Ли В.Б. - Герой смутного времени

В середине июля 1634 года российский флот выступил в поход возмездия. За месяц, истекший после разгромной для объединенного флота пяти европейских государств битвы на Балтике, русское командование ввело в строй действующих кораблей более трехсот трофейных судов - почти столько же, сколько насчитывалось до сражения своих, укомплектовало их экипажами. Пришлось даже объявлять мобилизацию моряков, ушедших в запас, а также призывников из поморских и других прибрежных земель. Половину из штатного состава "старых" кораблей перевели на присоединенные, добрали уже новичками. На полноценное обучение и слаживание экипажей времени не хватило - только самым нужным навыкам и знаниям, продолжали усердно учиться в походе.

Командование пошло на риск войны с недостаточно подготовленным личным составом - задачи, поставленные верховным главнокомандующим, требовали привлечения максимально возможных боевых сил. Да и не без оснований считало, что оставшийся флот у прибалтийских государств не способен оказать серьезное сопротивление - большая часть их кораблей и моряков, причем лучших, потеряны в той эпохальной битве. К тому же, по сведениям разведки, в этих странах боевой дух упал до плачевного, в буквальном смысле, состояния после вестей о пропавшем флоте. Подобный трагичный, даже панический настрой сложился в европейских странах восемь лет назад. Тогда в Восточной бойне объединенная европейская армия из 115 тысяч человек пропала также безвозвратно, как в этот раз уже флот.

Но в тот год мы не пошли в Европу, избегая лишних жертв. Теперь же "русский медведь" идет к ним войной, кара должна настигнуть врага в его логове. Почти половину нашего флота составили транспортные корабли, реквизировали даже у купцов большую часть торговых судов. На них разместили пятидесятитысячную группировку сухопутных войск со всем снаряжением и припасами. Все суда заняли битком, не хватило даже места для дирижаблей и подводных кораблей, их поставили на палубы линкоров и самых больших фрегатов. В поход взяли все имевшиеся к тому времени аппараты, считая и только что прибывшие с заводов. Часть лодок, которых не удалось пристроить на борту, шли на буксире за лидерами в надводном положении. Вот с такими всевозможными боевыми силами огромный, более чем из девятисот кораблей, русский флот вышел из Рижского залива - места сосредоточения, взял курс на запад.

По утвержденному верховным главнокомандующим, то есть мною, плану операции надлежало разгромить оборону восточного побережья английского королевства от Портсмута до Ярмурта, а затем пройти войском к Лондону и занять столицу. Мы не ставили целью оккупацию страны, да и невозможно ее осуществить имеющимися силами. Решалась задача наказания инициаторов нападения на наши земли - королевского клана и других влиятельных семейств, взыскания контрибуции, захвата военного и торгового флота, вывоза промышленного и другого ценного оборудования и материалов. На ее исполнение давался примерный срок в месяц-полтора с какими-то возможными отклонениями. Последующие боевые действия переносились во Францию со своими особенностями. О захвате Парижа речи не было, только прибрежной зоны. Но и здесь хватало разного добра, мы по сути проводили пиратскую операцию.

В столицу же еще месяц назад отправили диверсионные группы с той же задачей, как и когда-то раньше - физической ликвидацией влиятельных лиц, начиная с короля и его семейства. Но и войску ставилось задание нанести максимальный ущерб - от захвата судов до разграбления промышленных предприятий и портовых заведений в зоне контроля. Экипажам дирижаблей предписывалось нанесение бомбовых ударов по крупнейшим административным и промышленным центрам в северной части страны - от Парижа до Руана и Суассона. Тем самым в какой-то мере дезорганизовать систему управления и навести панику среди населения. По имеющимся сведениям, королевский клан едва контролирует страну, внутренние распри и борьба за власть раздирают правящую верхушку. Так что вполне ожидаемо, что наше вмешательство вызовет серьезный кризис, Франции еще долго будет не до нас.

С остальными участниками противостоящей нам коалиции радикальные меры не планировались, решили ограничиться взысканием контрибуции и конфискацией военного флота. Конечно, если ситуация с ними не обострится и не дойдет до прямых военных столкновений. Тогда командованию экспедиционного корпуса разрешалось действовать по своему усмотрению, но ни в коем случае не втягиваться в затяжные бои. Вся компания должна быть завершена в течении этого вода, а флот вернуться в порты базирования до ледостава. Нерешенные задачи переносились на следующий год, но это был нежелательный вариант - не в наших интересах упускать время и стратегическую инициативу. Надо добиться максимального результата сейчас, пока противник обескуражен и морально подавлен, после будет уже сложнее.

Общее командование операцией и сухопутными войсками я поручил генералу Одоевскому, руководство флотом оставил адмиралу Вяземскому. Одним из командиров полков стал наследник, Панкрат настоял на своем участии в походе. Поставить его на полк предложил командующий, я согласился с представлением. Но все же осознавал, что из сына не выйдет стратега, нет в нем того божьего дара и вдохновения, который бы позволил бы совершать чудеса на поле боя. Некоторые способности к воинской науке у него имелись, умел учиться и применять знания в реальных боевых действиях. Так что уровню командира полка он еще соответствовал, но не больше. Главное, что Панкрат сам здраво осознавал свои возможности, не претендовал на лидерство в предстоящей компании. Честно исполнял порученные ему задания, не навязывая своего мнения.

Выйдя из залива в открытое море, флот разделился - полторы сотни самых быстроходных боевых кораблей пошла в отрыв от остальных. Они должны заблокировать неприятельские суда в портах базирования и удержать их там до подхода основных сил.. Появление наших фрегатов, корветов и клиперов должно стать внезапным для противника и ошеломить его, тем легче будет справиться с ним в дальнейшей операции. Костяк в экипажах ударной группировки составили опытные моряки, новичков в них насчитывалось едва ли четверть, да и то из числа самых сильных и ловких. Другие суда тоже шли скорым ходом, между ними в свою очередь произошло разделение - основная часть боевых кораблей во главе с линкорами во второй группе, а медлительные тяжело груженные караки и флейты с небольшим охранением позади. Так и шли весь путь, все больше расходясь между собой.

Вражеские корабли встречались редко и то поодиночке - по-видимому, сторожевые, дежурили на море. Чаще попадались торговые караваны, при виде наших судов поворачивали в стороны. Наш авангард не останавливался и не преследовал никого. Шел стремительно по своему курсу, не давая возможности вражескому дозору опередить и предупредить о его подходе. Да и следующий за ним флот также не отвлекался, выполняя приказ - идти как можно скорее, и днем и ночью. Через десять дней такого марша наши передовые корабли прошли датский пролив, не стали открывать огонь по стоящим на рейде боевым и торговым судам. Те быстро расступились перед русской эскадрой, никто не решился помериться с ней силой. С разрывом в сутки прошла пролив вторая группа, еще через два дня транспортники. Датские моряки только следили издалека за проходящим флотом, не пытаясь как-то помешать ему.