Игорь Колесник - Сетевые игры

…Непослушные веки, нервно затрепетали и Павел открыл глаза. Потолок ослепил своей снежной белизной. Непонимающим взглядом, сонной, глубоководной рыбы, обвел просторную, незнакомую комнату. Из окна льется вечерний, багровый свет. Рядом с кроватью, толстым червяком, со свистом опускается и поднимается, какой-то странный насос. Непонятный, космический прибор, мигает зелено-красными лампочками и раздражительно шипит. Павел, медленно поднес руку к губам и выдернул кислые, пластмассовые трубочки. Игра, закончена. Она просто зашла в тупик. А может, все только начинается…

…Алекс и Полли, находились на краю крыши, сорокаэтажного небоскреба. Своего, добротного, купленного на честно заработанные деньги, домика. Они стояли на бетонном, сером бордюре, который заканчивался пустотой. Снизу, пчелиным роем, поднимался гул мегаполиса. Шум машин и голоса людей переплетались в один, туго свитый, промасленный трос. Шершавые проволочки звуков, лязгали и шуршали по коже. Но, два человека, стоящие на краю бездны, этого не слышали. Они сами не понимали, где находятся. Глядели друг другу в глаза и плыли по теплой, ароматной волне, взаимной любви. Свежий ветерок, шаловливо трепал её, платиновые кудри. Нежные волосы, трепыхались белыми пружинками. Там внизу, у самой земли, воздух был раскален от смрадных паров бензина, и табачно-алкогольного, человеческого дыхания. А тут, дышалось легко и свежо, полной грудью.

— Полетели — Прошептала Полли. Они обнялись и сделали шаг, в пустоту.

— Какие, у тебя необыкновенные глаза — произнес Алекс в полете — Твои глаза, как два озера, голубые до, умопомрачения. Небесные, великолепные. А, в них такие лучики. Будто по воде солнечные зайчики прыгают. Ты, мне веришь?

— Верю. Вот сейчас я, тебе верю. Поцелуй, меня любимый — они обняли друг друга и поцеловались.

— А твои губы, вкусные и сладкие. Земляника с мёдом. Я, тебя хотел бы пить, как горный чистый ручеёк, всю свою жизнь.

— Поцелуй меня еще, любимый — и они слились в одно целое. Двое безумно влюбленных, летели на родившую их Землю, крепко обнявшись. Ни какая, даже самая страшная сила, сейчас не смогла бы их рассоединить. Нью — Йркский асфальт, все ни как не мог приблизиться. Их поцелуй длился вечность. Они, это заслужили.

— Долбанные наркоманы. На ширяются, потом прыгают с крыш. Это уже третьи парашютисты за неделю. Скорей бы смена кончилась. Приеду домой, буду пить пиво и смотреть ящик — жирный коп снял фуражку и протер мятым, клетчатым платком, мокрую, как после душа лысину.

— Хм, вроде не похожи, на наркоманов. Смотри, Денни, у парня, какой модный костюмчик. Да и девка ухоженная. Вон трусики, явно из шикарного магазина — молодой напарник, из когорты «латинос», бросил дымящуюся сигарету под колесо шизофренически мигающей, полицейской машины. Тонкая нитка, мафиозных усиков, брезгливо скривилась на губе — Эй, расходитесь, чего уставились. Что, жмуров не видели? — чернявый детина, стал нервно постукивать дубинкой, по широкой, как лопата ладони.

Вопреки его возгласу, толпа наоборот разрасталась масляной лужей из протекающего картера. Зрелище и правда было необычным. Мужчина и девушка, лежали на тротуаре, крепко обнявшись. Они не производили впечатления, мертвых. Просто, они прилегли на горячий асфальт и застыли в последнем, смертельном поцелуе. Сразу было видно, даже два самых мощных тягача, не смогут их растащить. Лужа ярко алой крови, постепенно чернела на раскаленном, вечернем асфальте. Но для Асуса и Арафель время уже не существовало…

Автобус попался мягкий, хороший, корейский. Ехать одно удовольствие. После такого стресса, не мешало бы заснуть. В дороге, пол часа покемарить, одно удовольствие. Самый сладкий сон. Только начал засыпать отвлекли голоса. Впереди сидит, мамаша с маленьким сыном. Года четыре, пять. Он беспрерывно болтает, как чукча. Что, видит, то и несет.

