Вадим Скумбриев - Могила двойников (СИ)

Даже двойника — вот уж где начиналось по-настоящему сверхъестественное! — он воспринимал как нечто такое, чему найдется рациональное объяснение. Это не колдовство правит бал — это просто физика ещё не может понять новое явление. Да, Стефан опирался на легенды, но ведь все легенды строятся на чем-то реальном. И если они твердят, что двойник попытается убить оригинал, почему бы не поверить им?

Не говоря уж о том, что в этом аспекте легенды оказались совершенно правы.

— Сеном пахнет, — сказал один из шахматистов.

— Это тебя уже небось накрывает, грозой-то, — второй постучал пешкой о доску. — Где ты сено в лесу найдешь?

Тут волна докатилась и до Стефана, и он тут же подобрался, осторожно принюхиваясь и позабыв про оторопевшего капеллана. Запах был странно знаком, и пахло вовсе не сеном, а чем-то другим, что он уже чуял раньше. Очень давно.

В этот миг он вспомнил, что именно пахнет так же, как прелое сено, и полез за газовой маской.

— Ты чего? — изумленно вопросил Григор, опуская книжку.

— Фосген, — кратко ответил Стефан.

Тут уже вскочили все. Никто не задавал вопросов, никто не паниковал — просто все молча выхватывали и надевали маски. У солдат они были снабжены резервными кислородными камнями и приёмниками, а у Эпсилона имелась ещё и двусторонняя пси-рация. Маска Стефана была куда проще, но большего ему не требовалось.

Краем глаза траппер заметил, что Дейдра последовала его примеру.

— Откуда идет? — сквозь раскаты грома услышал он глухой голос Эпсилона.

Солдаты торопливо изготавливали к бою арбалеты. Щелкали рычажки предохранителей, один из шахматистов укладывал на ложе стрелу с красным оперением. Разрывная. Детонатор, заряд и немного пси-газа — и вся эта энергия выплеснется наружу, как будто в цель ударит молния.

Правда, непонятно было, в кого её выпускать.

— Дыра, — сказал Григор.

И хоть никто из неё пока не вылезал, все поняли, что больше газу идти попросту неоткуда. Снаружи гремел гром, сквозь редкие окна прорывался свет молний, и кроме дверей и дыры, никаких выходов из комнаты не оставалось. Но за проёмом двери виднелись лишь голые бетонные стены и больше ничего.

Шахматист с разрывной стрелой осторожно шагнул вперёд, не отрывая взгляда от тёмного провала в стене. Стефан услышал странные звуки, словно кто-то скрёбся в глубине дыры, а потом из темноты потянулись тонкие зелёные усики.

— Это что за дрянь? — потрясённо высказал шахматист и тут же охнул, потому что подкравшийся усик обвил его ноги и резко дёрнул. Оружие стукнулось о пол, за ним последовал человек, вопя сквозь резину маски.

— Стреляй! — гаркнул Эпсилон. Зазвенели тетивы. Солдаты целились повыше, чтобы не задеть товарища, но и без того толку было немного. Одна стрела разорвала усик, из которого полился красноватый сок, остальные же только разбили полусгнившую штукатурку, и военным пришлось взяться за мечи.

Стефан вытащил осколок и едва успел отсечь слишком ретивую нить, которая тянулась к его ногам. Ещё несколько дотянулись до Дейдры и тут же оплели тело, не обращая внимания на нож в её руке. Сталь лишь слабо царапала гибкую эластичную плоть, и через несколько секунд связанную девушку уже тащили к дыре.

На миг Стефан встретился с ней взглядом. Я же могу уничтожить этих тварей , будто сказала колдунья. Я могу сжечь их, как старое сено, и мне даже не надо двигаться. Но я не смею этого делать.

Не раздумывая, Стефан бросился к ней. Но усики оказались готовы, и ему пришлось обороняться самому, благо что отточенное до бритвенной остроты стекло рассекало их куда лучше железа.

— Кажется, они кусаются, — выдавила Дейдра. Траппер посмотрел на её ноги и увидел, как один из усиков впился в бедро и уже наливался красным, буквально на глазах разбухая и увеличиваясь.

Первый же удар оборвал обед твари, а потом Стефан принялся освобождать женщину от остальных. Дейдра двигалась с трудом, словно в воде, а через минуту и вовсе уселась у стены, тяжело дыша.

— Больно... — донеслось сквозь маску.

Эпсилон отчаянно сражался осколком, почти таким же, как у Стефана, только с красивой наборной рукоятью и вычурной гардой. За его спиной уже лежали двое солдат, пытаясь отдышаться. На капелална набросилось с десяток усиков, и мужчина с трудом оборонялся. Шахматист и вовсе куда-то пропал, а путь его отмечал кровавый след, тянущийся к дыре.

Там же лежал все ещё заряженный арбалет.

Стефан отсёк очередной усик и метнулся к нему. Дышать становилось все тяжелее, камни не могли отдавать кислород с надлежащей скоростью. Несколько нитей попытались было пресечь ему путь, но быстро оказались на полу. Одним движением Стефан подобрал арбалет, прыгнул к дыре и нажал на спуск — и ничего не произошло. Спокойно , сказал он себе, буквально спиной ощущая, как тянутся к нему кровососы. Его даже не сняли с предохранителя .

За те мгновения, что он переводил рычаг предохранителя в боевой режим, сердце будто ударило тысячу раз. Где-то внизу Стефан видел целый комок этих проклятых усов, без конца шевелящийся, как гнездо змей, и он знал, что у чудовища есть где-то и тело, вот только оно далеко отсюда и вряд ли выстрел заденет его. Но отступать уже не имело смысла.

Щелчок — и на этот раз тетива рванулась, посылая в клубок светящуюся смерть. Стефан едва успел отклониться назад, как в глубине подвала вспыхнул синий свет и наверх пошла горячая волна. Что-то ухнуло далеко внизу, затрещало, как падающее дерево, а потом усики один за другим заскользили назад. Тварь отступала, признавая поражение.

— Маски не снимать! — донёсся голос капеллана. Он, оказывается, выжил, хоть и получил несколько ран — усики зажали его в углу, но так и не смогли толком вонзиться в тело. К чести священника, он не пытался остановить существо молитвой, а прагматично предпочитал добрую сталь.

Григор подскочил к дыре, срывая с пояса блестящий стальной цилиндр. Вырвал кольцо, метнул гранату вниз и так же быстро ретировался, зажимая уши. Внизу снова бухнуло, да так, что на секунду Стефан оглох — звуки исчезли, сменившись звоном где-то внутри головы.

— Да чтоб тебя, — проговорил он, опуская арбалет.

Военные считали потери. Двоих солдат ненасытные усики утащили вглубь подвала, ещё один лежал у самого края дыры, весь залитый кровью — она до сих пор сочилась из многочисленных ранок. Над ним склонилась Дейдра, пытаясь сделать хоть что-то, но священник молча взял её за плечо, и медик отвернулась.

— Хорошо устроился, гнида, — говорил один из раненых, пока Дейдра перевязывала ему искусанное плечо и шею. — Тут же что ни гроза, так кто-то укрыться пытается. А он — газку, а потом утаскивает и высасывает. Тварь подвальная!