Денис Давыдов - Дети падшей Луны: Кровь на крепостных стенах

— Да, это так, но гарнизоном командует капитан Каракка, — старик ненадолго замолчал, вспоминая прошлое сражение у Лорель, перед глазами промелькнула череда образов из того времени, одним из которых был могучий воин на гнедом коне — предводитель императорской гвардии.

— Полно тебе, старина, — усмехнулся молодой наследник, — ну один старик вспомнил другого, может быть, у вас и есть с ним личные счеты, но время не щадит никого! Ты прекрасный воин, великолепный боец и мудрый советник, но твое время прошло! Сейчас, времена молодых и сильных!

— Каракка — очень опытный воин, к тому же он дитя Луны…

— Все мы — огненноголовые — дети Луны. В наших волосах — отпечаток лунного камня, а в наших жилах течёт лунная кровь! Мы — истинные дети Луны, а они всего лишь выродки. Они ничего не смогут противопоставить нам! Нас — больше! Мы — прирожденные воины! И пока не подошли основные силы, во главе с моим отцом я хотел бы взять крепость, чтобы прославить наш род! Гангены приблизят нас, и мы станем самыми знатными среди огненноголовых!

Понимая, что все уговоры не увенчаются успехом и не имея на руках весомых фактов, Шин решился на другой шаг.

— Мой господин, позвольте тогда мне повести отряд, а сами оставайтесь с сотней солдат в лагере.

— Я не хочу упускать свою славу! — вспылил молодой военачальник, в порыве гнева буквально прожигая своим взглядом глаза собеседника.

Старик выдержал этот натиск, в его глазах читались великая сила и уверенность, которая когда-то не раз вела отряды в атаку.

— Я не хочу, чтобы шальная стрела или камень пролетали рядом с вами даже на расстоянии пары шагов. Вы — гордость клана Равей! За этой стеной вас ждет большое количество замков и сражений. Я лично водружу наш штандарт на крепость! Я готов сделать это ради вас, но я не готов объяснять вашему отцу…

— Довольно, — перебил его Иль, — я тебя понял. Так и быть, на этот раз я послушаю тебя и не пойду в атаку, но в следующей битве тебе меня не остановить.

— Я даже не буду пытаться, мой господин, — смиренно склонил голову советник, — с вашего позволения я пойду отдавать последние распоряжения войскам.

Солдаты сновали по лагерю, словно муравьи, обнаружившие возле муравейника жирную гусеницу. Одни разбирали повозки и сколачивали вместе деревянные щиты, создавая передвижные укрепления на колесах, которые могли бы катить впереди себя, чтобы укрываться за ними от вражеских стрел, другие соединяли вместе элементы штурмовых лестниц. В лагере царило воодушевление, которое всегда сопровождало начало каждого сражения. Иль Равей хотел оставить с собой лишь полсотни телохранителей, но настойчивый и упрямый Шинн уговорил оставить в резерве двести воинов. Сам же он собирался отправиться на штурм с отрядом численностью в тысячу солдат. Несколько кланов с честолюбивыми командирами, заметив приготовления соседей, торопливо начали готовить свои передвижные укрепления к атаке. Вскоре сигнальщик Равей протрубил в рог, и отряды начали боевое построение, взметнув в небеса свои клановые штандарты на длинных пиках. Заметив это, в соседних лагерях командиры подали распоряжения, прозвучала серия сигналов, и их отряды, прикрываясь за мобильными укрытиями, начали свое движение в сторону крепости. Деревянные щиты на колесах были покрыты несколькими слоями из плетеных веток, в которых должны были вязнуть стрелы и копья, посылаемые врагом.

Со стороны за этими маневрами, щурясь не то от яркого солнца, не то от желания скрыть свои эмоции, наблюдал Кин Кирей.

— Молодой Равей остался в лагере, — отметил он деталь, которая не ускользнула от его цепкого взгляда, и продолжил свои размышления вслух, — Это мудрое решение, и скорее всего не его, а его советника Шинна. У юного воина не хватает выдержки, и старик повел солдат на смерть вместо него.

— Почему ты так уверен в этом, отец? Иль уже не единожды снискал славу великого воина, — полюбопытствовала дочь. Она завидовала тем воинам, которые готовились идти на штурм, и волевыми усилиями подавляла свое нетерпение, чтобы спрятать его от отца.

— Ему просто везло. Так бывает. И сегодня ты убедишься в моей правоте.

