Александр Розов - Апостол Папуа и другие гуманисты III. Эйекатль

— Хью, — спросил Бергхэд, — с чего ты взял, что Олив Метфорт родила эти цветочки?

— А то нет, — откликнулся бывший главный разведчик Тихоокеанского флота.

— Может, и да, но по факту, это креатив ванкуверской арт-школы для книжки Ларосо.

— Рэй, по факту, мы вообще не знаем, как появилась книжка «Цветение Галактики», но практическая психология учит, что парафреники управляемы. Достаточно найти на их лихорадочном мозгу центральный колодец самолюбования, и кричать туда приказы.

— Хью, ты намекаешь, что миссис Метфорт управляет креативом мистера Ларосо?

— Я не намекаю, а говорю прямо, ибо очевидно даже по названию книжки. Сам термин «цветение» нехарактерен для субъектов вроде Ларосо. Его предметная область, это, в основном живые и неживые шестеренки, обязанные правильно цепляться. Все комми мыслят категориями шестеренок. Цветы для комми, это буржуазное потребительство.

— Вот это хорошая, правильная мысль… — протянул бывший командующий флота.

После этой реплики, оба отставных старших офицера синхронно отхлебнули пива. С кратким опозданием, экс-лейтенант Джеймссонсон тоже хлебнула пива, и спросила:

— А почему молчит профессор Кун Цзивэй?

— Он не молчит, — возразил Бергхэд, — этот китаец трижды говорил о дружбе народов.

— Я имею в виду: он ничего не говорит по существу, — уточнила она.

— Ему инструкция не сформирована еще, — сообщил Ледроад.

— Какая еще инструкция?

— Просто: инструкция из Пекина. Не случайно Кун так посматривает на свой ноутбук.

— Не умеет держать лицо, комми яйцеголовый, — пренебрежительно добавил Бергхэд.

— И тем не менее, — откликнулся Ледроад, — этот Кун оптимальная кандидатура, чтобы прозондировать намерения нези через частную беседу с Лукасом Метфортом. В среде пекинских политических мечтателей есть мнение, что Метфорт, это серый кардинал с огромным влиянием на меганезийских лидеров.

Бергхэд выразительно пожал плечами.

— Чушь. Даже если действительно Метфорт сочинил Лантонскую Великую Хартию, у лидеров нези все равно нет причин слушать его советы в текущей политике. Можно, конечно, фантазировать о политическом влиянии Метфорта-младшего, но любой, кто разбирается в незийских раскладах, знает: политика там, это вопрос Верховного суда. Никакого преклонения даже перед своими авторитетами. Лишь хартия и выгода foa.

— Пекинские политические мечтатели никогда не поймут этого, — сказал Ледроад.

— Может, поймут, когда Кун объяснит им, — возразил Бергхэд, — ведь это его работа. И, кстати, толковая стратегия: держать в истеблишменте такого придворного философа.

На этот раз Ледроад пожал плечами.

— Наши болваны на Капитолии держат целую свору таких яйцеголовых, но что толку? Каждый яйцеголовый говорит властям то, что они хотят слышать, и они довольны.

— С этим в Пекине несколько иная традиция, как я слышал, — ответил Бергхэд.

— Может быть, — отозвался бывший главный разведчик флота, — но пока на Капитолии яйцеголовые рассказывают в кулуарах, что теперь-то Китаю крышка, поскольку нези ополчились на китайцев. И нези тоже крышка. Китай раздавит их своей миллиардной массой перед тем, как экономически задохнется в их фирменной минной блокаде.

— Интеллигенция — дерьмо нации, — буркнул Бергхэд.

— Это была цитата из Ленина, — сообщил Ледроад, повернувшись к Сайре.

— Я уже в курсе, не первый раз применяется, — сказала она, — только я не понимаю: что дальше будет с этим Филиппинским кризисом?

— Дальше у нас будет Новый год, — сказал Ледроад, — а у китайцев будет радость, что не случилось ничего особенного и можно дальше бренчать на своих красных балалайках. Специфика Филиппинского кризиса в том, что у нези нет геополитических амбиций, и потому они просто нагребут себе очередную гору денег на прогнозируемых биржевых обвалах, после чего тихо помирятся со всеми. Так это устроено у них.

— Насчет Нового года, — произнес Бергхэд, — давайте глянем, что там пранкеры делают с араукарией. Что-то меня донимают подсознательные сомнения.

— Рэй, а я ведь говорил тебе, что насвинячить можно везде, — напомнил Ледроад.

Новогодние инсталляции, как натуральные (так или иначе украшенные елки или елко-морфные растения), так и искусственные (елко-морфные скульптуры) бывают весьма разнообразными. Обычно эти инсталляции традиционны, в рождественском стиле эры Реформации. Реже в практике встречаются постмодернистские решения. И среди них бывают решения, такие эпатажные, что на них трудно реагировать без мата.

…Шеф-капитан Бергхэд, увидев, как украшена араукария перед отелем, выругался так экстремально-грубо, что командир пожарной команды счел это требованием рапорта.

— Сэр! — начал он, вытянувшись по стойке смирно, — Согласно вашему распоряжению, экипаж-8 осуществил контроль деталей иллюминации. Пожароопасные предметы не обнаружены. Экипаж-8 несет противопожарное дежурство, с учетом фактора риска в условиях массовых нетрезвых гуляний. Рапортовал младший офицер Джек Вуллер.

— Отлично, Джек… — проворчал Райан Бергхэд, снова окидывая взглядом украшенную араукарию, — …А где те два артиста, которые обвешали дерево этой хренью?

— Я не знаю, сэр! Они сказали, что уложились в интервал времени, и иных заданий не получали. Поэтому, я не стал задерживать их, сэр!

— ОК, — шеф-капитан махнул рукой, — никуда они не денутся. А откуда вся эта хрень?

— Я не знаю, сэр, но, похоже, из секс-шопа.

Бергхэд кивнул и повернулся к ассистентке.

— Сайра, где у нас на корабле есть секс-шопы?

— Только в отеле на первом этаже, сэр! — ответила она.

— Надо же, как много там всего нашлось, — произнес Хьюго Ледроад, приглядываясь к объектам, развешанным на араукарии, и задерживая взгляд на огромном пластиковом фаллоимитаторе, закрепленном на верхушке араукарии, в вертикальной ориентации — рабочим концом к небу, и мерцающим нежно-сиреневым светом. Этот свет особенно подчеркивался элементами электрифицированного эротического белья, которое ярко поблескивало синими и алыми светодиодными звездочками, избыточно зашитыми в синтетический шелк. Ярусом ниже были развешены плетки и наручники для BDSM, которые не имели собственных световых источников, но были подсвечены группой портативных прожекторов, размещенных на соседних клумбах. На толстых ветвях в среднем ярусе висели надувные секс-куклы, и латексные сапоги всех цветов радуги. Композиция перемежалась шариками — надутыми кондомами, тоже разноцветными.

— Полный ассортимент, — прокомментировала Сайра, — я думаю: пранкеры взяли это с фантастическим дисконтом, за четверть цены или еще дешевле.