Ирина Лем - Ошибка Синей Бороды

- Нашла я, даже влюбилась. Страстно. Два раза. Да что толку...

Дарья вздохнула. Придвинувшись ближе к гостье, доверительно зашептала в ухо, как делают закадычные подружки, делясь секретами:

- Не верь мужикам, Жанна, они все сво... то есть - обманщики коварные. Тот же помещик-землемер Тютчев. Три года мне голову морочил, а женился на другой. Ну не изверг? Я его в отместку взорвать хотела, да холопы мои предали, предупредили супостата. Еще был у меня один гайдук, конюх по-нашему, Ермолай звали. Фамилии не помню, да не было у нас тогда привычки крепостных по фамилиям звать. Красавец-парень! Косая сажень в плечах...

- Косая сажень – это сколько? – перебила Жаннет. Она не разбиралась в русской метрической системе.

Видимо, Дарья тоже. Недоуменно помолчала, потом сказала:

- Косая сажень – это во! – и широко развела руками. Точно так делают рыбаки, желая по меньшей мере вдвое приврать размер пойманной щуки. - Ну вот. Я его давно приметила. За красоту неописуемую. Таких парней во Франции не встретишь. У Ермолая русые кудри до плеч, бородка, усы – как положено мужику, глаза – озера синие. Я девушка скромная, первой попыток к сближению не предпринимала. Когда однажды его полуголым увидела. Лето жаркое было, он до порток разделся, мускулами заиграл. Тут сердце мое дрогнуло окончательно.

- Призналась?

- Призналась... – горестно проговорила дворянка и смущенно потупила взгляд. – Да лучше бы промолчала. Отказал он мне.

- Почему?

- Ой, не спрашивай. Сама не знаю. Одно расстройство. Сказал – не люблю тебя. И точка. Представь оскорбление: холоп хозяйке отказывает! Где это видано? Я разобиделась, поклялась жестоко отомстить. И сдержала слово. Трех его жен на тот свет отправила. Сперва Гликерию: утюгом голову проломила. Потом Клавдию: руки-ноги поленом переломала. Умирать ее на морозе оставили - другим для науки.

У нее ребенок незадолго до того родился, так его на грудь матери положили, чтобы вместе на тот свет переместились. Нечего сирот плодить. Только не понял глупый холоп намека, в третий раз женился. Его последнюю зазнобу - застенчивую красавицу Устинью самой жалко было до смерти мучить. Да ничего не поделаешь, обещала отомстить, должна слово держать. Ее ножом исколола и спицами вязальными, те как раз под рукой оказались...

Неприятно было Жаннет слушать душегубские откровения, да стала привыкать. С волками жить – по волчьи выть, не к полуночи и полнолунию будь сказано.

Контингент в замке своеобычный подобрался, один другого кровожаднее. По живодерству и кровопийству дамы не уступали кавалерам. Похвалялись изуверскими деяниями, будто не безвинных жертв жизни лишали, а олимпийские рекорды ставили.

Хорошо - неспортивные их подвиги остались в далеком прошлом. Ничего изменить нельзя, возмущайся - не возмущайся. Толку нет к справедливости призывать или пытаться перевоспитывать: эти существа больше никому вреда не причинят. Чем на них энергию тратить, лучше Жаннет о собственной судьбе призадуматься...

В тот момент в комнате раздался раскат грома. Прямо внутри сверкнула молния - как перед дождем. Жаннет вскользь отметила очередную странность. В природе происходит наоборот: сначала молния, потом гром - по законам физики, которых здесь, очевидно, не проходили. Или неверно истолковали, пытаясь подогнать под свой - внеприродный способ существования. По аналогии с фальшивой наукой алхимией изобрели алфизику, законы которой действуют на ограниченной территории – только в крепости Тиффож.

За ее пределами гроза, вообще-то, случается на улице, а не в спальне...

Зациклиться не несоответствиях Жаннет не успела: послышался бой часов. На стене напротив печки высветился циферблат, где стояло время «двенадцать-двенадцать».

- Двойная полночь, - суеверно прошептала Жаннет.

Она откуда-то знала: в этот час начинается чертовщина.

11.

И не ошиблась. За грозой не последовал логичный ливень. Вместо шума шустрого дождя опочивальня наполнилась нечеловеческим воем, от которого мурашки выскочили на коже. По стенам закружили тени людей-уродцев. У кого-то сломана рука, у кого-то промят череп, у кого-то беззубый рот открывается до ушей. Тени людей-инвалидов плыли по кругу, напоминая Жаннет лампу из детства.

Раньше она боялась спать в темноте, и родители купили ночник с круглым абажуром, незакрепленно висевшим вокруг лампы. В абажуре были вырезаны фигурки зверей с характерными очертаниями: льва, слона, жирафа. Когда лампа нагревалась, абажур начинал медленно вращаться. Тени животных кружили по комнате, успокаивая крошку Жаннет своим присутствием. Она знала, что не одна, и засыпала.

Теперь тени не успокаивали, а пугали. Оно понятно: не безобидные зверушки явились составить компанию маленькой девочке. Задача данных уродцев противоположная - навести ужас.

В какой-то момент они сошли со стен и превратились из плоских теней в объемные фигуры с признаками зомби: одеты в лохмотья, на губах – кровавые подтеки, глаза неестественно вытаращены. Фигуры были прозрачны, ступали неслышно, невесомо, будто шагали по воздуху. Зрелище выглядело настолько настоящим, что Жаннет подумала - находится внутри мастерски снятого фильма в формате ТриД.

Причем, смотрит его без спецочков – вот до чего техника дошла. Погодите, какая техника? Это реальность. Телевизора-то невидно. Экрана кинотеатра тоже. Эх, если уж на то пошло - лучше бы ей было очутиться внутри «Парка Юрского периода». Тамошние динозавры, хоть и были гигантских размеров, выглядели безобиднее здешних монстров - убогих-колченогих предметов реквизита из фильма-ужаса...

Недолго осталось ждать, когда зомби-людоеды поднимут костлявые руки и кинутся на жертву, которой, как справедливо рассудила Жаннет, должна стать именно она.

Мысль ужаснула. Не отрывая взгляда от толпы теней, девушка инстинктивно придвинулась ближе к Дарье - в поисках защиты и чтобы та поделилась опытом. Она-то здешние порядки лучше знает, выжила среди потусторонних, должна Жаннет еще раз помочь...

Как вдруг услыхала возбужденное, храпяще-сипящее дыхание прямо над ухом.

Пронзившей догадке не желалось верить. А не верить – себе дороже. Жаннет медленно повернула голову.

И уперлась взглядом в пасть с нечеловеческими клыками, которые на глазах отросли до размера волчьих. С кончиков их закапала нетерпеливая слюна. Челюсти распахнулись для укуса. Нет, страшнее - для взятия на пробу сладкой жаннетиной плоти.

Глаза русской дворянки старанно изменились. Приняли круглую форму, желтый цвет и вертикально вытянутый зрачок, как у кошачьих. Или собачьих... А, не до классификации! Сомнений в намерениях недавней подружки и спасительницы у Жаннет не возникли.

Она отпрянула назад. Волчица в человечьем обличье или девушка в облике волчицы - тут Жаннет не разобралась хорошенько, времени не хватило... и опыта... короче, бывшая Дарья, а теперь женщина-оборотень, схватила ее за руку выше локтя когтистой лапой.