Алекс Джиллиан - Танцы на стеклах [СИ]

— Я ходила в кино с Рейчел. Недалеко совсем, — стараюсь ответить как можно более непринужденно, чтобы он успокоился. Взгляд отчима метает в меня молнии, замирает на моих открытых коленках. Мои губы пересыхают от страха. Он не должен был вернуться с работы так рано и заметить мое отсутствие.

— Эдвард, перестань. Она вернулась до наступления темноты, — пытается вступиться мама, но все тщетно.

— Ты чего встреваешь, а?! Я сам знаю, как нужно воспитывать дочь! Ты посмотри на нее! Все голое! Ей четырнадцать!

— Мне шестнадцать!

— Заткнись! — рявкает отчим. — Я не хочу, чтобы про тебя говорили, что ты шлюха! — мама вздрагивает и прикрывает рот руками. Я встаю в закрытую позу, прижимаясь к углу. — Мелания, ты же знаешь, что меня не стоит доводить. Неужели так трудно быть порядочной девушкой?!

— Папа, я не сделала ничего плохого, — не выдерживаю я, начиная нападать в ответ. — Я гуляла с подругами!

— Лжешь! По глазам вижу! ЛЖЕШЬ!

— И с друзьями, — сквозь зубы признаюсь я, вспоминая прекрасный вечер. — Среди них был мой лучший друг, поэтому все…

— ЧТО?! Ты разгуливала в таком виде рядом с парнями? Ремня захотела?! — я заледенела от ужаса, пока отчим краснел от ярости. Боже.

Да, в четырнадцать-шестнадцать я была далеко не таким ангелом, как сейчас. Скорее, диким ангелом.

— Эд, оставь ее в покое…

Ноздри отчима раздулись, он расправил плечи, заставляя меня всю сжаться от испуга.

— С тобой разговор будет отдельный, — обратился он к матери, и мне стало страшно за нее. — Что касается тебя, Мелания — никаких мальчиков и свиданий. Ты посмотри на себя, — он пренебрежительно скривил губы. — С тем же успехом могла бы в трусах выйти!

Я не выдерживаю, огибаю родителей и несусь в свою комнату, едва сдерживая слезы. Погуляла, блин. В такие моменты сразу вспоминаю о настоящем папе, и тоска по нему становится почти невыносимой.

Я не хотела называть Эдварда отцом, но он хотел. Поэтому, ему не потребовалось много времени, чтобы заставить меня выполнять его приказ.

Эдвард не давал мне спокойно дышать. В его понимании, я должна была только учиться, прибираться в доме и заниматься спортом. Прогулки по выходным и только с девочками. Он, конечно, иногда извинялся, прикрывая свои слова тем, что он строг со мной «ради моего же блага».

Но… все это давило на меня, я не чувствовала себя счастливым и свободным ребенком.

Внутри я была другой. Не такой, какой нужно быть перед семьей и обществом. Я чувствовала в себе необузданную бурю и желание совершать безумные поступки, но их всегда пресекали. К счастью, некоторые мне все же удавались.

Поэтому я не осуждаю Эйприл. Я понимаю, что она бегает по мужикам, в надежде почувствовать себя любимой. Не то, чтобы я была в подростковом возрасте такой же, но вокруг меня всегда было много мальчиков.

Томас и Кит были моими лучшими друзьями, и постоянно боролись друг с другом за меня.

— Придешь сегодня? — набрала телефон друга, закрывая дверь в свою комнату.

— Опять через окно?

— Да, ты же не собираешься знакомиться с моим отчимом.

— А что мне за это будет?

— Придёшь и узнаешь, — игриво прошептала в трубку я, расстегивая шорты, чтобы переодеться.

Я не собиралась спать со своим другом, но любила иногда… пофлиртовать. Поиграть. Возбудить. И убежать.

Такой я была до тех пор, пока давление отчима окончательно не превратило меня в серую мышь.

— Все в порядке? — слышу голос Беатрис, который пробуждает меня от неприятных образов. Хотя почему-то на моем лице замирает улыбка.

Я немного скучаю по той Мэл, которой я, возможно, на самом деле являюсь. Но без свободы воли потерять себя слишком легко.

— Да, уже готова, — выхожу в своих джинсах и неприметной кофте, вновь завязывая волосы в тугой узел.

— И кстати: почему ты никогда не распускаешь волосы? В компании нет такого правила. Ты же в курсе, что волосам иногда нужно отдыхать от резинок? — киваю, спеша за Беатрис к кассе. Мы заходим еще в несколько магазинов и выходим оттуда с покупками, проводим время в уютном кафе с видом на цветущие декоративные яблони в центральном парке.

Беатрис рассказывает о своем детстве, о том, как важна для нее карьера. Ее хватка даже пугает меня. Я замечаю в ней единственный недостаток: диссонанс в образе. Она очень женственна и красива снаружи, и совершенно другая внутри. Слишком сильная. Слишком жесткая. Холодная. Идеальный робот: ассистентка, кукла, и секретарша в одном.

Впрочем, это не мое дело, я рада новой знакомой. К тому же, от нее я узнала много нового о Джареде. Изредка и вскользь она упоминала какие-то вещи, которые поднимали его в моих глазах, несмотря на то, что я прекрасно понимала, что девушка приукрашивает реальность.

Думаю, если мы с Джаредом встретимся снова, я удостою его, чем-то большим, чем презрение. На этом и закончим.

Я посетила с Беатрис несколько мероприятий. Деловые дневные встречи, где она обсуждала открытие новых магазинов с владельцами зданий на самых многолюдных и центральных улицах Нью-Йорка. Я наблюдала за ее поведением на таких встречах, чтобы в будущем не выглядеть нелепо, когда буду общаться с подобными людьми. Ночами я разрабатывала свой бизнес-план, и окончательно втянулась в работу. Мне начинало нравится это место. И впервые за всю свою жизнь, я могла не считать каждый цент.

Мне нравилось то, чем я занимаюсь, но иногда я с тоской смотрела на альбом и карандаш, понимая, что у меня нет свободной минутки, чтобы уделить им время.

Я скучала по Сэм, но очень быстро познакомилась с людьми, с которыми нашла общий язык. Я сблизилась с Артуром Эвансом — моим куратором, и Николасом Дэвисом — коллегой из отдела маркетинга. Мы часто ходили на обед вместе, и мне пришлось привыкнуть к тому, что теперь я буду постоянно находиться в компании мужчин.

Я почти не испытывала отвращения или неловкости — это моя работа, и я старалась не видеть в каждом парне потенциального насильника, как это было после случившегося на вечеринке. Со временем я успокоилась окончательно, потому что ни один мужчина не внушал мне страх и трепет. Наверное, даже маньяк с ножом в темном переулке покажется мне милым, после того зверского взгляда Саадата из прошлого.

Беатрис часто обедала с боссом, и в эти дни я держалась от нее подальше, да и у нее не было времени на меня.

Всего три человека с которыми я сблизилась — и мои кураторы позволили мне не чувствовать себя одиноко без Саманты, которая постоянно присылала фотки из Мюнхена.

Когда мы с Артуром и Ником шли по коридору после очередного обеденного перерыва, Эвансу позвонили, и он ушел вперед, оставляя нас с Николасом наедине. Я смеялась над его шуткой, которая тут же вылетела у меня из головы, как только он задал вопрос: