Ирина Котова - Королевская кровь. Книга 5

— Хм, — Люк вытянул из пачки сигарету, зажал ее зубами и развалился в кресле, скидывая ботинки. — Значит, это касается королевской семьи Рудлог?

— Если ты еще хоть слово произнесешь, придется тебя ликвидировать, — зловеще предупредил тидусс.

— Уже боюсь, — нагло протянул Люк. — Спасибо, что подтвердил, что есть неучтенный фактор.

— Что-то случилось? — поинтересовался Тандаджи с кажущейся небрежностью.

— Это тайна, — мстительно проговорил Люк и с удовлетворением затянулся.

— Это тебе тайна, а мне одной головной болью меньше, — равнодушно отозвался начальник Зеленого Крыла. — Кстати, рад, что научил тебя заметать следы. Чую, что ты организовал одной из моих подопечных сегодняшний подвиг, а доказать не могу.

— Не понимаю, о чем ты говоришь, — с максимально честными интонациями сообщил Кембритч и забросил ногу на ногу. Ему стало совсем хорошо.

— А вот врать надо еще потренироваться, ваша светлость.

— Ты какой-то подозрительный стал, Майло, — настроение стало совсем замечательным.

— Завершаю разговор, — сухо сказал Тандаджи, — не трать мое время.

— И я был рад тебя слышать, полковник, — с теплотой проговорил Кембритч и положил трубку. И с этим приподнятым настроем Люк пошел пересматривать свои записи о встречах с родными погибших аристократов из списка наследования. Было, было в их рассказах нечто общее. Только вот объяснения он получить не мог, хоть со времени бала в Дармоншир-холле ни дня не проходило без нужных встреч.

И признаться честно, он наслаждался этим расследованием. Снова его потряхивало от азарта, и заскучавший было без дела ум работал как надо, и добыча информации требовала определенных артистических усилий… наконец-то Люк занимался тем, что доставляло ему ни с чем не сравнимое интеллектуальное удовольствие.

Кабинет был готов для мозгового штурма. Стояла на тяжелом столе чистая пепельница, аккуратно лежали рядом сигареты и зажигалка, заманчиво поблескивал коньяк в хрустальном графине («потом, — мысленно пообещал ему Люк, — если голова откажется работать»), встреченный им по пути из покоев в кабинет Доулсон уже наверняка спустился в кухню, чтобы принести хозяину кофе.

Да. Кофе и сигарета. Что может быть лучше для раздумий.

Коньяк насмешливо подмигнул бликом на хрустале.

Люк сел в свое — он уже привык называть его своим — удобное кресло. Разложил перед собой записи веером, как карточную колоду. И принялся за чтение.

Нынешний герцог Роберт Таммингтон, чья мать погибла, поскользнувшись в ванной, был ровесником брата Люка, Бернарда. Титул свалился на лорда Роберта в семнадцать лет, и, видимо, под его тяжестью герцог скукожился, при своем высоком росте и явной схожести со всей высшей аристократией — и им, Люком, — напоминая книжного червя в очках. Однако высказывался он разумно, четко, и Дармоншир даже прикинул, просматривая записи, не отдать ли несчастного на растерзание Маргарете. Сестра быстро поставит его перед необходимостью выпрямиться, выработать командный голос и силу воли. Титул был равным, а Таммингтоны были даже ближе к трону, чем Дармонширы — если Люк уходил далеко за третью сотню, то мать нынешнего герцога была тринадцатой, а сам Таммингтон наверняка едва ушел за сотню.

На балу, который Люк давал в честь принятия герцогского титула, молодой человек отсутствовал, но на предложение встретиться, обсудить взаимодействие между землями ответил согласием и со всей положенной любезностью.

Разговор долго шел о торговле — и, признаться, Роберт Таммингтон разбирался в вопросе куда лучше собеседника. Вывести его на откровенность, не вызывая подозрений, было необходимо, и Люк не отказался от предложенного виски — и намеренно частил, заставляя очевидно непривычного к алкоголю герцога пить вместе с собой. Через час молодой лорд расслабился, снял очки, щеки его покраснели. Для Люка полбутылки виски были так, легкой разминкой, и он, похлопывая собеседника по плечу, предложил выпить еще. Еще через час Таммингтон был готов, и Кембритч приступил к расспросам.

— Мой дед очень похвально отзывался о вашей матери, — сказал он, покачивая в ладони бокал с виски, — жаль, что не довелось с ней познакомиться.

— Матушка погибла два года назад, — объяснил лорд Роберт чуть сбивчиво, — я в то время учился, она управляла герцогством. Несчастный случай. Впрочем, — он вздохнул, — я не очень-то удивился, как бы ужасно это ни звучало. Знаете, Дармоншир, с ней постоянно что-то случалось. То запнется на ровном месте и с лестницы упадет, то каблук подвернется, то чуть под машину не попадет. Мы уж думали, что проклятье на ней, вызывали мага — но тот посмотрел, сказал, нет ничего.

— А мага как звали, не помните? — небрежно поинтересовался Люк.

— А вам зачем, лорд Лукас? — насторожился Роберт. Видимо, недостаточно был пьян.

— Есть у меня подозрение, что на мне тоже проклятье, — развел руками Дармоншир и тут же долил слишком хорошо соображающему визави еще алкоголя. — Превосходный у вас виски, Таммингтон, — он отсалютовал и допил из своего бокала. — Хочу вот провериться у надежного специалиста.

— А, — успокоенно проговорил молодой человек, довольно бодро заглатывая свою порцию. Люка даже совесть уколола на мгновение — «спаиваешь беднягу, да?»

— Он практикует в Лаунвайте, Ирвин Андерис, — вспомнил лорд Роберт. — Но, видите, нам не помог. Матушка, правда, смеялась, что просто она такая невезучая по жизни.

— А давно это началось? — Люк с сомнением посмотрел на бутылку, на собеседника. Глаза у того были уже расфокусированные, красные. Но все-таки долил еще.

— Сколько я себя помню, — запинаясь, поведал Таммингтон. — За детские годы, сами понимаете, ручаться не могу, но лет десять точно. А у вас?

— А у меня недавно, — успокоил его Люк. — Может, и перестраховываюсь, но нужно проверить.

— Понимаю, — пробормотал Таммингтон. Встал, покачнулся.

— Ээээ, дружище, — благодушно произнес Дармоншир, — вам, видимо, нужно отдохнуть. Я откланиваюсь.

— Да, — молодой лорд неуверенно потер глаза, — извините, Дармоншир, но я, пожалуй, не смогу вас проводить.

— Ничего, — успокаивающе произнес Люк. — Буду рад видеть вас у себя.

К визиту к графине Уэфри он готовился с особой тщательностью. Графиня приняла его вечером — еще немного, и это было бы неприличным. Провела его по большому дому в Лаунвайте, рассказывая про мужа. Но все это были общие слова. «Я так скучаю по мужу, Лукас…». «Он был замечательным человеком». Вывести на четкое изложение, не вызвав подозрений, никак не получалось, и он выжидал, не теряя, впрочем, времени зря — аккуратно поддерживал ее под локоть, изображал, что засматривается на ее губы и тело, вставал волнующе близко.