал в себе ответы на все вопросы (истину). Наконец, его взгляд

«отклеился» и отправился блуждать по шатру. Король смотрел то на подернутые пеплом

затухавшие угли в жаровне, то на несколько толстых, чуть ли не в руку, свечей с

блуждающими огоньками.

Вдруг, его глаза скрестились на Колине и в королевском взгляде начало появляться что-то

осмысленное, что если честно, самого гнома, скорее настораживало, чем пугало. Тимуру

почему-то в эти мгновения отчетливо казалось, что король о чем-то размышлял или точнее

что-то «взвешивал».

- Шаморцы выступят на рассвете… Я приказал поднимать кавалерию и готовиться к

быстрому отходу в глубь страны, - нарушил он молчание. - Уходить будем налегке. Мы

оставим почти все припасы. Заберем только то, что можно увезти верхом..., - во время его

речи Тимура не покидало стойкое ощущение, что в слова короля таился какой-то тайный

смысл. - Даже мой шатер я приказал не оставить, - он грустно махнул рукой вокруг себя и...

ТУТ СДЕЛАЛ ОДНУ ОЧЕНЬ СТРАННУЮ, на взгляд Тимура вещь: он подошел к жаровне

и опрокинул ее на землю, красочным веером рассыпая красновато-черные угли. - И еще вот

это… Вот так кажется похоже..., - следом Роланд с какой-то веселостью на лице роняет

кувшин со столика, который разбивается в рубиновые дребезги. - Владыка Колин...

Тут Тимур негромко кашлянул, чуть отходя от удивления, вызванного, мягко говоря, странными поступками короля..

- Ваше Величество, лучше мастер... мастер Колин.

Тот мягко улыбнулся и, поправившись, продолжил.

- Так вот, мастер Колин, чуть погодя за кавалерией потянутся ополченцы и часть торгов.

А обоз я приказал пустить самым последним, - Тимур медленно кивал головой, пока еще не

понимая, к чему ему это говорит Роланд. - Повозки для этого обоза я собирал почти неделю.

С двух провинций было реквизировано почти четыреста повозок, телег и больших

фургонов, на которых мы должны были вывезти все самое ценное с Кордовы.

Он на какие-то секунды замолчал, словно давал Тимуру время осознать какие это могут

быть ценности, вывозимые с этого крупного торгового и военного центра, бывшего к тому

же и местом сбора налогов с четерех северных провинций.

- Городская стража, мастер Колин, целые сутки опустошала городскую казну. Только

одних золотых монет на повозки было погружено примерно двадцать ящиков. Про серебро

я уже не говорю... Мы очень спешили, поэтому все это делалось при свете дня, - от этих

подробностей Тимур замер, начиная что-то понимать. - Где-то даже В СПЕШКЕ , - король

делал ударение. - Что-то роняли на мостовую, рассыпая драгоценности и потом собирая их

при людях... Вы понимаете, мастер Колин, к чему я веду?

Тимур криво улыбнулся от вырисовывавшейся картины, хотя в этот момент он еще не

видел всех ее частей. «Тяжелая конница свалила, - проносились в его голове мысли. -

Следом драпает пехота и стрелки, бросая все что только можно. За ними, скрипя колесами, пылит обоз, битком набитый драгоценностями... Черт! Да, нужно быть полным идиотом, что бы упустить такую сладкую и беззащитную добычу!».

- Да, мастер Колин, - казалось Роланд читал его мысли. - Обоз, действительно, полон

ценного имущества города и совершенно не защищен. Более того, обо этом, я уверен, уже

известно и шаморцам.

За тканью шатра в эти минуты, волнообразно нарастал шум. В ночной темноте, сломя

голову, носились вестовые. Отовсюду раздавалось недовольное ржание коней и перестук

их копыт. И над всем этим плыл то усиливающийся то снижающийся ор спорящих,