Во вторую атаку за сегодняшний день своих воинов отправили пять кланов: три — огненноголовых и два — людей. Зверолюды так и остались в стороне от боевых действий, справедливо полагая, что их время настанет лишь тогда, когда солнце спрячется за горизонт. Остальные терпеливо ждали в своих лагерях, готовые в любой момент поднять свои войска для поддержки союзников, если передовым силам удастся овладеть стенами. Нападающие развернулись в боевые порядки в начале ущелья, и теперь лишь по штандартам можно было определить, к каким кланам они принадлежат. Звуки множились и блуждали между скал ущелья — барабанщики задавали боевой ритм, который создавал зловещую музыку, вторящую шагам воинов. Отряды выстроились в три линии и начали медленное движение к Лорель. Шин возглавлял центр первой линии, с флангов к ним примкнули отряды других кланов, которые торопились быть в числе первых, кто ворвётся на крепостные стены. Неспешное движение под барабанный ритм сопровождалось выкриками командиров, отдававших указания или подбадривавших солдат. Расстояние до крепостной стены медленно сокращалось, с каждым пройденным метром повышая уровень адреналина у воинов. Наконец с крепостных стен был произведен выстрел из стационарных арбалетов. Гулкие удары потрясли передвижные щиты, остановив метательные снаряды и сохранив людям жизни. Это вызвало одобрительный рёв со стороны атакующих, придало воодушевление, и воины без дополнительной команды ускорили шаг, а барабанщики — свой боевой ритм. Неожиданно сухая земля под ногами сменилась липкой грязью, в которой вязли колеса телег и по щиколотку проваливались ноги солдат. Возможно, защитники таким образом пытались сбить темп атаки, надеясь, что осадные орудия или передвижные укрепления увязнут в этой рукотворной распутице. Грязь была очень странной, вязкой и липкой, многие поскальзывались и падали ниц, спотыкаясь и увлекая за собой на землю рядом стоящих бойцов. Они барахтались в этой жиже, пачкаясь с ног до головы. Атака потеряла свой темп, и вторая линия почти догнала первую. Из-за замешательства и суматохи в рядах нападающих, несколько выстрелов со стен достигли воинов, которые оказались вне защиты передвижных укреплений. Пронзенные насквозь метательными снарядами, они стали наглядным напоминанием тому, что нарушение дисциплины чревато смертью.

Первая линия наконец выбралась из скользкого грязевого плена, напоминая сейчас перемазанных и злобных демонов из поучительных сказок, что рассказывают мамы на ночь непослушным детям. Настала очередь следующей шеренги перенять эстафету борьбы с грязевым препятствием. Шинн не мог понять, в чем смысл этой тактической хитрости. Смешать боевой строй и измотать воинов? Его солдаты были очень выносливы. Конечно, в пешем строю им доводилось воевать не так часто, как верхом, но их сил хватило бы на взятие пары таких крепостей. Вскоре первая линия атакующих приблизилась к еще одному грязевому участку, преграждавшему путь к Лорель. Видимо, защитники крепости использовали все же это как препятствие, отбирающее силы у солдат и замедлявшее их движение. Скоро эти самонадеянные глупцы узнают всю мощь, на которую способны огненноголовые. Видимо, молодой Иль Равей был прав, и Шин слишком уж осторожничал. Второй грязевой отрезок его солдаты преодолели гораздо медленнее, чем первый: колеса передвижных защитных укреплений проскальзывали, солдаты скользили, падали и прилагали большие усилия, чтобы сохранять строй и двигаться дальше. Несколько раз, пользуясь образовавшимися в защитных сооружениях брешами, своей цели достигали выстрелы стационарных арбалетов, но это не могло остановить нападавших. Совсем скоро передовые отряды доберутся до крепостных стен, щиты на колесах зацепят подпорками и поднимут так, чтобы они защищали от выстрелов сверху, камней и от кипящих жидкостей, которые могли лить вниз оборонявшиеся в Лорель солдаты. Шинн уже видел в своих мыслях, как бревно, прикрепленное к основанию первого передвижного укрепления, извлекается воинами со своего временного пристанища, закрепляется на цепях под поднятым щитом и превращается в таран, а штурмовые лестницы покрывают все пространство стены. Он заметил, что отряд приближается к опасной черте, за которой его солдат могли бы достать лучники с крепостных стен. Короткая отрывистая команда — воины подняли над головами свои щиты и встали плотнее. Теперь им были страшны разве что камни от метательных машин, но если бы они были у защитников крепости, те непременно уже пустили бы их в ход. Советник обернулся назад и увидел, что в лагерях началось движение, многие кланы уже начали выстраивать свои войска, справедливо полагая, что пора торопиться на штурм, ведь они покроют свои имена позором, если Лорель овладеет первая же группа атакующих. Его радужные мысли прервали с крепостных стен. Неожиданно для всех с башен сорвались два огненных шара. Все же в крепости были две катапульты, но чем же они стреляли? Шин проследил за траекторией полета. Один заряд прилетел точно в грязевой участок, где барахталась последняя линия нападения. Как только он коснулся липкой грязи, та вспыхнула ярким пламенем, обволакивая одним большим огненным коконом передвижные укрепления и солдат. Другой огненный шар плюхнулся в участок липкой грязи, в котором барахталась вторая линия обороны. Люди молниеносно превратились в один сплошной жертвенный костёр. Пути к отступлению отрезали две огненные стены, и отрядам первой линии оставалось лишь одно — продолжать свое движение вперёд. Густой чёрный дым двумя стенами отгородил крепость от лагеря штурмующего войска. Ветер приносил едкий запах гари. Солдаты первой атакующей линии были напуганы, но военная дисциплина не давала их страхам вырваться наружу. Они были живы, а это было главным. Хотя радость эта была преждевременной, с крепостных стен в небо поднялся рой огненных стрел, оставлявших за собой чёрный дым. Лишь небольшая их часть пролетела мимо, но многие попадали в щиты и передвижные укрепления, которые были измазаны проклятой горючей грязью. Она сразу же вспыхнула, поглощая все, до чего дотягивалась. Солдаты в панике бросились в стороны от огня, сталкиваясь, падая и загораясь друг от друга. Вскоре все они пылали, корчась на земле. Шин чувствовал, как мгновенно его кожа покрылась огнём и ощутил лёгкое тепло. Он поднял перед собой щит и твердым шагом направился к крепости. Советник не привык отступать, у него был только один путь — вперёд!