Ирина Лем - Ошибка Синей Бороды

- Без пятнадцати двенадцать, - сказал Аль.

- Полвторого, - сказал Франки.

- Скоро час, - крикнули из зала.

- Кому верить? – спросила Жаннет.

- Только мне, - ответил Капоне. – Я здесь главный. В том числе по часам. Вот смотри, - и протянул правую руку к носу собеседницы.

На запястье красовались солидного вида часы на кожаном ремне, с красной звездой вместо цифры «двенадцать» и надписью на циферблате «Komandirskie». Большая стрелка стояла на девятке, маленькая –вертикально вверх. Секундная - между ними и не двигалась.

- Ну, убедилась, что я прав? Самый лучший хронометр в мире.

- Швейцарский?

- Китайский. Водонепроницаемый, пуленепробиваемый, нержавеющий и неходящий. Но время показывает правильно. Два раза в сутки. Сейчас именно такой случай.

Слова мафиозо не соответствовали действительности, в понимании Жаннет конечно. Она вспомнила, что полночь давно миновала, еще когда она сидела на печи у Салтычихи.

- Не ошибаетесь? Вы какое время суток имеете ввиду?

- Как обычно. Тебе же Прелати объяснял нашу систему времясчисления. По-моему, ты запуталась немножко, девочка моя. Думаешь, какой сегодня день?

Жаннет не ответила. Замерла от страшной догадки, которую не хотелось озвучивать. В том числе молча – в голове.

- А год? – добил главный гангстер.

Не пожалел, не сделал скидки на ее первоначальное заявление о беременности. Догадался, что фальшивое? Что означает его вопрос? Что пребывание Жаннет в замке исчисляется не днями, а...

Мысли заметались в панике. Неужели свершилось непоправимое? Неужели она в какой-то момент забылась, отвлеклась, потеряла осторожность, и им удалось ее незаметно умертвить, утащить к себе в загробное царство, превратить в такую же уродину с клыками как сами? И все, что она видит и слышит сейчас, будет видеть и слышать в ближайшие... сколько сотен лет? Или еще страшнее – до бесконечности?!

Кровь отхлынула от щек, сердце жалобно екнуло от предчувствия. Жаннет почувствовала головокружение от навалившегося ощущения кромешной неудачи. Поднесла руку ко лбу – он был мокрым от ледяного пота.

- Ты бледно выглядишь, - каким-то механически ненатуральным голосом, с расстановкой повторил Капоне.

Смысл сказанного по назначению не дошел. Жаннет смотрела на мафиозо совершенно тупо, ничего-несоображающе. Она заметила, как рука его потянулась к лежавшей на стойке крикетной бите, приспособленной для ударов не по мячам, а по черепам. В другое время Жаннет полюбовалась бы мастерством обработки. Тщательно отшлифованная, с удобной, ребристой рукояткой и округлым концом в виде гигантской капли бита не походила на грязное орудие убийства.

Скорее – на музейный экспонат. Дубина из натуральной слоновой кости выглядела дорого, по-старинному. Неудивительно. Официальная профессия Альфонсо Капоне – хранитель антикварных безделушек...

- Говоришь, нездоровится? – с издевкой произнес он, развернулся к Жаннет и оскалил клыки. – Знаешь лучшее средство от головной боли?

- Парацетамол, - наивно ответила девушка.

- Эшафот, - ухмыльнувшись, сказал Франки.

- Дубина! – диким голосом крикнул гангстер, схватил биту, занес над головой.

16.

И тут же – вжик! - головы лишился.

Чей-то ловкий меч срезал его мыслительный аппарат одним махом слева направо, если смотреть со стороны Капоне. Срезал так мощно, что голова подобно пушечному ядру понеслась к стене, где нелегальные бутылки алкоголя украшали зеркальные полки. Фрэнки пришлось шустро нырнуть под стойку, чтобы избежать столкновения. Хоть и был пьян, а реакция не подвела, иначе поцеловался бы с мертвым бывшим дружком. Ужас подумать.

Голова мафиозо оказалась крепким орешком. Расколотив несколько контрабандных посудин, она без ущерба для внешности отскочила от полки и закатилась к Франки в гости под прилавок. Что он с ней сделал дальше, осталось неизвестным. Вернее, скоро обнаружится.

В помещении снова воцарилась тишина. Посетителей поразила дерзость расправы с великим и ужасным Капоне, одновременно они не поняли несколько вещей. Среди которых: радоваться освобождению от гангстерского гнета или разбегаться, пока до них очередь не дошла? Клиенты бара вмиг протрезвели и недоуменно уставились в сторону барной стойки.

Им представилась редкая возможность наблюдать осиротевшее тело босса - без головы, с поднятыми руками и битой, которая теперь никому не угрожала навредить.

Удивленная до предела Жаннет боялась поверить в спасение: вдруг это очередной трюк, на которые горазда местная общественность. Не стоит раньше времени радоваться, чтобы потом не разочаровываться. Подождем развития событий.

Жалкое зрелище представлял обезглавленный Альфонсо, некогда гроза чикагских гангстеров, а теперь только толстый, обрюзший, бесформенный куль. Руки его все еще судорожно сжимали дубинку, потом безвольно опустились, пальцы разжались. Орудие смерти упало на пол и покатилось, переливисто звеня, по проходу.

Биту никто не поднял - не хотели пачкаться, хотя была еще чистой. Также из суеверного страха, который она внушала даже в отсутствие хозяина. Еще – чтобы не испортить первоначальные отпечатки на случай официального расследования. Каждый, к кому она подкатывалась, старался избавиться от ее дискредитирующего присутствия и пинал подальше.

Странный футбол дубинкой продолжался до тех пор, пока нашелся смельчак, пнул посильнее. Именная бита Альфонсо отлетела к дальней стене и приклеилась - красиво наискосок, в виде боевого трофея.

Торс Капоне посидел какое-то время неподвижно, раздумывая над вечными вопросами интеллигента – что делать и кто виноват? Опций ответов имелось несколько, что затрудняло выбор, и без того усложненный отсутствием главного думающего органа. Который исчез без предупреждения и даже вежливой записки не оставил, типа: «Ушел по делам, буду через десять минут».

Так чем теперь телу заняться-то? Шлепнуться на грязный пол, раскинув конечности? Несолидно для бывшего главного мафиозо крупнейшей меж-океанской державы. Остаться сидеть, делая вид, что ничего не произошло? Неестественно для обезглавленного трупа. Изобразить из себя героя – «Всадника без головы и коня», попытаться вступить в бой с обидчиком? Что-то страшновато: недолго оказаться разрубленным на куски без надежды восстановиться.

Наконец, торс принял соломоново решение: привалился к барной стойке, будто прикорнул на время. Не будите меня, я занят. Сейчас голова придет, и мы отправимся восвояси...

Остался неотвеченным главный для Жаннет вопрос: кто тот смельчак, что не испугавшись мстительного итальянца-мафиозо и рискуя навлечь на себя вендетту, спас ее от гибели, которая на сей раз слишком близко подобралась?