Денис Мухин - История одного эльфа

Единственным недостатком используемого способа была невозможность отслеживать магические эманации — учитывая не нулевую вероятность полного погребения городских развалин под наросшим за тысячи лет слоем почвы, недостаток существенный. Но альтернатива потребовала слишком много усилий с моей стороны и лень с огромным счетом победила в схватке с желанием немного расслабиться на природе, одновременно используя более легкий метод поиска. Подобное расслабление продолжалось еще несколько дней, пока разведчик, а с ним и я, не обнаружил нечто более необычное, нежели жизнь местной флоры и фауны, не отягощенных проблесками разума.

Как оказалось, в округе все же имелись существа, способные издавать осмысленные звуки и не чурающиеся применять магию. Собственно, именно так их и удалось обнаружить — недалеко от границы большого лесного массива в несколько тысяч квадратных километров, внезапно затряслась земля в ограниченном пространстве и начали падать деревья, причем, часть из них превращалась под действием магии в дендроидов! Подлетев поближе к месту аномалии, я обнаружил вспышки молнии и летающие сгустки магии, больше всего напоминающие работу колдунов, а затем уже обнаружил виновников. Небольшая группа в пять беорнов (два из которых оказались одаренными) ожесточенно отбивалась от наседающего на них десятка сатир с поддержкой трех колдунов. Сатиры! Уродливые создания, переродившиеся из пораженных демонической скверной ночных эльфов! В душе мгновенно поднялась волна застарелой ненависти, большей частью полученной от Иллидана, но мне и самому не по душе эти уродливые пособники демонов. Я-то думал, их всех уже давно перебили, по крайней мере, на этом материке! А тут они, живые и здоровые, да еще и махаются с беорнами. И теперь вопрос — вмешиваться или не вмешиваться. Кипящая внутри ненависть толкает уничтожить тварей с лица земли до последней особи, тем более, что при появлении поблизости демонов, они мигом почуют рядом скверну и получат готовый форпост в Калимдоре с некоторым количеством "мяса". Хотя, небольшие сатиры наверняка появились не так давно, а вот двое из троицы одаренных могут быть проблемными — исходя из размера и отличной способности к магии, это еще те ночные эльфы, что переродились во время войны Древних. А это уже… проблематично. Тысячи лет жизни и опыта за плечами (сатиры живут не меньше обычных ночных эльфов во времена до Катаклизма даже без подпитки Источником Вечности — у них для этого есть сила скверны) вполне могут представить проблему даже для меня. И чем дольше я наблюдал схватку, спешно собираясь и седлая гиппогрифа, тем больше убеждался в том, что пусть пара беорнов и внушали уважение своими талантами шаманов, но могли только обороняться, да и то с трудом, выкладываясь на полную. Два сатира-колдуна же вовсе не торопились, производя впечатление ленивой скуки и в основном отдавая инициативу своему молодому собрату-магу. Они явно хотели захватить врагов живыми и пока просто выматывали беорнов для последнего молниеносного удара. Зная нрав этих козлиных тварей, пленников ждет алтарь какого-то демона, покровительствующего именно этому племени сатиров.

Тьфу, значит, демоны в Калимдоре все же имеются или их представители, по крайней мере. Это внушает тревогу. И как бы мне не хотелось оставить беорнов с их проблемами, учитывая скорую постановку обелисков демонической защиты, лучше сатиров уничтожить сейчас, чем позволить погибать моим отпрыскам уже после того, как носители скверны обнаружатся возведенным Покровом и сюда отправят отряд зачистки.

От места моей стоянки до места сражения было не так уж долго лететь, поскольку дух только начал кружить спирали по расширяющейся траектории и я успел до того, как беорнов заломали. Уже подлетая и слыша звуки битвы и рев с блеянием бойцов, я извлек лук из чехла и начал напитывать вынутую из колчана стрелу (сделанную из кости дракона именно для подобных случаев, когда необходимо вынести опасную цель с первого выстрела) огромным количеством маны, ожидая, пока гиппогриф полетит над верхушками деревьев поближе (чтобы не привлекать внимания, паря высоко в воздухе) и сатиры появятся в поле моего зрения.

Ох ты ж, дерьмо Аспектов! Да оба этих сатира не уступают по возрасту Иллидану, а то и превосходят, если судить по количеству скверны в их телах! Вот задница! Это будет не настолько легко, как я думал!

Стиснув зубы, я помотал головой и подавив приступ короткой паники, начала напитывать маной лук, до предела оттягивая тетиву. Необходимо первым выстрелом завалить хотя бы одного из древних сатиров, после чего потягаться с оставшимся силами и мастерством будет намного легче. Порадовавшись, что у сатиров чутье на скверну намного лучше возможности почувствовать обычную ману, я остановил гиппогрифа в воздухе, заставив держаться на одном месте, после чего, тщательно прицелившись и задержав дыхание, выпустил стрелу. То, что цель практически не двигалась, только упрощало мне задачу.

Полностью сосредоточившись на трепыханиях жертвы, огромный сатир вовсе не ожидал атаки со спины, а звуки сражения и рев бойцов ближнего боя отлично заглушили тихий свист рассекаемого воздуха. Поэтому, переродившийся калдорей лишь в последний момент почувствовал неладное и попытался уклониться, вот только не успел и под завязку напитанная маной, буквально светящаяся стрела вошла под лопату и спустя мгновение, под отчаянный рев сатира, взорвалась. Любого другого простого существа подобный снаряд разнес бы на множество мелких кусочков, вот только скверна, многие тысячи лет находящаяся в телах древних существ, сделала своих носителей удивительно крепкими и устойчивыми даже к магическим повреждениям, поэтому колдун всего лишь получил кровоточащую дыру в правом боку, размером с голову взрослого эльфа. И даже с таким жутким повреждением повалившись на землю, он умудрился не только остаться живым, но и находиться в сознании, ворочаясь и заливая кровью быстро начавшую жухнуть траву.

Выругавшись, я мгновенно выпустил вторую стрелу и быстро убрав лук, выставил перед гиппогрифом мощный щит, под завязку напитанный маной. И очень вовремя — второй колдун опомнился и развернувшись, выпустил в мою сторону целую тучу пурпурно-кислотных сгустков, не обращая на корчащегося товарища ни малейшего внимания. Трудно было ожидать иного — сатиры не отличаются сочувствием и сопереживанием даже к своим сородичам, так что именно это позволило второй стреле войти в шею раненого колдуна и с громким взрывом, оторвать его голову. Несмотря на дрожащий от попаданий щит, я вздохнул с облегчением — на меня и одного древнего сатира достаточно.