— Мама, мотли, опак.

— Правильно, сыночка, зоопарк.

— Мам, веери!

— Да, звери.

— Там, изьяна!

— Да, обезьяна.

— Мама, там соон!

— Да, сынок, слон.

— Маа, сматли там ибууут!

— Конечно, сына, там верблюд…

Какой тут сон, после этого. Спать почему-то расхотелось. Улыбка, распяла мои губы, от уха до уха. Стал тоже смотреть в окно. Начинается, май. Скоро листики зеленые пойдут.

Неожиданно внимание привлек шум на передней площадке. Здоровенный, пьяный детина, докапывается, до чернявой девчонки.

— Чо, такая красивая? Икк… И одна?

— Отстань.

— Гее. Меня, Гена зовут, а тя как?

— Отстань, а?

— Да, лана, ты. Какие, мы, недотроги. Хеее — гоблин пытается облапить девушку. Я поднимаюсь на помощь, женскому населению, родного города.

Неожиданно между ними сверкает, синий всполох. Громила падает мешком, гнилой картошки. Подхожу, отталкиваясь от поручней кресел. Дядя, лежит и не дышит. Автоматически наклоняюсь и щупаю пульс на шее. Ноль. Мертвее не бывает. Девчонка стоит с расширенными, как стволы у пушек, глазами.

— Что, ты наделала, дура?

Нагнулся, провел рукой, по голове. Розовые искорки пробежали по лбу мужика. Конвульсии, электрическими разрядами пошли гулять по всему телу. Он, прогнулся несколько раз и открыл, глаза.

— Будет жить — усмехаюсь, я. Автобус тормозит, дверки открываются — Пошли быстрей — Хватаю ее за рукав дубленки и волоку к двери. Сзади запоздало загомонили отошедшие от шока пассажиры.

Мы идем по окраинам, Красногорска. Быстро и весело.

— Как, звать, родная?

— Ольга.

— Приятно познакомится, Гарик. Некоторые зовут, Карабасофф.

— Как, Карабасов? Ты, что из Ультры?

— Да… А, ты откуда знаешь?

— Приятно познакомится, Цыпа — моя упавшая челюсть, заскребла по шершавому асфальту.

— Ты, что, тоже из Ультры? Там в библиотеке, это, ты…

— Да, дурачок — разводит ручками. Неожиданно останавливается. — Вот, я и дома, спасибо за помощь.

— Ты здесь живешь? — поднимаю голову и смотрю на желтый кирпич, девяти этажки — Что, даже чаем не напоишь?

— Ой, тётенька, дайте воды напиться, а то так есть охота, что переночевать негде — хихикая, машет головой. После долгих разговоров у подъезда, она все-таки приглашает меня в гости.

На просторной кухне, диван и низкий журнальный столик. Ольга, сидит на диване. Длинные ноги в джинсах, подтянуты к подбородку и обхвачены тонкими, изящными руками. Какая знакомая поза. Защитная, наверное, для всех женщин. Я, напротив, на корточках режу мясо, хлеб и яблоки.

— Сей час подкрепимся. Покушаем. Ни хочешь, пальцем не трону. Просто поболтаем и все. Хочешь, будет все — нараспев произношу я.

— Ой, что-то меня тошнит. Это, наверное, со страху — блин смотрю, сей час, пациент закатит глазки и шлепнется в обморок. Как бы не пришлось, скорую помощь вызывать. Так, надо срочно спасать больного, своими силами. Реанимация. Наркоз. Быстро смешиваю водку, с энергетическим напитком. Благо холодильник у неё не пустой. Напиток, Флешь, сильная штука. В общей сложности, получается грамм 100.