Руслан Агишев - Клан. Встать с колен

рассматривать, как гномы закачивали кладку верхней части донжона. - Что же делать? -

последний вопрос он уже произнес достаточно громко, чтобы его услышали остальные. -

Амина? (с языка гномов имя "Амина" переводилось как "светлая", что полностью

соответствовало ее характеру).

Та вновь вспыхнула как мак, что, впрочем, никто не заметил. И гном и человек думали

совершенно о другом...

- Я... Не знаю, - виновато пробормотала она. - Похоже, в твоем клане уже все знают об

этом обвинении и тебе придется прийти на суд Совета. Отменить же его решение..., - она

замолчала, а через несколько мгновений продолжила с запинками, словно сомневаясь, поможет это или нет. - Может только глава клана, но... у вас же нет главы.

Тимур недовольно поморщился. "Нормально на меня наехали, - в голову ему не лезло

ничего путного, что могло бы помочь в этой ситуации. - И убежать не получиться и в рожу

дать нельзя, - весь его земной опыт, пусть и не большой, никак не мог ему помочь. - И

главного нет...".

Колин вновь встал у окна, продолжая бормотать о то, о чем только что размышлял.

- Главного нет... Нет этого чертового Главы! - тут он к удивлению вздрогнувших и гномы

и Батисты со всей дури ударил по подоконнику, который с хрустом разломился. - Черт!

Черт! Все же только началось! - вдруг Тимур, только что проломивший толстенную доску, замер. - А если...

Батиста, не решаясь подойти к нему, с тревогой смотрел на его руку. Ему показалось, что

он сломал ее, и поэтому словно окаменел. Судя по побледневшей Амине, та подумала

что-то похожее.

- Амина! - неожиданно рявкнул Тимур так, что кружащееся вкруг строящегося донжона

воронье испуганно разлетелось. - Как ты там сказала? Отменить решение Совета старейшин

может только Глава клана. Так? - та непонимающе закивала, как китайский болванчик. - Ха!

- тут он вскрикнул. - Я им устрою революцию! - в возбуждении он начал метаться по

кабинету, налетая на мебель и стены. - Нет, переворот! Да, да! Переворот! Вынесу все это

дерьмо из клана! - и гнома и Батиста в испуге прижались к стене, боясь попасть под удар

мечущейся туши гнома. - Есть у меня еще пара старых добрых идей...

10

Город Вильков

Баронство Кольское

Около ста лиг к югу от Гордума

Еще вчера энтузиазм по поводу противостояния Совету старейшин клана, буквально

переполнявший Тимура, сегодня не просто по убавился. А вообще испарился. Более того, решение мучающей его проблемы, перед сном казавшееся эффективным и даже изящным, с

утра уже представлялось откровенно плохим. "Какая к лешему революция? - он с чугунной

головой сидел на своем любимом месте в кабинете Батисты, который явочным порядком

присвоил себе, и просто смотрел в окно. - Бунт? Восстание?! Кто меня там поддержит? -

перед его глазами словно в старинном немом кино пробежали лицо некоторых

соклановцев, на которых он еще мог попытаться опереться. - Два брата-дуболома, еще

недавно считавшие меня откровенным дурнем?! Каменотес Торгорим, пару дней назад и

сам бывший изгоем? Может матушка Шаша? - от этих мыслей он аж застонал. - Или

клановый кузнец? - тут при мысли о кузнеце он вспомнил и его внучку с тем жадным

взглядом на яблоко, а затем его на какой-то момент захлестнуло чувство обиды на них на

всех. - ... Я же с этими продуктами придумал?! Они, что забыли? Так быстро? - к счастью, это подленькая и мелкая мыслишка также быстро испарилась, как и возникла. - Что же

делать?".

Он в надежде повернулся к одиноко стоявшему на столике глиняному кувшины с вином, который в прошлый раз чудом избежал участи своих несчастных собратьев. Высокий

коричневый кувшин всем своим видом говорил ему - один глоток и все твои проблемы

улетучатся... "Ага! А потом вернуться назад и ... как на тебе! - он с силой растер свой

затылок, который еще тихо зудел после вчерашнего. - Не-е-ет!".

Тимур снова повернулся к окну, в надежде может от что-то увиденное там натолкнет его

на правильную мысль. В принципе, надежда была далеко не беспочвенной. Такие озарения

он замечал за собой уже не раз... Сам он особо не задумывался о них, а считал само собой

разумеющим (мол, я из мира, который обогнал этот на тысячелетие вперед и, естественно, что мне приходят некоторые оригинальные идеи). (По всей видимости, дело здесь в другом

- в механизме ассоциаций. Тимур, вероятно, продолжает адаптироваться к этому миру и

своей новой жизни, а поэтому постоянно, практически в автоматическом режиме

сравнивает, "как было там" и "как здесь". Кстати, за границей сам ловил себя не раз на том

же самом! Смотришь на что-то и сразу отмечаешь, что у нас-то по-другому - от автора).

Его взгляд бездумно блуждал пока, вдруг, не зацепился за небольшую точку на

небосклоне. Несколько мгновений он просто следил за ней, пока, точка не превратилась в

голубя, поведение которого было довольно странным. Он сделал над донжоном несколько

кругов, потом еще несколько, словно присматривался к чему-то. Тут Тимур словно укололи

чем-то острым!

- Черт! Это же почтовый! Он же не узнает нашу башню! - он мигом высунулся почти весь

из окна и заорал благим голосом. - Эй! На донжоне?! Черт! Кром? Грум? - внутренний двор

был словно вымершим; не было даже двух братьев, которые вечно отирались где-то возле

ворот. - Вашу ...! Где их всех носит?! Эй! - тут из проема на башне высунулась какая-то

рожа, в которой к своей радости Тимур узнал Крома. - Птица! Голубь! - сам же во время

крика энергично тыкал пальцем вверх, где бедная птица продолжала нарезать неуверенные

круги. - Голубь! Там! Вот же олень! Да не олень, а голубь! - в этот момент в башню кто-то

влетел словно метеор и послышались громкие звуки, похоже, скачков по лестнице

донжона. - Приманивай ее! Кром!

Не выдержав, Тимур влез обратно и понесся из кабинета наружу. Эти несколько десятков

метров он буквально пролетел, едва касаясь ногами земли. После него лишь оставался

жалобный скрип ступеней и недовольный хлопок входной двери, которая каким-то чудом

не слетела с петель.

- Приманивайте..., - хрипло бормотал он, уже почти смирившись, что упустили эту

странную птицу. - Кром, черт тебя дери...

Однако на верхней части донжона, уже практически законченного, он нос к носу

столкнулся с улыбающейся гномой, которая нежно по холке гладила обыкновенного сизого

голубя. Тот, как это ни странно, совершенно не рвался, а наоборот, как-то необычно

притих.

- У-ф! - с облегчением выдохнул он, садясь на последнюю ступеньку. - Поймали..., - в этот

момент его его с такой силой ударили дверью, что чуть не вытолкнули с башни; наружу

вырвалась обеспокоенная туша Крома. - А! - Валявшийся у самой кромки башин едва успел