Светлана Шевцова - По имени Шерлок. Книга 2 (Черновик)

На цыпочках, почти не дыша, я поднялся наверх. В нескольких метрах от меня, медленно, тяжело переваливаясь, катила тележку полная, судя по походке, довольно пожилая женщина в платье прислуги. Ага, еще одна. И судя по аромату кофе и сдобы, которые разносились от накрытой белоснежным полотном тележки, она могла привести меня к цели.

Дождавшись, когда женщина скроется за углом, я последовал за ней.

Шли мы довольно долго, как мне показалось. Возможно, мне просто тяжело давалось ожидание и попытки побороть все сильнее подступающее нетерпение? Но через пару минут я испытывал почти физическую боль, прислушиваясь к медленным, шаркающим шагам, и ощущая, как уходит время.

В тот момент, когда я уже почти готов был плюнуть, и вновь пойти искать самостоятельно, женщина остановилась перед массивной дверью с бронзовыми накладками и постучала.

— Войдите! — голос, который раздался из-за двери, не оставлял никаких сомнений в том, что я, наконец, прибыл к своей конечной цели. В голову сразу пришли все образы, которые использовались поэтами древности — и журчание весеннего ручья, и хрустальные колокольчики, и прочее, прочее, прочее.

— Ваш кофе, госпожа.

Женщина приоткрыла дверь и зашла внутрь. Через несколько секунд она вышла, и зашаркала по направлению ко мне. Я заметался по коридору. Прятаться было негде, бежать некуда. Что ж я за идиот, не мог предположить, что горничная выйдет и пойдет обратно! Не нужно было так приближаться!

Ругая себя последними словами, я попытался скрыться в единственном подобии убежища, которое я нашел — в стенной нише, в которой стояла огромная, расписная китайская ваза. Скорчившись в три погибели и стараясь стать как можно незаметнее, я стоял там и понимал, что стоит горничной просто перевести глаза влево и немного вглядеться, как моя миссия будет провалена. На секунду мелькнула мысль о том, что, если не будет горничной, не будет и угрозы, но я ее тут же отмел. Чем я тогда буду лучше обычного убийцы?

Шаркая и вздыхая, женщина приближалась. Шаг, еще шаг. Вот уже она поравнялась с моим укрытием. Ну, давай, проходи мимо! Но, нет… Видимо, я все же слишком торчал из-за вазы, чтобы это могло быть незаметным. Горничная повернула голову и взглянула мне прямо в глаза. Я уже как-то машинально отметил, что она действительно далеко не молода, седые волосы заколоты в высокий пучок, уголки губ скорбно опущены, глаза темные, не бессмысленные, а настороженные и внимательные.

Женщина остановилась, продолжая смотреть прямо на меня, потом перевела взгляд на самострел, зажатый в правой руке. Я заметил, как сузились ее глаза. Она прекрасно поняла, что именно я держал в руке и возможно, догадалась, для кого это предназначено.

Я закрыл глаза, чтобы мне было проще справиться с собой, со своей темной частью, которая сейчас дергалась и выла внутри меня, как дикий зверь: «Убей! Убей ее! Она тебя выдаст, и ты никого не спасешь! УБЕЙ!».

Я стиснул зубы и услышал их скрип. Нет! Никого убивать я не буду.

— Следующая комната смежная с библиотекой, дверь не заперта.

Тихий, ровный, спокойный голос. Что? Что она только что сказала? Я открыл глаза. Пожилая горничная отвела от меня взгляд и продолжила свой путь, как ни в чем не бывало.

Шарк, шарк, шарк. Скрип.

Комната оказалась чем-то средним между будуаром и рабочим кабинетом. Заставленная изящной мебелью, она предоставляла много возможностей укрыться. На всякий случай, я сразу наметил себе пути отступления. В случае опасности, например, висящие на окнах гардины в своих складках и фестонах могли скрыть не одного меня. Или вот низкие диванчики с гнутыми спинками, стоящие вдоль стен — за ними вполне можно было спрятаться, присев на корточки.

Убедившись, что, если хозяйка комнаты вдруг вернется, она не застанет меня без укрытия, я немного расслабился и принялся осматриваться. Что помещение жилое и явно постоянно используется, говорило хотя бы то, что стоящий в углу письменный стол был завален бумагами, поверх которых лежало недописанное письмо, рядом стояла открытая чернильница.

Надо сказать, что эта комната была не просто смежной с библиотекой, а еще и проходной. Помимо двери, которая вела в коридор, тут было еще две, расположенные напротив друг друга. Я осторожно прокрался к левой двери и, не открывая ее, заглянул в замочную скважину. Кровать с шелковым балдахином, зеркала… Спальня. Взгляд упал на дамский столик, уставленный какими-то флаконами и коробочками. Я мысленно содрогнулся — неужели это чудовище, которое живет не одну сотню лет, питаясь жизнью, молодостью и красотой других людей, считает себя обычной женщиной? Видимо, да…

Отойдя от двери спальни, я направился к противоположной, той, за которой раздавались приглушенные голоса. К звонкому, журчащему женскому, примешивался незнакомый, низкий мужской тон. Прислонившись ухом к двери, я прислушался.

— Нет, Роберт, я пока не готова выйти за тебя замуж.

— Но почему, Лиззи? Мы же любим друг друга! Или ты меня разлюбила? — в тоне мужчины было столько трагизма, что это звучало даже смешно. Мне пришлось сдерживаться, чтобы не усмехнуться в голос.

— Ах, Роберт, конечно, я тебя люблю, как ты мог подумать иначе? Но пойми, со дня смерти моего мужа не прошло и года, я не могу сделать это сейчас, это просто неприлично. Мы должны немного подождать.

— Ах, боже мой! Какое нам дело до всех эти условностей! Тем более что это даже было в другой стране, а тут твоего мужа никто не знал. А я! Я брошу к твоим ногам весь мир! У тебя будет абсолютно все, что ты захочешь!

— Роберт, любимый, у меня и так есть все. У меня есть ты. Просто нужно немного подождать, буквально пару месяцев. И потом, я обещаю тебе, я выйду за тебя замуж, обязательно.

— О, моя королева! — послышался невнятный шорох, звуки поцелуев, женский смех.

— Роберт, не теряй голову и не стоит называть меня королевой, ты же знаешь, мне это не нравится.

— Но почему, дорогая? Ты вполне можешь ей стать. Здоровье ее величества серьезно пошатнулось после смерти мужа, дети — слишком малы. Кому же, как не мне наследовать трон, в случае чего? Ты, в этом случае, будешь самой прекрасной королевой всех времен!

— Ах ты мой любимый мечтатель! Прекрати, Роберт, не заставляй мое бедное сердце страдать, ты же сам знаешь, что этому никогда не бывать. Королева проживет еще долго, в крайнем случае, трон унаследует ее сын. А ты, в крайнем случае, будешь регентом при наследнике.

— Лиззи, любовь моя… Ради твоего счастья я пойду на все! Я что-нибудь придумаю, ее всегда можно поторопить, как и ее безмозглого сыночка.

Мда. А у дамочки то далеко идущие планы, ишь, в королевы метит. Интересно, с кем это она там воркует? Что из самых верхов, понятно, а вот кто именно? Хотя, сейчас не важно, думаю, его легко можно будет найти, не так много возле королевы людей, претендующих на трон.