Александр Розов - Апостол Папуа и другие гуманисты III. Эйекатль

— И где они все, дьявол их побери? — продолжил возмущаться Делкасо.

— Тут тоже есть проблемы, — сообщил Лагорено, — потери Панамериканской полиции в результате вечерней бомбардировки выше допустимого. И поэтому их штаб выводит оставшиеся силы из Сальвадора. Что касается CRR, то их офицеры видели тапиров, и поэтому считают, что контракт нарушен заказчиком, следовательно, расторгнут.

— Они видели тапиров? — недоуменно переспросил президент, — Что в этом такого?

— Спросите у сеньора Гомеса, — предложил министр иностранных дел.

Президент Делкасо недовольно фыркнул и повернулся к министру обороны.

— Генерал, что за ерунда? Будто кто-то не знал, что у нас в сельве водятся тапиры.

— Это, — пояснил Хоакин Гомес, — не те тапиры, что у нас в сельве. Тут имеются в виду тяжелый крылатый автожир, он производится в Меганезии под маркой: «Тапир».

— Автожир? Это что-то вроде вертолета?

— Да, это вроде вертолета, но дешевле. И, поскольку «Тапир» — меганезийская машина, офицеры CRR решили, что на стороне тольтекских агрессоров работают нези. Или там меганезийские инструкторы. Дирекция CRR не подписывалась воевать против нези, и поэтому команда CRR уходит. Фактически, у нас остается только милиция VEU.

— Минутку, генерал, а как же наша регулярная армия? — удивился президент.

— В армии разброд, — лаконично сообщил генерал Гомес.

— Разброд? Но вы министр обороны! Вы должны были решить эту проблему!

— Извините, сеньор Делкасо, но я в должности всего три дня. За это время невозможно решить проблемы, накопленные с прошлого века, и выплеснувшиеся из-за той аферы, которую выдумали гринго. Я говорю о трущобном хрисламском маоизме.

— Генерал, не лезьте в политику! — строго сказал Марио Делкасо.

В ответ, Хоакин Гомес выразительно пожал плечами.

— Как скажете, сеньор президент. Но офицеры спрашивают: как объяснять солдатам из призывного контингента, почему у милиции VEU паек и денежное довольствие…

— Генерал, у вас что, проблемы со слухом? — на этот раз президент повысил голос.

— Минуту, сеньор Делкасо, — встрял Диего Восо, лидер парламентских левых, — вряд ли правильно будет игнорировать проблему, затронутую министром обороны.

— О чем вы? — сердито отозвался президент.

— Я о том, что солдаты, призванные по закону, имеют право знать, какие ценности они защищают. В отличие от наемников, воюющих за деньги, и от мародеров, воюющих за возможность безнаказанно грабить.

— Прочтите закон о военном призыве, сеньор Восо! Там говорится о воинском долге, и дисциплине, но не о каком-то мнимом праве знать больше, чем полагается!

Тадео Пименти, лидер парламентских правых, до сих пор игравший со своей золотой авторучкой, казалось, не интересуясь дискуссией, внезапно оказался вполне в теме.

— Сеньор президент, — произнес он, — сейчас не та ситуация, чтобы ссылаться на закон.

— Это был намек? — все так же сердито спросил Марио Делкасо.

— Нет, это факт, — пояснил Пименти, — после того, как первые лица погибли 6 декабря, комитет национального спасения назначил временного президента. Я думаю, сеньор Лагорено, как профессиональный юрист, может пояснить статус такого комитета.

— Хорошо, я поясню, — согласился министр иностранных дел, — роль такого комитета и временного президента сводится к скорейшей реставрации легальной власти. Это для нашего случая: всенародные выборы президента, который представит на утверждение парламента новых министров по ключевым направлениям, согласно конституции.

Временный президент снова нервно облизнул губы, и спросил:

— А что, если будет всенародный референдум о продлении моих полномочий?

— Такие случаи известны, — ответил Лагорено, — иногда это позволяет узаконить власть временного президента на неопределенное время, но лишь при условии авторитетного международного признания. Для нашего случая: признание конгрессом США. Если вы имеете подобные договоренности с президентом Эштоном Дарлингом, и с достаточно представительными фигурами в Конгрессе, то можно попробовать. Но, тогда вам надо установить стабильный контроль над страной, иначе договоренности не сработают.

— Итак, — хмуро заключил Делкасо, — все упирается в этого проклятого императора, и в безобразную неготовность наших вооруженных сил. Генерал! Это ваша недоработка!

Хоакин Гомес снова пожал плечами.

— Простите, сеньор президент, но я уже объяснил, как обстоят дела. Если политическая обстановка требует, чтобы армия решала боевые задачи, то надо дать солдатам больше довольствия, чем получили милиционеры VEU.

— Генерал, будем реалистами! Дать это всем 20 тысячам солдат — нереально. Но можно выплатить достойную сумму тем солдатам, которые пойдут в бой. У нас ведь имеются элитные войска. Поработаем с ними, и пусть они решат проблему с тольтеками.

— Простите, сеньор президент, но такая коммерциализация воинского долга мгновенно превратит наш спецназ в наемников вроде CRR, сбежавших, едва запахло порохом.

— Ладно… — произнес Делкасо и повернулся к лидеру правых, — …Сеньор Пименти, вы слышали слова генерала. Нам нужна финансовая поддержка спонсоров вашей партии.

— Что ж… — Тадео Пименти покатал по столу свою золотую авторучку, — …Это можно устроить. Наши спонсоры — люди бизнеса. Если заинтересовать их, то деньги будут.

— Заинтересовать чем? — спросил президент.

— Например, свободной экономической зоной Ла-Унион, — сказал лидер правых, — если создать такую СЭЗ, то решится и проблема восстановления морского порта Ла-Унион, сильно пострадавшего от вечерней бомбардировки, и проблема восполнения убытков, понесенных из-за бомбардировки, и проблема дальнейшей эффективной коммерции.

Марио Делкасо сделал резко протестующий жест.

— Сеньор Пименти! Вы же знаете условие гринго! В Сальвадоре нет места мафиозной коммерции и контрабанде с Великой Кокаиновой Тропой! Это приоритетная цель!

— Разумеется, я знаю! — тут Тадео Пименти взмахнул своей золотой авторучкой, будто дирижерской палочкой, — И наши спонсоры поддерживают очищение нашей страны от такого ужасного зла, как наркомафия, приветствуют выдворение синдиката Hormigas-Armadas. Но мы ведь не поступим, как та глупая женщина из притчи, которая помыла ребенка в корыте, а затем выплеснула этого ребенка вместе с грязной водой.

— Выражайтесь яснее! — потребовал президент.

— Хорошо, — сказал лидер правых, — я выражусь очень ясно. Треть сальвадорцев сейчас работают за границей. Это 3 миллиона при 6 миллионах в стране. 2 миллиона в США. Полмиллиона в Канаде. Четверть миллиона в развитых странах Азии. И еще четверть миллиона в Австралии и Океании, включая Меганезию. Наша экономика значительно зависит от средств, заработанных нашими людьми в этих внешних секторах. Молодой меганезийский сектор самый динамичный, и это почти так же близко к нам, как США. Сложилось, что торговый поток Меганезии, в основном, идет по Великой Тропе. Я не добавляю «Кокаиновой», поскольку этот эпитет оскорбительный и экономически уже некорректный. Наркотики сейчас занимают менее десятой доли в обороте Тропы.