Александр Розов - Апостол Папуа и другие гуманисты III. Эйекатль

Невилл сделал паузу, после которой сообщил:

… — Что правдиво в HH-Files. Да, Хрю с 14 лет была в отряде камикадзе, но это лишь сленговое название роботорпедной авиации. И, да, мы живем втроем на яхте.

— А ремейк гиперзвуковой летающей тарелки Третьего рейха? — спросил Барри.

— Это — сказал Невилл, — винегрет из мифов о Wunderwaffe Гитлера, мифов об UFO, и реальных схем ЛА дисковидной формы.

— Но, — настаивал Барри, — занимаетесь ли вы гиперзвуковой летающей тарелкой?

— Это долго объяснять. А у нас три минуты до лэндинга BD-10. Если интересуетесь, то прочтите предисловие к сериалу — аниме-манге «Space-Plates» Феликса Шредера.

— А вы хорошо знаете Феликса Шредера? — отреагировала Грейс.

— В некоторой степени знаю, — ответил Невилл.

— А, — продолжила она, — где источник слухов о некрофилии Феликса Шредера?

— Хм… Мисс Ски, вы сказали: о некрофилии?

— Да. По слухам, 17-летний Феликс живет с малолетней гаитянской девочкой-зомби.

— Мисс Ски, а вы верите в гаитянских зомби?

— Э-э… — она замялась, — …Я думаю, это преувеличено, однако, что-то такое есть.

— Мисс Ски, все-таки, верите ли вы, что колдун Вуду может убить человека, закопать, откопать, и превратить в нечто не живое, но не мертвое, выполняющее его приказы?

— Э-э… Наука отрицает это, но есть столько свидетелей, что я скорее верю, чем нет.

— Пат, ты слышала? — окликнул Невилл спецкора новозеландского SCAG-info.

— Да, я слышала. Ты победил.

— Это было какое-то пари? — подозрительно предположила Грейс Ски.

— Нет, — сказала киви, — это был социологический спор. А сейчас смотри туда…

Она указала ладонью в северо-западный сектор неба, где почти над линией горизонта стремительно росла серая точка, превращаясь в силуэт избыточно-оперенной стрелы. Прошло всего несколько секунд, и 8-метроваый самолет, с громовым гудением, будто остановился на мгновение в воздухе над полосой, а затем коснулся ее своими шасси. Короткий пробег. Ворчание инерционно-крутящейся турбины. Стоп. Аплодисменты.

Секундой позже Пат Макмагон, Грейс Ски и Барри Диллинджер метнулись к BD-10 с понятной целью: заполучить Маргарет Блэкчок «тепленькой». В смысле, заполучить знаменитую а создательницу авантюрно-любовных бестселлеров в тот момент, когда некоторое событие привело ее в легкую эйфорию и ослабило самоконтроль. Это шанс получить инфо-материал, в котором интервьюируемая персона сболтнет нечто этакое, никогда ранее не сообщавшееся публично. Ясно, что сверхзвуковой перелет на 3000+ километров в кабине игрушечного истребителя ввело такую персону в эйфорию…

…Но сама Маргарет тоже понимала про эйфорию и самоконтроль, при этом совсем не собиралась осчастливить «акул пера» некими случайно сболтнутыми откровениями, и потому с самого начала взяла дело в свои руки.

— Так, молодые люди. Мне заранее известно, о чем вы будете спрашивать, поэтому мы сбережем время: не будем тратить его на произнесение вами этих вопросов. Надеюсь, записывающая аппаратура у вас готова, так что я начинаю, только перейду в тень…

…Знаменитая новеллистка окинула взглядом сооружения плавучего аэродрома и, без колебаний зашагала к навесу, под которым лежали пластиковые грузовые подставки- паллеты, вполне годные в качестве скамейки для неприхотливого человека. Маргарет уселась на ближайший паллет, окинула взглядом трех репортеров, и произнесла:

…— Итак: мой прилет на Атафу вызван инцидентом со студентками калифорнийского колледжа «Novart». Я бывала там на нескольких творческих вечерах, и с тех пор наше общение с некоторыми учителями и студентами продолжается в сети. Как только мне сообщили, что нужна моя помощь, я прилетела. Остальное без комментариев.

Маргарет Блэкчок сделала паузу, и перешла к ответу, как бы, на новый вопрос.

…— Мой переезд из Ванкувера на Каролинские острова не обязательно навсегда. Мне нравится Океания, и отсюда удобнее работать с австралийским издателем — журналом «RomantiX», и новозеландским экранизатором — фирмой «Nebula». Например, здесь я встречаюсь с мисс Макмагон не только, как со спецкором SCAG-info, но также, как с ассистентом Освальда Макмагона, владельца фирмы «Nebula». Я не эмигрировала из Канады. Проблемы с властями из-за толкования моих книг, как анти толерантных, не заставят меня эмигрировать. Канада — моя страна, а с этими проблемами я справлюсь.

Снова пауза — будто переход к ответу на очередной вопрос.

…— У меня не было творческих планов на Атафу, ведь я полетела сюда экстренно. Но теперь планы прорисовались. Тут живут несколько замечательных ученых-практиков, знакомых мне по блогосфере. Я надеюсь на помощь этих ученых при создании книги «Подсолнечник и его солнце» — моего первого опыта фантастики об астронавтах.

В следующую паузу вклинился Барри Диллинджер.

— Миссис Блэкчок, правда ли, что вы — кйоккенмоддингер?

— Нет, — лаконично ответила она.

— А что вы думаете о кйоккенмоддингарах? — задала вопрос Грейс Ски.

— По-моему, — ответила Маргарет, — в спектре прогрессивных идей неоязычества, идея кйоккенмоддингеров — самая прекрасная и многогранная. Это идея неделимой суммы сексуальной, эмоциональной и интеллектуальной свободы в единении с природой. И отсюда практика магического диалога сознания и тела. Благодаря этому открываются удивительные биологические возможности, в частности: ледяной фридайвинг.

— А как вы относитесь к меганезийскому неоязычеству Tiki? — спросил Барри.

— Я считаю, что Tiki, это жесткий ответ свободных людей на трусливый и сервильный поворот западной культуры к ренессансу библейских религий в конце XX века. Если культура обслуживает страх политических карликов-правителей перед сексуальной и научно-технической революцией, то она заслуживает такого жесткого ответа.

— Странно, — заметила Грейс Ски, — вы соединили сексуальную и научно-техническую революцию, но ведь это совершенно разные вещи.

Канадская новеллистка изобразила на лице добродушно-ироничную гримасу.

— Кто вам сказал, что это совершенно разные вещи? Ваш куратор политкорректности? Поройтесь в памяти, найдите здравый смысл, и включите его. У человека только одно сознание, которое или свободно в эмоциях и исследованиях, или несвободно. В любой несвободе завянут обе функции. Если подавлять НТР, то секс выродится в «Пятьдесят оттенков серого» и «Одиночество в сети». Если подавлять секс, то наука выродится в истеричный алармизм, призывающий то ли зарыться в подземные бункер, то ли вовсе убежать с Земли на Марс. А технология выродится в совершенствование гаджетов для превращения общества в цифровой зоопарк, где каждый сидит в одиночной клетке, не общаясь с другими экспонатами иначе, чем через интернет, сканируемый полицией.