Василий Криптонов - Потерявшие судьбу

— Скука, скука, скука, — зевнула Атсама. — Перестань бояться собственной тени. Лучше придумай какую-нибудь интересную игру, а то я перестану к тебе приходить.

— Не перестанешь, — тихо сказала Арека, подходя к окну. Там, на улице, стихли песни. В бараки пришел сон. Завтра новый день, полевые работы, и те загадочные раскопки, что устроил господин.

— Что? — Атсама одним прыжком оказалась рядом с Арекой, но та не удостоила ее и взгляда.

— Мне страшно, Атсама. Так же, как и тебе, если не больше. Потому что я тебя знаю. Ты никогда не говоришь, что тебе скучно. Никогда не увиливаешь. Никогда не просишь придумать игру. Ты все выдумываешь сама. Или, по-твоему, я не вижу, как ты зеваешь с небьющимся сердцем?

Атсама молча смотрела на отважную девчонку, которая побледнела от страха — не перед ней, но перед чем-то, надвигающимся.

— Зачем они роют эти ямы?

— Не знаю. — Голос изменил герцогине, она прошептала ответ.

— Лжешь.

— Как ты смеешь!

— Уходи! — Арека повернулась к ней. — И не приходи больше. Господину и так не нравятся эти визиты. Если будешь надоедать, я пожалуюсь ему.

Издав короткое рычание, Атсама схватила Ареку за плечо. Та не отвела взгляда, смотрела прямо и решительно.

— Мне больно. Если господин увидит синяк…

— Можно подумать, он тебя раздевает, — усмехнулась Атсама.

— Если я его попрошу…

Атсама толкнула Ареку, та запнулась и упала на стол.

— Когда-нибудь ты ему надоешь, — прошипела Атсама. — И тогда…

— Тогда он убьет меня сам. Убирайся. Трусливая лгунья. Я хочу спать.

Арека встала на пол. Между ней и Атсамой меньше метра. Они почти одного роста, и сейчас даже чем-то похожи, будто сестры-погодки.

— Такая новая игра, — сказала Арека. — Я — могущественная вампирша, а ты — несчастная жертва. Сегодня тебе везет, отпускаю.

Атсама вскочила на подоконник, глаза вспыхнули алым.

— Глупая девчонка! Я пыталась скрасить твою унылую жизнь здесь, но ты сама меня оттолкнула. Прощай.

Арека проводила взглядом стаю летучих мышей и улыбнулась.

— Какая же ты глупая, — пропела она, закрывая окно. — Тоже мне, миледи.

— Ты с кем-то разговариваешь?

Арека вздрогнула, обернулась. В дверях стоит господин, глядя на нее извечно равнодушным взглядом.

— Нет, ни с кем, — сказала Арека. — Рада, что вы зашли, господин.

Эрлот прошел мимо фаворитки, выглянул в окно. Бледные пальцы постучали по подоконнику.

— Что она тебе сказала?

Арека вздохнула. Спорить нет смысла, вранье господин чуял великолепно.

— Ничего. Я спрашивала, но… Без толку. Я разозлилась и выгнала ее. Сказала, что пожалуюсь вам, если она вернется.

— Вот как? — Эрлот обернулся, и Арека увидела на его губах улыбку. — Так и сказала?

Арека виновато потупилась.

— Я ведь знаю, что наша дружба вам неприятна…

Ощутив прикосновение холодных рук Эрлота, Арека затрепетала. Господин сжал ее ладони, поднес их к губам. Сердце девушки заколотилось быстрее. Сама себе Арека боялась признаться, что ждет теперь от губ господина не только особенного, но и другого поцелуя, обычного. А господин знал, и теперь его губы касаются ее пальцев.

— Ты можешь дружить с кем пожелаешь, — прошептал Эрлот. — Я не буду мешать. Но Атсама слишком глупа и груба, она может тебя обидеть. А этого бы мне не хотелось. Ты ведь моя.

Губы скользнули по руке, добрались до плеча. Арека закрыла глаза, дрожа от нечеловеческой ласки.

— Господин, — прошептала она. — Что теперь будет? Я чувствую, как что-то меняется.

— Ты будешь жить, это я обещаю, — в тон ей отозвался Эрлот. — А остальное тебя не должно касаться.

Клыки, пронзившие нежную кожу шеи, оборвали следующий вопрос. Он превратился в стон, куда более громкий, чем Арека позволяла себе прежде. Но смущения не было. Подняв руки, Арека обняла широкие плечи господина. Крошечный миг ощущала себя счастливой.

Сначала Левмир смотрел на княжну украдкой, но уже через несколько минут после начала поездки перестал скрывать интерес. Айри разбудила его ни свет ни заря, с таким выражением лица, будто дворец рухнет с минуты на минуту. Оказалось, речь всего-навсего об обещанной прогулке по городу. Суматошные сборы, заспанный кучер и отъезд, больше похожий на бегство. Князя Левмир так и не увидел, а на вопрос о завтраке княжна отмахнулась: «После поедим, перед — нельзя!»

Перед чем? Нет ответа.

В карете не обменялись ни словом. Лишь только кучер пустил лошадей, княжна будто забылась. В полутьме профиль девушки выглядел бы таинственным и надменным, исполненным внутренней силы и жгучей красоты… Если бы она не грызла ногти.

Левмир поймал себя на том, что улыбается, и это ему не понравилось. Прикусил нижнюю губу чуть не до крови. Где-то там, далеко на западе, хрупкая и беззащитная, ждет его И. Какое он имеет право тут улыбаться? Зачем разгадывать загадки этой непонятной девчонки, которая живет и действует какими-то порывами, будто внутри нее кипит раскаленная лава?

— Мы куда-то опаздываем? — спросил Левмир.

Айри вздрогнула, рука спряталась под серый плащ. Точно такой же пришлось надеть Левмиру. Плащ скрыл ярко-красный кафтан, и Левмир в нем почувствовал себя более привычно.

— Успеваем, — тихо сказала Айри. — Хочу показать тебе сурию.

— А что это?

— Сурия? — Княжна посмотрела на Левмира. — На Западе их нет? Где же вы тогда молитесь?

— Где придется. Алая Река видит и слышит всех.

По лицу Айри скользнула тень.

— Алая Река? — шепнула она. — Ты тоже в нее веришь?

— Трудно не поверить в то, что видишь.

— А Солнце? — Айри вскрикнула. — Солнце ты разве не видишь?

Левмир посмотрел в окно кареты, на кусочек серого неба.

— Не сейчас.

— Потому мы и едем в сурию.

Больше Левмир не задавал вопросов.

Город постепенно сереет, но даже сквозь эту серость яркими огоньками пробиваются разноцветные крыши домов. Маленькие и большие, каменные и деревянные, они жмутся друг к дружке, щурятся маленькими круглыми окошками на небо, позевывают дверьми, выпуская на улицы своих обитателей. Стоит повозка с огромной бочкой, к ней тянется вереница людей с бидонами. Что же там? Повозка далеко, но Левмир обнаружил, что теперь даже такое расстояние для него не проблема. В бидоны лилось молоко. Люди передают монеты и бумажки женщине и мужчине, стоящим рядом с бочкой.

— Ты что? — удивилась княжна, услышав смешок.

— Я в деревне вырос, — отозвался Левмир. — Забавно. Люди покупают молоко.

— А где же его еще брать? — пожала плечами княжна.

Левмир повернулся к ней и, глядя в глаза, серьезно сказал:

— Из коровы!

Айри расхохоталась, прикрыв рот ладонью. К ней присоединился Левмир. Теперь он, как маленький мальчик, тыкал в окно пальцем и почти кричал: