Татьяна Дмитренко - Живая душа. Книга 1

Маг споткнулся на всём скаку.

- Полагаю, вы осведомлены под чьей защитой я тут нахожусь до особого распоряжения. Нет? Имя господина Ревайни вам говорит о чём-нибудь?

Мужик многообещающе оскалился:

- А если без чьего-либо особого распоряжения с тобой случится досадная неожиданность?

- Со смертельным исходом, вы хотите сказать, - договорила я, - ну, что же, всё возможно в этом мире. Но пока я ещё на этом свете, позвольте вам кое-что показать.

Я закатала рукав и попросила змейку укусить до крови, что и было исполнено, да так рьяно, что я подпрыгнула и ругнулась по-русски. Аккуратно сцедила десяток капель на забытую кем-то тарелку.

- Смотрите внимательно.

Я потянулась к красной лужице и попросила железо покинуть кровь. Медленно, очень медленно маленькая лужица посветлела, а ржавые чешуйки откатились в сторону.

- Видели, господин маг? Я очень незатейливо попросила железо покинуть мою кровь. И она перестала быть кровью. А если я попрошу железо покинуть всю мою кровь или, не приведи Творец, вашу? Что будет?

Маг непонимающе взглянул в мою сторону. Ну да, откуда ему знать про гемоглобин? Этот умник явно ничего не понял. Ему же хуже. Пару секунд мы просто мерились взглядами, и мгновением позже мой собеседник сузил глаза. Неужели мозги начали работать?

Маг внезапно успокоился и покивал, рассматривая меня с нечитаемым выражением подвижного лица. Дожидаться завершения дурацкого разговора я не стала, коротко поклонилась и вышла вон. Понимаю, что поступила дерзко донельзя, но длить бесполезный разговор значит и сказать, и сделать лишнее.

Хорошо, что далее кухонных помещений мой собеседник не пошёл. Если явиться пред ясны очи кухонных тёток с парадного входа, то меня не поймут, особенно на фоне случившегося с любимым поваром господина Иснора. Словом, поесть не дадут, поэтому возьмём сами. Я аккуратно просочилась в подсобное помещение и потянула с полки 'для слуг' свежую лепёшку, спрятала её под накидку и тихо удалилась, умудрившись никого не встретить. Теперь до ужина доживу, а к вечерней еде меня ждёт златокузнец.

Но на обратном пути всё же заглянула одним глазком на кухню. И что же мы видим? Пострадавший отсутствует, повариха расстроена, вон как слезы смахивает, да и поварята с ног сбиваются. Что же тут произошло?

Поймала за рукав мальчишку, рывком выдернула его в коридорную нишу и не сходя с места, узнала последние новости. Госпожа Найдери, супруга Ревайни, прибыла навестить деточек и не нашла господина Иснора в имении, обозлилась, отхлестала по щекам свою горничную Ариту, и теперь девчонка плачет-убивается. Далее мадам сделала грубый выговор поварихе за недожаренное мясо, а какое оно недожаренное, неправда это, все слуги старались, а госпожа Найдери придралась. Теперь пока не уедет, будет всех наказывать и командовать, как у себя дома, вот напасть же, и каждый раз такое, сидела бы дома да вышивала, так нет же, катается по округе, словно ей дома намазано сама знаешь чем. Я отпустила мальчишку, сунув ему в ладошку медную монетку.

О маге, оставленном в тесном кухонном отнорке, я постаралась не думать. Слишком много неизвестных в этом уравнении, чтобы начинать переживать сходу. Господину Иснору я расскажу свою версию событий, то есть изложу чистую правду. Закопать, может, и не закопают, но некоторые неприятности мне гарантированы. Но всё это будет потом, а сейчас я размашисто шагала по недавно выпавшему снегу и грела за пазухой вкусный хлеб. Правда, шагала с оглядкой, ибо поместье жило собственной, давно налаженной жизнью. У колодца суетились конюхи, наполняя кожаные вёдра водой, полуголые юнцы скакали по здешней полосе препятствий, как заведённые, разнообразно одетые личности прибывали 'конно и пеше', равно как и убывали.

С полчаса я с интересом наблюдала за броуновским движением главного двора, пользуясь густой тенью стены добротного вспомогательного здания, неподалёку от главного дома. И отметила некую общность формы одежды. Мальчишки, числом трое, одетые в кафтаны, как с чужого плеча, принимали у визитёров лошадей, которых (близ ворот конюшни) принимали конюхи, одетые с ног до головы в серую спецовку.

Холодно сегодня и ветрено. Короткими перебежками я сместилась в сторону от главного двора и укрылась меж двух сараев с северной стороны, грея руки подмышками и дожидаясь, чтобы троица добротно одетых мальчишек миновала моё направление. Они его благополучно прошли, болтая на незнакомом языке и ехидно посмеиваясь. Не иначе, деточки замышляют невинную шалость. Я осторожно выглянула из-за сарая, запоминая на всякий случай моторику троицы весельчаков и продолжила путь к своему домику.

Первая неприятность ждала по прибытии в жилище, входная дверь оказалась запертой. Придётся искать моего чичероне, а затем его бабушку, способную (если верить Алвиру) настучать по башке любому обитателю поместья. Госпожа Виска отыскалась подле обширных кладовых, но скажу честно, подходить к ней сразу я остереглась.

Почтенная матрона пылала праведным гневом и костерила на все лады нерадивых слуг господина Иснора, не отследивших нашествие крыс на сырный подвал. Следуя за ней в приличном отдалении, я проскользнула в её складскую вотчину и побрела вдоль длинного коридора, заглядывая во все проходы.

- Госпожа Виска!

Старуха вздрогнула и взялась за сердце.

- Детка, ну что ж ты так кричишь? Я чуть не померла со страху.

- Ой, прошу прощения! - я потёрла замёрзшие руки, - но я не могу попасть в домик. Его заперли.

- Да? Это помощница моя закрыла, наверное. Ничего, поможем твоей печали. Сейчас найдём Алвира и сделаем тебе ключик.

- А разве Алвир кузнец?

Старуха рассмеялась, колыхаясь всем телом.

- Да что ты, Экрима, просто он у нас по части мелких работ, знаешь ли, ключик изготовить, приколотить что-либо. А так-то он с мастером Греном занимается.

Я покивала, да пусть хоть с чёртом занимается, надоело мне мёрзнуть на улице. Водворившись в своей комнатушке, спрятала ключик в карман от греха, усадила Алвира напротив света и начала рисовать его портрет, ибо до ужина ещё дожить надо. Узнав, что обед мне не приносили, мой извертевшийся натурщик мухой слетал на кухню, притащил нам обоим перекус в виде копчёного сыра с хлебом. И застыл за моим плечом, созерцая собственное изображение.

- Похож?

Малец с недоверием уставился на собственное личико.

- А разве это я?

- Конечно, ты.

- А вихор у меня так и торчит?

- Именно, а ещё нет глазного зуба.

- Ну да, выбили недавно.

- В драке?

- Угу, я со светлейшим Асмином подрался.

- Кто такой этот Асмин?

- Сын господина Ревайни.

- Старший?

- Угу. А знаешь, Экрима, я тут на отца очень похож.

- То есть зуб тебе маги не вырастили?